Играя в жизни. Полное издание - Мери Ли

Серьезно? На Ристалище есть похуже воров. Да тут все преступники, в том числе и я. Вот черт! Я ведь действительно вор несмотря на то, что на руке у меня красная метка. У Барбары чуйка, ей бы сторожевой собакой работать.

Все присутствующие перевели на нас взгляды, а я готова была провалиться сквозь кровать. За что меня только не обвиняли в последнее время и ничего из этого я не делала. Начиная с убийства Элвиса и заканчивая воровством кофты.

– Я ее не крала, – как можно спокойнее произнесла я.

Кофта снова прилетела мне в лицо и упала на колени. Вот сука! Знали бы вы, как она меня бесит, но мне приходится мириться с ее закидонами, иначе мне придется жить на улице. В один из приходов Сортона, я спрашивала у него, можно ли мне ночевать в подсобке, в которой стоит кресло, он ответил категорическим отказом. Сказал, что сам иногда ночует там, когда пилежка жены становится невыносимой. А мне от пилежки Барбары бежать некуда. Спать с Сортоном на одном кресте я тоже не собираюсь.

– Верни ее владельцу или выметайся!

Я посмотрела на нее настолько тяжелым взглядом, что мне самой стало жутко. Я сжала ткань кофты так сильно, что пальцам стало больно, встала и покинула мой новый дом. Пошла она к черту! Эксцентричная чудачка, которая каждое утро поет какую–то песню, сидя на полу скрестив ноги, и верит, что только благодаря этой песне мы все еще живы.

Не помню, как ноги донесли меня до трех идентичных домой в конце Феникса. Везде горел свет, а я, уже потеряв запал от очередной стычки с Барбарой, сбавила шаг. По крыльцу я не могла подняться пару минут как минимум. Стояла и смотрела на окна, за которыми маячила туда–сюда мужская фигура. Если меня сейчас кто–то увидит, то решит, что я маньячка.

Да провались оно все пропадом, отдам кофту и пойду спать, завтра мне снова нужно идти на работу. Но что я скажу, постучав в дверь? Добрый вечер, я тут кофту принесла… спустя три недели. Херня какая–то.

Еще пару минут уходит на то, чтобы придумать речь, но ничего путного у меня не получается, я словно слова позабыла. Напрочь.

Ночь холодная, а мокрая голова и огромная футболка не дают тепла, поэтому я решаюсь, преодолеваю ступени и стучусь. Отступаю на шаг назад, чтобы меня не сшибли дверью, и замечаю фигуру, которая идет мимо окна внутри дома.

Через пару мгновений дверь открылась, а моя челюсть упала на пол. Передо мной возник Просто Джек без футболки.

– Что ты тут делаешь? – спросила я.

– Ты что, выжила? – одновременно со мной спросил он.

За его спиной возникла более высокая и одетая фигура. Я перевела взгляд на Чейза Шелби, он моему визиту удивлен не был, или не показал этого. Он отодвинул Джека и взялся за дверную ручку.

– Я занят, – сказал он и закрыл передо мной дверь.

А я так и осталась с открытым ртом. Чем они там заняты? Хотя нет, меня это не касается. Мне нужно отдать ему эту проклятую кофту и вернуться. Если я покажусь на глаза Барбаре с этой тряпкой, то она выставит меня на улицу. Стучусь снова. Теперь дверь открывает не полураздетый Джек, а полностью одетый Чейз Шелби.

– Я просто принесла тебе кофту, – быстро протараторила я.

– Что, прости?

Я подняла ненавистную вещь и тут услышала голос, леденящий кровь.

– Кто это такой нетерпеливый?

– Никто, – ответил Шелби и забрал у меня кофту, которую я по–прежнему держала, да я просто схватилась за нее. Из–за этого произошла небольшая борьба, но я ее проиграла, хотя играть и вовсе не собиралась.

В этот раз дверь перед моим носом не закрылась, а наоборот открылась еще шире. Я увидела главу Клана Феникс – Ханта.

– Это кто? – спросил он.

Шелби поморщился и на мгновение прикрыл глаза.

– Никто.

Его ответ странным образом мне не понравился. Я не никто. У меня имя есть и Шелби оно отлично известно.

– Рэйвен Коулман, – представилась я.

В этот момент в разговор вступил голос Просто Джека.

– Девка из Синта. Я уже думал, что ее кишки украшают деревья на Ристалище, но она выжила. Странная баба.

Девка. Девка! Баба! В этот момент я поняла, что Просто Джек мне не нравится. Максимально. Заносчивый придурок, который раздражает меня несмотря на то, что вероятно спас мне жизнь, рассказав про стены и пробежку в лес.

– Почему я ее не видел? – спросил Хант, и Шелби повернулся к нему.

– Потому что она не стоит твоего внимания.

Дальше они разговаривали так, словно меня тут и не было. Рука Ханта, словно змея бросилась ко мне, пальцы крепко сжались на моем запястье.

– Это мне решать, – сказал Хант и перевернул мою руку так, что метку стало видно. – У нее метка убийцы. А я не видел ее ни в одном из отрядов.

– Потому что я отправил ее к Барбаре.

– С чего это вдруг? Правила для всех едины.

– Я обещал ей защиту.

Не было такого. Защиту он не обещал, только место в Клане.

Что–то мне подсказывало, что я приперлась с кофтой не в подходящее время. Хант отпустил мою руку, я растерла запястье.

– Это не меняет того, что она должна отрабатывать свой хлеб, – сказал Хант, и они оба повернулись и посмотрели на меня.

Чего они так смотрят? Я не нашла ничего лучше, чем вытянуть вперед руки и сказать:

– Я работаю в прачечной. Уже три недели.

Хант перевел взгляд на Шелби.

– Чейз. Твою мать! Три недели.

Хант вернул внимание мне, но я была готова перекреститься, лишь бы он отвернулся. Взгляд буравил меня, и я невольно отступила назад, чуть не свалившись с крыльца.

– Ты знаешь, что твоя метка позволяет тебе добиться куда большего, чем стирка грязного белья?

Я отрицательно покачала головой. Несмотря на весь страх перед этим человеком, ведь я до сих пор помню, как он убил кого–то и получил от этого удовольствие, я заметила, как Чейз Шелби прикрыл глаза и отошел от двери вглубь дома. Из–за его отсутствия мне стало не по себе. Хант прямо смотрел мне в глаза, кажется, он злился.