Катарсис. Том 2 - Василий Головачёв

— Заезжай, — пискнула рация. — Поставь машину носом к воротам, бери взрывчатку и двигай к двери в хозблок.

Панкрат выполнил приказ и тенью перелетел двор храмового комплекса, хорошо различая предметы с помощью прибора ночного видения. Восточный край небосвода посветлел, начинался рассвет, но в кольце стен внутри двора все еще стоял плотный кисельный мрак ночи, поэтому прибор оказался кстати. Панкрат попробовал было двигаться без него, надеясь на свое кошачье зрение, однако едва не свалился в яму и перестал насиловать глаза, отказывающиеся работать с повышенной нагрузкой в условиях недоброго пространства храма.

Асламов ждал его у открытой двери в хозяйственные помещения здания, из которых можно было пройти на второй уровень храма в покои настоятеля. У ног Валентина недвижно лежало тело монаха.

Бесшумно, на цыпочках они двинулись через анфиладу комнат и коридоров к центру храма. Здесь в каждом коридоре были установлены миниатюрные телекамеры, о чем сообщал Телегин, и пройти по ним, не поднимая тревоги, едва ли удалось бы даже при отсутствии электричества. Однако судя по всему, человеку Ираклия, специалисту в области подавления рабочих режимов электронного оборудования, удалось вывести из строя компьютер контроля, и на движение ночных гостей техника храма не реагировала. Тревога поднялась позже, когда страхующая спецгруппа начала отвлекающую атаку на автосервис, маскирующий подземный въезд на базу.

В этот момент Асламов и Панкрат уже подошли к двери, ведущей в покои настоятеля, и ждали сигнала, разрешающего начинать активную фазу вторжения. Сигнал — дребезжащий звонок тревоги, разбудивший всю охрану, раздался в половине пятого, и тотчас же внутренние покои храма наполнились движением, топотом ног и голосами: проснулись в кельях братья и ученики настоятеля, готовые стать новыми центурионами Легиона, наемниками «без страха и упрека».

Дверь в пирамиду настоятеля открылась, оттуда выбежали двое бритоголовых монахов с фонарями в руках. Асламов прикосновением пальца парализовал первого, Панкрат нокаутировал второго ударом в кадык. Но прежде, чем войти в настоятельские апартаменты, Асламов, у которого глаза светились, как два кристалла дымчатого хрусталя, на несколько мгновений остановил Панкрата и проговорил, приблизив лицо к лицу:

— Что бы ни случилось, ты должен взорвать базу! После операции у тебя будет новое задание…

— Какое? — вырвалось у Панкрата.

— Не вечно же тебе быть моим телохранителем. Вероятнее всего, тебя вызовут в Сергиев Посад. А пока… будь осторожен! Опасайся всех. В том числе и меня.

Асламов сжал плечо Воробьева железными пальцами и скользнул в дверь. Панкрат вынужден был последовать за ним, хотя и не понял последних слов Витязя. Но размышлять над этим было некогда, начиналась самая ответственная фаза операции и счет пошел на секунды.

В покоях настоятеля их встретили двое телохранителей и сам настоятель храма, успевший встать и привести себя в порядок после сигнала тревоги. Они не ждали появления гостей «с тыла», то есть со стороны подсобных помещений храма, поэтому преимущество внезапности оказалось на стороне диверсантов, и бой получился скоротечным и неэффектным, несмотря на незаурядное искусство мастера тхэквондо, которым, несомненно, мог считаться Чон Хон Пак.

Асламов на ходу «зарубил» одного из телохранителей корейца, схватился с ним самим — в полумраке молельни, освещенной лишь двумя свечами, таким образом, Панкрату достался второй телохранитель, и он быстро реализовал свое превосходство в технике пресечения боя. Прибор ночного видения пришлось снять, он только мешал в этих условиях, но зрение и интуиция не подкачали, и Панкрат, змеей увернувшись от удара, нашел брешь в обороне монаха, перехватил руку с ножом и уложил бритоголового одним ударом в переносицу.

Каким образом удалось справиться со своим противником Асламову, Панкрат не понял. Оглянувшись, он успел увидеть, что кореец с поднятыми вверх руками летит через всю молельню, сшибая телом статуи Будды и кувшины, рванулся было за ним, посчитав, что настоятель хочет сбежать с поля боя, но Чон Хон Пак ударился всем телом о стену и без звука рухнул на пол. Схватка с Витязем закончилась для него плачевно.

— Ищи лифт на нижний горизонт, — сказал Асламов, склоняясь над телом настоятеля. — Он должен быть либо в комнате отдыха, либо в рабочем кабинете.

Панкрат метнулся из зала с троном и статуэтками Будды, обыскал комнату отдыха с пятью креслами и камином, затем рабочий кабинет настоятеля с компьютером и телесистемой последней модели — с мозаичным плоским экраном. Лифт оказался здесь, замаскированный под огромный сейф. Видимо, такая незатейливая маскировка казалась хозяину кабинета идеальной.

— Нашел, — проговорил Панкрат в усик рации. — В кабинете. Но вряд ли эта дверь открывается вручную.

Асламов появился в кабинете через несколько секунд, ведя за собой настоятеля, выглядевшего алкоголиком в состоянии полного отупения.

— Код лифта! — жестко бросил он.

Чон Хон Пак вяло шевельнулся, пробубнил под нос несколько цифр и снова застыл, глядя перед собой погасшими глазами. Только теперь Панкрат понял, что кореец находится под гипнотическим влиянием Асламова.

— У тебя «глушак»? — догадался он.

— Мне он не нужен, — отозвался Валентин, вызвал Ираклия. — Что у вас там, Федотов?

— Все идет нормально, — прилетел тихий голос Ираклия. — Контролируем подстанцию и телефонную сеть. Ваши прошли автосервис, но дальше у них ловушки и пулеметы, а у наших парней только кулаки и зубы. Что делать?

— Делать вид, что атакуете. Включите мне на минуту питание, чтобы я спустился вниз.

— Один момент.

Через несколько секунд келью настоятеля залил свет — включилось электропитание храма. Асламов сел за компьютер, умело отыскал файлы включения местных технических систем, набрал код лифта, и толстая дверь «сейфа» медленно повернулась на оси, открывая внутренности тесноватой кабины лифта.

— По команде отрубайте питание снова, — сказал Асламов, жестом показывая Панкрату на лифт, повернулся к настоятелю. — Выводи отсюда всех своих учеников и братьев, храм заминирован и скоро взорвется. Понял?

— Понял, — деревянным голосом откликнулся Чон Хон Пак.

— Выполняй!

Асламов и Воробьев нырнули в лифт, и кабина плавно пошла вниз. Остановилась. С шорохом раздвинулись двери, и на пассажиров лифта уставилось дуло автомата в руках здоровенного амбала в пятнистой форме. За спиной амбала стоял еще один боец с автоматом, дальше начинался освещенный плафонами коридор с бетонными стенами и полом, с рядом дверей, а по коридору шел третий спецназовец в камуфляже, ведущий на поводке пса.

Дальнейшее произошло в течение нескольких секунд.

Асламов стоял первым, он и начал первым, едва открылась дверь лифта. Охранникам базы не хватило каких-то мгновений, чтобы оценить ситуацию и открыть огонь, а Панкрат впервые в жизни увидел, на что способен готовый к бою Витязь.

Автомат внезапно вылетел из рук первого охранника и опустился на ствол автомата второго, выбивая его из рук. Затем первый отлетел в сторону, врезаясь спиной и затылком в стену коридора, второй крепыш вдруг согнулся пополам, а третий, находившийся в десяти шагах от лифта, успел лишь сорвать с плеча свой автомат (бесшумный «вал») и направить его на то место, где стоял Асламов. В следующее мгновение его пес молча прыгнул на хозяина и сомкнул челюсти на рукояти автомата и на кулаке парня. Раздался приглушенный вопль, спецназовец попытался стряхнуть собаку, но Асламов оказался рядом и успокоил его прикосновением ребра ладони к шее. Потрепал пса по голове, и тот растянулся рядом с хозяином, опустив голову на лапы.

Прошло всего две секунды, может быть, чуть больше, Панкрат за это время успел лишь выскочить из лифта, готовый прикрыть командира и вступить в бой, но его помощь не понадобилась. Охранники не смогли оказать достойного сопротивления Витязю, хотя были вооружены не в пример серьезнее.

— Это верхний горизонт базы, — сказал Асламов, как ни в чем не бывало оглядываясь на спутника. — Идем вниз, на дно. Не отставай и не вмешивайся без надобности.

Они пробежали коридор, спустились по лестнице на этаж ниже, где встретили двух охранников и оставили их в беспамятстве, едва ли успевших осознать, что происходит. Следующий горизонт базы пришлось очищать вдвоем, охранников здесь оказалось втрое больше, и бой — со стрельбой и шумом — длился минуты две, пока Асламов не бросил в коридор две гранаты — светобарическую и газовую. Только после этого стрельба стихла, ослепленные и оглушенные охранники прекратили сопротивление, и диверсанты обезоружили их, связав руки ремнями.

— Уходите через крышу, — бросил им Асламов. — Уводите всех, кого встретите. Через минуту здесь все взлетит на воздух. Живее!