Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

скручивания корпусом и выполнял изометрическую тренировку, двигая конечности с максимальным напряжением всех мышц. Соседи по палате смотрели за новичком во все глаза, удивляясь, зачем все это нужно.

Под конец разминки случился казус. Егор решил прокачать пресс. Лежа на кровати, и закинув руки за голову, он стал резко поднимать и опускать корпус с максимальной амплитудой движения. Металлическая кровать мерно раскачивающейся стальной сеткой, стала издавать весьма характерные звуки, разносившиеся далеко по отделению. Буквально через тридцать секунд в палату влетели перепуганные дежурный врач и старшая медсестра. Увидев Егора качающего пресс на кровати, врач — худой усатый мужик в синем халате облегченно выдохнул.

— Фу, а я думал, что здесь среди бела дня кого-то имеют в извращенной форме. Ты бы раненую ногу поберег спортсмен, а то швы разойдутся.

— Да все нормально, я ее не задействую — не прекращая качать пресс, ответил под хохот соседей по палате тот.

После обеда Егора вызвали в кабинет начальника хирургического отделения, где его уже ждали начальник сборов и еще какой-то мужик с неприятным лицом землистого цвета одетый в штатское.

— Следователь военной прокуратуры капитан Макаров, — представился мужик в штатском, когда он сел на кушетку. — Расскажите нам, пожалуйста, при каких обстоятельствах вы получили ножевое ранение в ногу.

Егор изложил им свою версию событий.

— Что-то мне мало верится в ваши фантазии, молодой человек, — усмехнувшись, сказал ему следователь, выслушав рассказ. — Я уже уточнил у хирурга. У вас именно типичное ножевое ранение, а отнюдь не банальная дырка от гвоздя.

— Ну, значит, там из дерева нож торчал.

— Лезвием вперед, — ехидно уточнил Макаров. — Объясните, как вы ухитрились ударить ногой в дерево так, чтобы повредить внешнюю сторону правого бедра, а не ступню, как это было бы, если все же предположить, что нож действительно торчал из дерева лезвием вперед.

— Я отрабатывал отводящий блок коленом, набивая ногу об дерево, — вдохновенно врал Егор. — Во время одного из ударов изнутри наружу и наткнулся на торчащий нож.

— Ты мне кончай ваньку валять! — вскочил со стула разозлившийся следователь. — Я тебе сейчас сам расскажу, как все было. Ты недавно на занятиях по тактике поссорился со студентом Семелиди, тоже находящимся на военных сборах, у вас с ним было даже выяснение отношений. Припоминаешь, ночью на поляне?

Егор вздрогнул. «Вот ведь суки, надо же уже кто-то стукнул», — с тоской подумал он.

— А-а, задергался! — торжествующе заметил Макаров, внимательно наблюдавший за ним. — Так вот, после того как ты ему навалял, он затаил на тебя злобу. Вчера вечером вы решили продолжить свои разборки, и он во время драки пырнул тебя ножом. Так все было?

— Конечно, не так, гражданин начальник. Ни с кем я не дрался, а просто сам, совершенно один занимался в лесу и случайно поранил ногу, — стоял на своем Егор.

— Ты мне эти зековские замашки брось. Ишь ты, «гражданин начальник». Понасмотрелись, понимаешь, фильмов и корчат из себя крутых отрицал, а сами всего лишь фраера мелкие… А ну-ка покажи свои руки, — внезапно потребовал следователь — Вот, что и требовалось доказать. Костяшки кулаков сбиты. У Семелиди, между прочим, тоже сбиты костяшки кулаков и есть несколько ссадин на лице.

— Ну и что? — совершенно искренне удивился Егор, — что это доказывает? Кулаки я сбил, набивая руки об дерево. Я постоянно тренируюсь, а насчет Семелиди не знаю. Может, он просто поцарапался об ветки деревьев, пробираясь ночью в туалет?

— А если я тебя сейчас в камеру закатаю?! — шипящим голосом сказал следователь, буравя Егора пристальным взглядом. — Там не тебе курорт, как здесь, в госпитале. Среди настоящих зеков из тебя быстро вся дурь выйдет.

— А за что меня в камеру? За то, что я по лесу гулял? — Егор смотрел честными глазами прямо на следователя, придав своему лицу глуповато-наивный вид.

— Ладно, щенок, хрен с тобой. Жизнь ты себя уже испортил. Ты как минимум вылетишь из института, потому что со сборов вылетишь точно, а виновник всего этого, который и пырнул тебя ножом, спокойно получит офицерские погоны и диплом об окончании вуза.

Следователь, раздраженно хлопнув дверью, быстро вышел из кабинета. Начальник сборов облегченно вздохнул. Ему такое развитие событий было только на руку. Ведь студент, получивший бытовую травму на сборах, это одно, а поножовщина во вверенном ему подразделении — совсем другое.

Он подошел к Егору и пожал ему руку.

— Молодец. Не дрейфь, и твердо стой на своем. Мы все замнем, и никто тебя ниоткуда не выгонит, — тихо шепнул он Егору и вышел из кабинета. Ему еще нужно было умаслить разозленного следака.

Через два дня следователь военной прокуратуры, которого начальник сборов накануне весь вечер поил пятизвездочным армянским коньяком, приехал в госпиталь еще раз. После вчерашней вечерней гулянки у него болела голова. Выглядел он довольно помято, но душу капитана грела мысль о непочатой бутылке коньяка, которую веселый и кампанейский подполковник оставил ему, прощаясь в конце чудесно проведенного вечера. На этот раз он, уже не пытаясь подловить Егора на несоответствиях, просто попросил его письменно изложить свою версию событий трехдневной давности.

Уходя, Макаров остановился у двери и доверительно сказал:

— А ты ничего, нормальный парень. Мой совет тебе на будущее. Не дай бог попадешь под следствие, никогда ни в чем не признавайся, как бы тебя ни пугали и ни уговаривали. Всегда тверди одно: «Не был, не видел, не знаю…»

Егор провел в госпитале еще две недели, пока его не вышибли оттуда за нарушение режима. Все произошло так. Пятнадцатого июля у Яны был день рождения. И Егор, только начавший ходить без костылей, отправился в самоволку. Он ловко перелез через забор госпиталя и прихрамывая, отправился на переговорный пункт, находившийся в нескольких кварталах, чтобы лично поздравить любимую. Он не нашел сменной одежды и поэтому шел по центру города прямо в синей пижаме, выданной ему в госпитале.

До переговорного пункта Егор добрался без приключений. Прохожие удивленно косились на него, но он шел к заветной цели, как атомный ледокол «Ленин» к полярникам, затертым во льдах. Добравшись до переговорного пункта, он заказал разговор с Владикавказом и дождался, пока его вызовут в кабинку. Трубку сняла сама Яна, которая, обрадовавшись его звонку, щебетала как колокольчик. Егор, рассыпавшись в комплиментах и уверениях вечной любви, поздравил ее с днем рождения. О своих приключениях он рассказывать не стал, сказав, что у него