Шаман. Охотник за планетами - Вадим Попов

Его ладонь застыла над плечом.

— …я просто стряхиваю его в цель.

Рука опустилась, и с пальцев сорвался язычок пламени.

Контейнер в другом конце ангара негромко ухнул, и на его боку осталась темная отметина.

— Есть придурки, что запихивают в башку по несколько игл сразу, но стоит помнить, что эта штука сжигает организм в момент, — сказал Крис, разминая руку. — Теперь давай аккуратненько…

Яр сделал смазанное движение кистью руки.

Полыхнуло. Контейнер с грохотом опрокинулся, подняв облако пыли. Резко запахло горячим металлом. В обращенном к потолку боку железного ящика зияла прожженная дыра.

— Спасибо, Крис, общий принцип я понял.

Крис закашлялся.

— Ты опасный парень… Больше не делай такого на кораблях, опасный парень. По крайней мере на этом. Ты точно до этого не работал с «огоньками»?

Яр помотал головой.

— Думаю, дело в том, что у психотехников больше опыта в управлении своим сознанием. Поэтому визуализировать метание огня мне было несложно.

— Ну-ну… Главное — не пытайся придумывать всякие удары молний, смерчи и прочее. А то были умники.

— Ну и как? — заинтересовался Яр.

Крис развел руками.

— Говорю же — были…

Они рассмеялись. Заскрежетала дверь.

— Веселитесь?

Нинель аккуратно заглянула внутрь.

— Не поджарите?

— Тебя хорошо прожарить или с кровью?

Вслед за ней вошел Аккер. Он, оглядев помещение, сразу направился к поверженному контейнеру. Оглядев его, сплюнул на оплавленный край дыры. Слюна зашипела.

— Нинель, ты только посмотри… И кто из вас это сделал?

Крис молча мотнул головой в сторону Яра.

— Твои таланты, психарь, многогранны. Просто до ужаса.

Яр молча поклонился.

— И должен сказать, что ты гораздо…

Аккер прервал фразу на полуслове. Он смотрел на растирающего запястье правой руки Криса. Потом расстегнул правый рукав комбинезона, закатал до локтя и шагнул к Крису.

— Померяемся, у кого красивее?

На предплечье Аккера переливалась синева голограммы. Крупные четкие цифры сливались в восьмизначный номер.

Кровь отхлынула от лица Криса, и он медленно, словно пальцы его плохо слушались, расстегнул пуговицы на запястье и поднял рукав. Восемь цифр, словно восемь экзотических насекомых, блестящих всеми оттенками индиго, выстроились в шеренгу чуть выше запястья Криса.

— Оставил на память? — спросил Аккер.

Крис медленно кивнул.

— Да. Чип мне выковырнули, а номер я оставил… Чтобы в морду совать тем, кто говорит, что ничего этого не было и быть не могло.

— Лагерь для перемещенных лиц «Дом любви-три» на Скорпионе-четырнадцать, — произнес Аккер, словно представляясь. В его голосе Яру послышалось приглушенное клокотание.

— Лагерь для перемещенных лиц «Дом любви-восемь» на Галатее-одиннадцать.

Сейчас и Крис говорил отрывисто, словно каждое слово надо было выталкивать из глотки.

— Сквоттер?

Безгубая щель на лице Криса оскалилась.

— Ну а кто еще?

— Выпьем, брат? — спросил Аккер.

Крис кивнул, и мужчины, словно забыв о существовании Нинели и Яра, направились на верхний ярус.

— Вот так вот, — сказала Нинель, чуть приподняв бровь. — Считай, однополчанина встретил. Почти праздник.

7

Нинель достала из вакуумных упаковок несколько мелких салатниц, быстро нажарила сосисок и разогрела пару пицц. Яр колдовал над помещенной в гриль бараньей ногой, которую обнаружил в морозильнике.

Однако Аккер и Крис почти ничего не ели. Вторая бутылка водки на столе стремительно пустела, но мужчины, казалось, совсем не пьянели, только наливались багровым лица да более протяжно звучали слова.

— …А мы, ну родители мои то есть, вообще сначала никакими сквоттерами не были, представляешь! И мысли не было у них захватывать что-то чужое и селиться где не положено. Обычный переселенческий корабль. Шли на какую-то захолустную планетку после терраформирования, говорят, условия там были не очень, но жить можно. И когда двигатель забарахлил, сели куда дотянули… пятьсот человек со всеми пожитками, со скотом и саженцами… С саженцами, ххы… там палку, оказалось, втыкаешь — и растет… Сначала радовались, что такая удобная кислородная планета, а потом связались с нашими. Нам говорят: «Не помираете? Ну и молодцы! По мере возможности эвакуируем». И вот это «по мере возможности» из года в год так и продолжалось. Транспорта, говорят, и для расселения недостаточно, не то что для эвакуации. Великая экспансия, мать ее… Застряли мы там, значит, и не жаловались. Ведь, пока суд да дело, мы поля распахали. Зерно зреет. По три урожая в год снимали! Скот родится. Хищников крупных там не было почти! Городок свой выстроили. Оккервиль назывался… в честь песни такой, смешной старой песни… деревянный, как игрушка… городок… Да! Торговцы сами к нам прилетать стали. Конечно, призадумались, когда узнали, что это «Зеро корпорейшн» планета. Ну так с самого начала ясно было, что такое ничьим быть не может… Да наливай ты по полной, не половинь, там еще полный бар. А потом, как ты знаешь, парламент принял положение о сквоттерных планетах: те «незаконные поселенцы», которые прибыльно ведут хозяйство, начинают считаться местными жителями со всеми правами. И выходило так, что «Зеро корпорейшн» на нашей планете больше не хозяева, а мы хотим — пустим их, хотим — нет. Мы, дураки, даже обрадовались. А услуга вышла медвежьей. В «Зеро» решили найти метод рассчитаться с нами подешевле. Сначала нам заглушили радиоэфир. Один треск. Сперва никто ничего не понял, а потом… Я несколько лет назад интересовался, навел справки. Официально это оформили как расчистку места под разработку месторождения. Мы с ребятами в лес пошли… потому и живы остались… на опушке были, когда услышали гудение в небе… а потом все вздрогнуло как-то… вспыхнуло… «Горючая бомбардировка»… так выжигают непроходимые джунгли, расчищая путь для экспедиций с воздуха. Там все горело. Даже зеленая трава… даже камни… И там, где был город, — никого… даже развалин домов не осталось… Только запах… Горелое мясо… Он мне снится по ночам, этот запах людей, превратившихся… в угли…

Аккер замолчал. Крис разлил остатки второй бутылки по четырем стаканам, и они, не чокаясь, выпили.

— Дальше… Мы партизанили недели две. Поймали одного наемника из «Зеро». Я ему сам глаза выколол. А потом попали в облаву.

Он поднял глаза на Криса.

— И лагерь для перемещенных лиц «Дом любви-три» на Скорпионе-четырнадцать… Там стало ясно, что таким образом «Зеро» «расчищала» не только нашу планету. Причем взрослых не было. Только дети… с голограммами на руках. Я думаю, это было больше в целях устрашения — эти номера на руках. Там планета — сплошной камень, бежать некуда, еды мало, мы бы там подохли естественным образом. Но потом, наконец, зашевелилась парламентская комиссия по правам колонистов. Когда началось расследование по деятельности корпораций на сквоттерных планетах, от нас решили избавиться. Посадили человек восемьдесят детей… многие в «Доме любви» уже поумирали… посадили на старую баржу… может, в какой бордель на окраине везли, а может, до ближайшей звезды… Не знаю. Нас перехватил терранский патрульный крейсер. Армейские тогда от корпораций были не в восторге. Они за пиратами в этом секторе гонялись и уже были на взводе, а уж как нас увидели… Словом, слушать объяснения команды и смотреть документы даже не стали. Перегрузили нас на крейсер. На барже распатронили все навигационные потроха, разворотили двигатель, отбуксировали их к солнышку погорячей и подтолкнули… Потом попали мы кто куда. У кого родственники, кто получил стипендию фонда колонистов. Официально парламентская комиссия ни хрена не докопалась. Сквоттерные планеты неофициально сотрудничали, конечно, с отдельными торговцами, но их было несложно подмазать или запугать. Свидетельства тех оставшихся в живых детей сквоттеров, кто пытался обращаться в суд, были признаны неубедительными. Мол, неокрепшая детская психика неправильно интерпретировала… И вообще нет свидетельств, что на этих планетах кто-то жил до прихода корпораций… в их законные владения.

Кулак Аккера с грохотом обрушился на стол.

— Впрочем, не все и не всегда можно купить за деньги. Чиновники что «Зеро корпорейшн», что прочих корпораций-убийц сквоттеров до сих пор ходят с охраной. И их еще не так давно периодически находили мертвыми. Ладно… Меня по рекомендации капитана крейсера зачислили в кадетский корпус. Потом летная академия. Десантная авиация. А потом я встретил Нинель. Всё…

Аккер встал, вытер мокрое лицо и, пошатнувшись, направился к холодильнику. Какое-то время все молчали. Потом Крис сказал:

— С нами поступили хитрее. Нам тоже отрубили эфир. А потом началась эпидемия.