Спасение (ЛП) - Гамильтон Питер Ф.

— Речь идёт об экорадикалах Аккара, которые пытались уничтожить наши землеройные машины, шеф?

— Да. Этих идиотов захватили бойцы подразделения «Аризона» нашей Службы безопасности. Мы пользуемся услугами этого военизированного подразделения для контроля толпы в условиях городских бунтов.

— А это вообще законно в Австралии?

— Ну, как бы да. Они вполне официально зарегистрированы как обособленное подразделение нашей Службы безопасности, имеют офис и лицензию частной полиции, выданную правительством. Это позволяет им задерживать лиц, замеченных в совершении преступления. Затем они обязаны передать их в местное управление юстиции вместе с доказательствами предполагаемого уголовного преступления.

— Логично, — согласился Кохей. — А если подозреваемых не передают полиции, а удерживают без связи с внешним миром?

— То об этом никто не узнает, — заключил Юрий, — поскольку их удерживают без связи.

Он снова помассировал виски, что никак не помогло справиться с усталостью, поглотившей энергию его мышц и мыслей.

— Пропало больше ста двадцати человек, — устало повторил он.

— Включая Сави?

— Судя по тому, как обмерла Пола после известий, что Сави ищут, — да. Но не будем гадать. Давай подумаем об исчезновении сотни с лихуем людей. Не может быть, чтоб исчезновение прошло незаметным для их семей, родственников или друзей. Кто-то поднял бы шум. Пола не может просто так хватать людей. Или может?

— Тут главный вопрос: мог ли видеть задержание кто-нибудь посторонний? — спросил Кохей. И сам тут же ответил на свой вопрос: — Никто не видел. Всё, как нарочно, произошло на закрытой площадке нашего старого аэродрома. Посторонних там нет.

— Совпадение? — язвительно прокомментировал Юрий. — Не думаю.

— Пола Ли умная.

— Люди Аккара — это специально обученные и подготовленные активисты, полностью преданные делу. Последнее, что они сделают перед таким рейдом, — расскажут, куда собрались. Поэтому пройдут дни, прежде чем кто-нибудь спросит, где они. Беспокоиться их друзья начнут только через несколько недель. И это будет очень скрытное и молчаливое беспокойство.

Даже если они смогут убедить какого-нибудь дружелюбного чиновника начать расследование по вашему заявлению, нет никаких свидетельств, связывающих их. Никто, кроме нас, не знает размер группы. Это блестящая возможность собрать все яйца в одну корзину. И уронить её.

— Не, шеф. Никто не может убить столько человек одновременно в наше время, — задумчиво сказал Кохей. — Захоронение стопудово найдут. Какой-нибудь умник пролетит над ним своим дроном, и всё.

— Но я не могу представить другую причину, по которой Пола Ли так усердно от нас отбрыкивается, — озадаченно произнёс Юрий. — Нам известно, что команда «Аризона» арестовала Сави сразу после взрыва. При этом Пола Ли клянётся, что её гаврики не облажались. Она утверждает, что проверила лично.

— При этом она напугана тем, что СМИ могут начать расследование этих фактов? Ебать-копать, шеф, мы что, работаем на злодеев?

— Не знаю, что и сказать, — развёл руками Альстер. — Не складывается картина. Если Сави умерла из-за того, что ей не оказали медицинскую помощь, почему бы им просто не вернуть нам тело? Неужели Пола не понимает, что неизвестность заставит нас дальше копать? Зачем оставлять это так? Это не имеет никакого смысла!

— Шеф, неужели мы просто проглотим это?

— Нет. Сави — член нашей команды. Мы пойдём до конца.

Юрий прикрыл глаза, борясь с усталостью, которая мешала ему мыслить здраво.

— Я иду домой, надо немного поспать. Мне нужна ясная голова, чтобы понять, что делать дальше.

* * *

Каллум вышел из расположенного на центральной улице городского портала Кинтора в самое жаркое время суток — немногим после полудня. К этому моменту город жарился под солнцем пустыни более десяти часов.

Кэл не был готов ни к жаре, ни к сухой, царапающей горло пыли, которую вдыхал при каждом вдохе. Пот выступил из каждой поры на его коже, несмотря на то, что он одет только в шорты и фиолетовую футболку и толстый-толстый слой солнцезащитного крема в 50SPF. Каллум нащупал в своей наплечной сумке новую защитную маску в хирургическом стиле и надел её.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Аполлон вывел навигационную карту на солнцезащитные очки, и Кэл пошёл по улице, следуя указаниям навигатора.

«Удивительно, насколько здесь мало двухэтажных строений», — думал он, оглядываясь по сторонам. Хотя чему удивляться? Одноэтажные сборные дома строить и проще и дешевле. Так что если вы хотите построить большой дом здесь, то вы просто огораживаете стенами кусок пустыни. Благо земля здесь ничего не стоит.

Ну, или ничего не стоила ещё пару недель назад, до момента, когда лёд начал валиться сюда с неба, превращая пустыню в цветущий сад.

Подняв голову, он посмотрел на запад — на толстый, кажущийся неестественно устойчивым фронт белоснежных облаков, которые поднимались из слоёв льда, тающих на красном песке. Куски дымящего льда уже покрывали площадь более двух квадратных километров, и это только начало — работали всего пять больших дирижаблей из планируемой флотилии. Ещё три должны присоединиться к флотилии до конца месяца, а ещё пятнадцать — до конца года.

Талая пресная вода журчала по каналам, исчезая в раскалённых песках в полдень и возвращаясь лишь в полночь, планомерно отвоёвывая у пустыни бархан за барханом.

Ледяной пар, струящийся вниз ото льда, пробуждал от вечного летаргического сна ветра пустыни, заставляя работать. По улицам Кинтора вновь побежали ветерки, принося отголоски никогда не виденной морской свежести. Конечно, в них пока было больше пыли, чем влаги, но если судить по прогнозам климатологов «Воды Пустыни», изменение розы ветров принесёт наполненные влагой облака с побережья, всё больше меняя облик сердца пустыни.

Ещё через пару лет Кинтор станет самым новым, самым привлекательным оазисом на планете. С небес, вслед за обычным, прольётся денежный дождь, и спекулянты уже вовсю скупали участки вдоль пустующих каналов.

Но сейчас Кинтор пока сохранял остатки своей суровой пограничной атмосферы — с минимумом удобств для привыкших к лишениям рабочих и неприхотливых торговцев, снабжавших тружеников всем необходимым.

Каллум оглядел неоновые и голографические вывески, расположенные над множеством небольших процветающих предприятий. Дойдя до конца улицы, он замедлил шаг и окинул взором ещё один сборный дом с большими, до пола, окнами и тремя огромными шкафами с кондиционерами на фасаде.

Из-за яркого солнца синие огни пыльной вывески читались с трудом. Как и весь город, эта забегаловка казалась только что построенной и старой одновременно.

Нужно поблагодарить Райну, нашедшую это место — пока оно было единственной зацепкой.

После того как Юрий Альстер отказался помочь, Каллум рассказал своей команде, что случилось. Рассказал, что женился, взвалив на себя обязательство заботиться о любимой, работающей в отделе тайных операций и которая пропала сразу после их свадьбы. Теперь он подозревает, что с её исчезновением что-то нечисто.

— Впрочем, ничего нового, — проворчала Райна. — Очень типичная история.

Вся его команда была в деле, все желали помочь.

«Всё, что нужно, шеф. Поможем чем можем», — говорили они, слушая его сбивчивый рассказ.

Каллум почти прослезился, растроганный поддержкой друзей. Но пока что он воспользовался только опытом Райны.

Несмотря на то, что электронный ассистент Сави, Нельсон, вероятно, был отключён, это не делало поиски безнадёжными, объяснила Райна. То, что она работала под прикрытием, означало использование другой личности в сети. И хотя они не знали электронного кода другой личности, его можно было узнать по номерам введённых под кожу Сави зёрен периферических устройств, при помощи которых она взаимодействовала с ассистентом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Каждое из подобных периферических устройств имеет неизменный и уникальный код, включённый в видимые через сеть метаданные ассистента. Райне потребовалось меньше часа, чтобы отследить данные, и они привели её к клинике в Мумбаи, которая имплантировала эти зёрна Сави пять лет назад.