Калгари 88. Том 10 (СИ) - Arladaar

— Кто идёт? — крикнул Горинский, на миг обернувшийся к отряду.

— Мы идём! — дружно ответил отряд.

— Кто поет? — крикнул Горинский.

— Мы поём! — смеясь, ответили ребята.

— Кто шагает дружно в ряд? — крикнул Горинский.

— Пионерский наш отряд! — изо всех сил, хором, очень громко крикнули ребята и тут же засмеялись.

Спортсмены из других отрядов, идущие к столовой в расслабоне, начали оглядываться на малахольный первый отряд. У многих проносились в голове мысли, что вот… Нашлись же правильные дурачки, стараются показаться не такими, как все.

— Будь готов! — крикнул Горинский.

— Всегда готов! — изо всех сил ответили ребята.

— Будь здоров! — крикнул Горинский и стал громко топать об асфальт, как будто показывая, каким образом отмечается это здоровье.

— Всегда здоров! — также громко затопали ребята и продолжили хором: — Мы, ребята, молодцы — пионеры-ленинцы!

Арина сильно удивилась, что ребята из отряда наизусть знают все пионерские речёвки, которые кричат при маршировке. В её времени это было бы невозможно. Кому какое дело до них…

— Сильные, смелые, ловкие, умелые. Ты шагай, не отставай, громко песню запевай! — крикнул Горинский и, улыбаясь, оглянулся на ребят и громко запел: — Взвейтесь кострами…

— Синие ночи! — откликнулся отряд.

— Мы пионеры… — продолжил Горинский.

— Дети рабочих! — продолжил отряд. — Близится эра светлых годов, клич пионера: всегда будь готов! Ура-а-а-а!!!

Сложно себе представить, какие чувства охватили Арину. С одной стороны, она как обычный подросток образца 2022 года, никогда не любила любой официоз и всегда старалась убежать от него подальше. Однако, как олимпийской чемпионке, в апреле 2022 года ей приходилось участвовать в политических митингах, но она воспринимала это как часть своей работы. И нормально относилась к этому. Надо так надо. До этого, в детском и раннем подростковом возрасте политической и партийной жизнью она не интересовалась, и она никак её не касалась. Здесь же она попала в СССР, с ног до головы напичканный идеологией, которая была всюду, от красных пионерских галстуков до красных знамён на 1 мая, заполонивших весь город и гимне СССР на обложках тетрадей. Но это была только одна сторона вопроса. Вторая сторона была в том, что Арина именно сейчас, именно в это время, находясь в лагере, увидела, что эта идеология реально работает. И не только работает, она реально нравится ребятам, юным гражданам Страны Советов. Они с большим удовольствием маршируют вслед за вожатым, радостно и с большим вдохновением кричат речёвки, стараясь крикнуть их как можно громче и попасть в ритм. Им действительно всё это нравится! Им нравится принимать во всём этом участие! Нравится видеть красный цвет своего флага, свой герб, им нравится то, что они живут в СССР! Удивительно!

Именно сейчас эта мысль накрыла её со всей очевидностью, и самое поразительное, что Арина была полностью согласна с этой мыслью. И полностью влилась в эту жизнь, посчитав её своей на сто процентов…

Глава 21

После сытного ужина, в воскресенье…

Что может быть в пионерском либо спортивном лагере лучше ужина? Пожалуй что, ничего! Даже завтрак не обладает такой магией! После завтрака тебе предстоит бежать на тренировку и вкалывать весь день, а после ужина остаётся полтора часа безделья и расслабона! А потом увлекательная пионерская ночь!

На ужин давали гречневую кашу с молоком, дефицитную уже в это время, в 1986 году, хлеб с маслом и стакан кефира. Причём каши, хлеба, как и кефира, завались: хочешь, проси добавки! Ешь от пуза! И ели! А ещё ребята набирали из столовой куски хлеба, соль, чтобы устраивать ночные посиделки с перекусами.

Арина ничего брать не стала, решив терпеть и превозмогать себя, твёрдо поставив цель: сбросить за три недели лагерной жизни хотя бы 2–3 килограмма, о большем она уже и не мечтала.

После завтрака отправились с девчонками погулять по лагерю, предварительно надев спортивные костюмы: в шортах и футболках внезапно стало прохладно, да и комары докучали. Анька, как хвост, увязалась следом. Оделась она в советский спортивный костюм с нарисованным Винни-Пухом на груди и белую детскую кепку, из-под которой в разные стороны задорно торчали два светлых хвостика.

— Я с вами! — заявила будущая маман. — Вы же в лес?

— Пойдём в лес погуляем! — согласилась Зоя и оглянулась на повечеревший лагерь. — Скоро спать.

Неспеша, прогулочным шагом направились сначала до речных ворот, ведущих куда-то по просеке слегка вниз от лагеря. Естественно, створки были закрыты, а в железной будке дежурных уже горел свет. Внутри сидел кто-то из вожатых.

— Тут всю ночь сидит кто-то? — поинтересовалась Арина.

— Никого тут нет по ночам! — заявила Зоя. — Люська, ты что не знаешь? Нафига тут сидеть кому-то ночью? Ночной сторож есть конечно, но он на весь лагерь один.

Арина хотела было сказать, что вдруг ворвутся какие-нибудь террористы, гангстеры или бандиты, но тут же подумала, что, пожалуй, не стоит этого делать: в СССР 1986 года даже горком партии и горсовет стояли без охраны милицией, не говоря уж о школах и лагерях. Кому в здравом уме пришло бы в голову лезть сюда??? Такая беспечность и уверенность в своей безопасности в 2022 году казалась полнейшим безумием: в 2022 году такой лагерь охраняла бы Росгвардия с автоматами или, по меньшей мере, какой-нибудь ЧОП с дюжими охранниками, носящими электрошокеры и дубинки на поясах…

Дорожка от речных ворот свернула вправо, в тёмную чащу леса, за которой было видно темнеющую карусель.

— Давайте туда прогуляемся, — предложила Арина. — Посмотрим, что там.

— Там каруселька, — заявила Анька.

— А ты откуда знаешь? Ты же первый раз в этом лагере, — удивилась Арина.

— Я всё знаю? Ха-ха-ха! — рассмеялась Анька и вприпрыжку поскакала по дорожке в направлении карусели.

На небольшой поляне среди леса на бетонном постаменте стояла старая карусель: на высокой трубе большое стальное колесо, с которого на цепях свисали кресла, каждое на одного человека. На кресле цепь, предохраняющая катающегося от падения когда карусель раскрутится. Территория карусели обнесена крашеной синей оградой, а у запертой калитки стоит будка оператора, сейчас закрытая.

Для Арины эта старая карусель-цепочка была как гость из какого-то другого мира, ныне недоступного ей. Она в своей жизни на каруселях-то каталась пару-тройку раз. И было это в Иженске, в городском парке. Эх, как классно туда сходить летом, с мамой, отцом и братом, прогуляться по старым тенистым аллеям. Покататься на каруселях: покружиться на «Чашках», полетать вверх и вниз на «Прыгающей звезде», с ветром в ушах прокатиться на «Торнадо». Цепочка там тоже была. Точно такая же старая, постройки 1980-х годов, и на которую народу традиционно ходило мало. В основном люди в возрасте. И стояла она так же на отшибе, как и здесь.

Арина вдруг вспомнила, что и маман как-то решила прокатиться на ней, вспомнить молодость. Причём ехала почти на пустой карусели: кроме неё, сидело ещё двое человек. Помнится, десятилетняя Арина тогда с большим удивлением смотрела, как мама с большим удовольствием и визгом кружилась с бешеной скоростью, поднимаясь всё выше и выше.

А потом они ели сахарную вату, мороженое, пили кока-колу, сидя на скамейке у парковой забегаловки. Фотографировались, снимали короткое видео. Где вот оно сейчас?

— А тут круто! — крикнула Анька и перелезла через невысокую синюю ограду, ограждавшую карусель. Потом залезла на постамент, села в сиденье и начала на нём раскачиваться туда-сюда, отталкиваясь ногами от пола. Арина, глядя на визжащую от радости маман, неожиданно почувствовала, как у неё слезы покатилась из глаз. Пришлось доставать платок и вытирать, практически таясь от всех. Вот же накатило…

— Что с тобой? — участливо спросила Зоя Муравьёва. — Вспомнила что-то?

— Вспомнила, — подтвердила Арина и махнула рукой: — Неважно.

Анжелика, видя веселье, которое охватило Аньку, тоже перелезла через ограду, села рядом с ней и начала точно так же раскачиваться, стараясь достать будущую маман ногами. Вот же, нашли два одиночества друг друга…