Под голубой луной - Пенелопа Уильямсон

Казалось, он смотрит на нее целую вечность, и Джессалин физически ощущала этот взгляд, точно так же, как легкое дуновение бриза на своих разгоряченных щеках, как прикосновения скользких рыбок к ее обнаженным ногам. В груди что-то сжималось, и Джессалин чувствовала, что еще немного, и она не выдержит. Она заплачет, закричит или выкинет еще какую-нибудь глупость. Но в ту минуту, когда напряжение стало совершенно невыносимым, Трелони вдруг отвел глаза, и Джессалин смогла наконец снова дышать.

Наклонившись, он наполнял очередную корзину. Он был в одной рубашке, как всегда, расстегнутой на груди. Джессалин завороженно смотрела на его загорелое мускулистое тело и чувствовала, что сердце бьется не в груди, а где-то в горле и вот-вот выскочит наружу.

Джессалин так никогда и не поняла, зачем она это сделала. Просто в ту минуту ее терпение лопнуло, и она, как почти всегда, не стала долго раздумывать. Схватив первую попавшуюся сардину, Джессалин быстрым движением засунула ее в распахнутый ворот его рубахи.

Резко выпрямившись, Трелони ошарашенно смотрел на нее, а рыбешка билась у него за пазухой, как попавшая в силок птица. Джессалин расхохоталась.

Достав извивающуюся рыбу, Трелони несколько секунд задумчиво рассматривал ее, а затем в его темных глазах вспыхнул странный огонек. Увидев, что он направляется к ней с не предвещающим ничего хорошего выражением лица, Джессалин попятилась, беспомощно размахивая руками, как птенец, пытающийся взлететь.

– Лейтенант, не надо! – взвизгнула она, продолжая смеяться.

– Ну и куда же ее засунуть? За шиворот? Или, может быть, в ухо? – Трелони широко открыл глаза, как будто его внезапно осенила какая-то замечательная идея. – Нет, лучше в рот. Такому замечательному крупному рту просто необходима какая-нибудь начинка.

Он попытался схватить Джессалин, но сардина воспользовалась предоставившейся возможностью и скользнула обратно в бурлящую воду. Чертыхнувшись, Трелони с притворной грустью посмотрел ей вслед и весело рассмеялся. Их смех звучал в унисон – ее, резкий, как скрип несмазанных дверных петель, и его, глубокий и чуть хрипловатый. Теплый летний ветерок подхватывал их общий смех и уносил в море.

Трелони перестал смеяться первым. Он не мигая смотрел на ее рот, и его лицо приняло уже знакомое Джессалин напряженное выражение. Она не понимала, о чем он думает, когда смотрит на нее подобным образом. И почему настаивает на том, что она еще ребенок. На ребенка так не смотрят – это она сознавала, несмотря на всю свою неопытность.

Больше они не смеялись. И даже не разговаривали. Стоя рядом, они молча бросали в лодку корзину за корзиной, пока не наполнили ее до краев.

В полночь Джессалин, не сказав ни слова, вышла на берег и начала оправлять юбку. Когда она выпрямилась, то увидела, что Трелони снова рядом. На этот раз он смотрел туда, где еще минуту назад были ее голые ноги. Волна радости захлестнула Джессалин. Она осознала свою власть над ним, поняла, что в силах заставить его целовать ее в любое время.

Они пошли прочь вдоль берега. Вскоре голоса рыбаков затихли вдали, и теперь их окружала лишь на удивление тихая и теплая летняя ночь.

Джессалин стянула с головы платок и, встряхнув волосами, отбросила их за спину. Почувствовав на себе его горящий взгляд, она невольно улыбнулась.

Черное небо усыпали бледные, очень далекие звезды. Зато луна была полной, яркой и золотой, как огромный, сочный апельсин. Теплый ветер нес с собой сильный запах моря и приятно ерошил волосы. Джессалин вдруг почувствовала такую радость жизни, что ей захотелось громко рассмеяться и со всеми поделиться этим восхитительным ощущением.

Неожиданно обогнав Трелони, она повернулась к нему лицом.

– Я чувствую себя такой счастливой!

Он ничего не ответил, но улыбнулся так тепло, что сердце Джессалин снова учащенно забилось. Танцуя и смеясь, она двинулась дальше.

Она бы дошла так до самого дома, но рука Трелони остановила этот своеобразный танец.

– Неужели тебе никто никогда не говорил, что юные леди должны быть сдержанными в своих чувствах, кроткими и скромными?

Джессалин презрительно сморщила носик.

– Это не для меня.

– Да, ты права, – внезапно посерьезнев, сказал Трелони. – Это действительно не для тебя.

Наклонившись, Джессалин сорвала ночную фиалку и, весело рассмеявшись, заткнула ее за ухо лейтенанту. Отступив назад, она с проказливой улыбкой обозрела полученный результат.

– У тебя дурацкий вид.

– А ты ведешь себя по-дурацки. – Достав цветок из-за уха, Трелони воткнул его в волосы Джессалин и нежно провел пальцами по ее щеке и шее. Его глаза горели в темноте, как два угля. – Сегодня нам светит голубая луна, – заметил он. – Ты знаешь, что это такое?

Джессалин вроде бы уже слышала что-то о голубой луне, но сейчас она была не в состоянии вспомнить – сердце бешено стучало в груди, и мысли окончательно перепутались.

– Но она же оранжевая. А совсем не голубая.

– Неужели ты никогда не слышала этой легенды? Когда-то, давным-давно, на одном из рудников жила девушка настолько прекрасная, что каждый, кто хоть раз видел ее, знал, что уже ради этого стоило появиться на свет. Но особенно счастлив был ее возлюбленный – молодой пастух. И вот однажды девушку выкрала старая ведьма, которая хотела заполучить красивого юношу для себя. Эта ведьма была настолько уродливой, что при виде ее даже жабы в ужасе отворачивались. И не смейся, пожалуйста. Это очень грустная легенда, и, если ты будешь хихикать, я не стану рассказывать.

Джессалин закусила нижнюю губу, чтобы сдержать приступ веселья.

– Я буду хорошо себя вести. Честное слово. Несколько мгновений ни один не проронил ни слова.

Наконец, с трудом отведя взгляд от ее рта, Трелони заговорил снова.

– Да, так на чем я остановился? А, вспомнил… Злая ведьма превратила девушку в зайца. Несчастная красавица могла вновь обрести человеческий облик, лишь если на небе во второй раз за один и тот же месяц покажется полная луна. Ведьма думала, что навсегда лишила девушку возможности снова стать человеком, но забыла про ночи голубой луны – те редкие месяцы, на которые приходятся два полнолуния. И в эти дни бедняжка принимает человеческий облик, и они с красавцем пастухом снова любят друг друга…

Взяв Джессалин за руки, Трелони притянул ее к себе. С замиранием сердца она ждала заветного поцелуя. Его лицо было совсем рядом от ее, а в голосе появилась знакомая хрипотца.

– Это происходит, когда восходит голубая луна. От прикосновения горячих губ все внутри Джессалин превратилось в бушующее пламя. Они прижимались друг к другу все крепче и крепче в отчаянной попытке слиться воедино, стать одним существом.