Индотитания - Виктор Емский

Например, пока мы с Энлилем и Кришной проводили время в творческом поиске, появилась целая плеяда молодых индских узурпаторов, которые послали Брахму подальше, захватили нужные им территории и установили в них свою божественную власть. Все эти действия сопровождались кражей сейсмических машин, которые к тому времени превратились в мелкие детали некогда грозного оружия, обладавшего в свое время огромной разрушительной силой. Теперь эти механизмы могли вызывать землетрясения, но относительно незначительные, имеющие разрушительную силу лишь на региональном уровне. Но все равно отколовшиеся от индской общности сепаратисты представляли собой достаточно опасные элементы для мирного сосуществования, и Брахма постоянно вел с ними переговоры, которые, само собой, ни к чему хорошему не приводили и привести не могли. Ибо власть есть власть. И этим все сказано.

В различных регионах Азии появились одаренные индские личности. Так, например, севернее владений Энлиля возникло государство некоего Ашшура, который назвался богом охоты. Впоследствии его государство стало всем известной Ассирией и смогло доставить массу новых и захватывающих впечатлений окружающим его народам.

Но более всего Энлиля поразил тот факт, что за время нашего с ним творческого времяпровождения его управляющий стал, как говорится, тянуть одеяло на себя. Звали его Мардуком, и он, пользуясь занятостью Энлиля, «располовинил» сейсмическую машину и поделился ею со своими братьями, узурпировавшими власть на восточном побережье Средиземного моря и в районе, который сейчас называется Сирией. Этих двух предприимчивых родственников Мардука называли Дагоном и Ваалом.

Самое интересное заключалось в том, что Мардук такими действиями не ограничился. Он связал Энлиля с Кришной (меня, естественно, не смог, а точнее, не успел), вывез их на флаере и оставил где-то в горах, которые находились на территории, подконтрольной Ашшуру. Сам же объявил себя повелителем Междуречья и принялся строить город Вавилон.

Через месяц Мардук получил от Ашшура ноту протеста, оформленную в письменном виде. В ней Ашшур обвинял Мардука в террористической деятельности, выразившейся в подбрасывании на территорию чужого государства идейно разлагающих подрывных элементов. Оказалось, что Кришна с Энлилем, странствуя в горах, проповедовали догмы новой религиозной системы и призывали людей почитать Ахуру, а веру в Ашшура предлагали выбросить на помойку. И неизвестно, чем бы все закончилось, если бы Кришна с Энлилем не перессорились.

Они подрались и разошлись в разные стороны. Энлиль сменил имя и стал солнечным богом Митрой, а Кришна продолжил путешествовать под именем Ахуры, но со временем выдумал для своей религии гипотетического врага (которого обозвал Ариманом) и тем самым влез в дуалистическую паутину.

Куда потом делся Энлиль, я не знаю. Более мы с ним не встречались, но, по слухам, он вернулся в Индию, сдался Брахме и покаялся. Кришна же был изловлен Ашшуром, выбит, как пыльный ковер, и вышвырнут вон с территории, подчиненной последнему. В результате религия, которая сейчас называется зороастризмом, немного задержалась в развитии и всплыла на поверхность гораздо позже своего рождения.

Кришна же сумел добраться до мест обитания сатиров, где и был радостно встречен вечно пьяным Дионисом, который теперь ни в какие походы не ходил, политикой не занимался, а просто вел свой обычный аморальный образ жизни и потому никому не был нужен. Я же опять влез в тело Пана и с великим удовольствием присоединился к ним. Вместе мы занялись работой над изобретением плясовой музыки, и если кто-либо думает, что великолепный воинский танец хасапико (впоследствии превратившийся в сиртаки) придумали греки, то этот «кто-либо» сильно заблуждается.

Кстати, Пан не вечно эксплуатировался мной. Иногда я давал ему отдохнуть и вселялся в кого-нибудь другого. Так, один раз я прилетел на остров Полифема, решив добавить его телу несколько лет веселья. Но у меня ничего не получилось! Полифем ослеп!

Оказалось, что предсказательница была права и человек, называвшийся Одиссеем, действительно умудрился лишить киклопа глаза. Дионис из жалости назначил Полифему поводыря. Им оказался мой давний знакомый — однорогий сатир. Этот мерзавец, недовольный своей новой обязанностью, выполнял работу кое-как и умудрялся дразнить слепого киклопа. Полифем все время пытался поймать сатира, но у него ничего не получалось. И хотя я не любил киклопа, но даже мне стало его жаль. Поэтому я не стал вселяться в столь испорченное тело, ибо пьянствовать вслепую — весьма сомнительное удовольствие. В связи с этим мне пришлось вселиться в Пирагмона, и мы с Дионисом и Кришной продолжили изобретать классику поэтического и музыкального искусства.

А что стало с дромидом? А вот что.

Прилетев к нему поболтать в очередной раз, я обнаружил, что дромид отсутствует. Вокруг было много следов человеческой пищеварительной жизнедеятельности, отпечатков людских ног и копыт животных. Я полетел над ними, но скоро мне это надоело. Создавалось впечатление, что толпа аборигенов ходила кругами по всему Синайскому полуострову, постоянно петляя и сбиваясь с пути. Причем далеко не один год.

Запутавшись во всем этом безобразии, я догадался, что дромид находится вместе с этим народом, который перемещает его по пустыне с места на место. Я прекрасно знал, что если б дромид сам этого не захотел, то аборигенам ни за что не удалось бы утащить его с собой. Поэтому мне расхотелось разглядывать следы на песке, и я отправился к своим собутыльникам.

Текст 2

На вершине высокого холма сидели Прометей и Дух, который в этот момент находился в теле Пана. Перед ними догорал костер и валялась горка костей, оставшаяся от только что съеденного барашка. Прометей вытер жирные губы полой хитона и спросил:

— Кстати, а ты знаешь, что находится под нами?

— Холм земли, — ответил довольный Дух.

— А под ним — сожженная столица хеттов. Это все, что осталось от их империи.

— Была такая империя? — удивился Дух.

Прометей с иронией взглянул на него и рассмеялся.

— Надо же было так пить! — произнес титан.

— Подумаешь, империя какая-то развалилась, — пренебрежительно сказал Дух. — Сколько их было! Это не значит, что я должен за всеми следить.

— Так ты все последние столетия сидел в лесах и пьянствовал в своей обычной компании?

— Я не пьянствовал, а занимался творчеством, — слегка обиделся Дух. — Ну, иногда летал к дромиду. А что мне еще надо было делать?

— Слышал поэму об Икаре и Дедале?

— Да. Хорошее произведение. Интересно, кто его сочинил?

— Аполлон.

— Правда? Никогда бы не подумал. Видимо, с годами кое-чему можно научить не только попугая, но и Аполлона. Хотя, если подумать, то автор узнаваем. Чем там Дедал прикрепил перья? Воском? Идиотизм чистой воды! Он бы еще свои сопли для этого дела приспособил. Но надо будет повстречаться с Аполлоном. Может, он еще что-либо путное выдумал?

— Вряд ли у тебя получится с ним встретиться.

— Почему? — удивился Дух.

— Ты знаешь, зачем я тебя позвал? — спросил Прометей.

— Не знаю, — ответил Дух. — Мне сообщил один из кентавров, что ты хочешь меня видеть. Я решил не покидать тела Пана, поскольку только что в него вселился. Лови его потом опять по всему лесу. Поэтому взял флаер Диониса и прилетел в указанное место. Кстати, а зачем надо было прятать флаер в расщелине, да еще укрывать его ветками кустарника? Тебя опять преследуют?

— Н-да, — протянул Прометей. — Действительно ничего не знает. И Дионису, видимо, никто не сообщил.

Титан задумчиво посмотрел на багряный круг уходящего солнца.

— Да что случилось? — занервничал Дух.

— Семь тысяч лет прошло, и тоннели открыли, — негромко сказал Прометей.

— А-а-а, — с пониманием протянул Дух. — И что?

— Все.

— Что, все?

— Я думал, что алкоголизм вызывает отупение только в физическом плане. Ну, скажем, имеется в виду мозг. Оказалось, что пьянство точно так же влияет на сознание. Потрясающее открытие!

— То есть ты хочешь сказать, что я туп? — удивленно спросил Дух.

— Это очевидный факт, — констатировал Прометей.

— Ладно, ладно. Тоже мне, умник нашелся! Научить обезьян палками плоды сшибать — невелико дело.

— А ведь именно я помог хеттам выплавить первые железные изделия, — улыбнулся Прометей.

— Иди ты к своим хеттам! — разозлился Дух. — Ты отвлек меня от творческого процесса! Если хочешь знать, ты оторвал нас от сочинения поэмы о прекрасной Пандоре, которая имела некую шкатулку.

— А Пандора была прекрасной? — с иронией спросил Прометей.

— Какая разница, какой она была? — отмахнулся рукой Дух. — Главное, как я ее преподам!

— Дромиды занялись очищением Земли от захватчиков, коими являемся мы с индами, — жестко сообщил Прометей.