Наследник Каладана (СИ) - Андерсон Кевин Джей

– Да, я вас понимаю. У меня ведь тоже есть ментат. Я еще не готов с ним распрощаться.

В голосе Дардика появились жалобные нотки:

– Я просто служу вам, мой граф. Вам следует прислушиваться к моей интуиции и прогнозам.

– Я бы прислушивался чаще, если бы ты болтал поменьше. – Фенринг направился прочь мягкой кошачьей походкой, ожидая, что барон последует за ним. Марго и ментат сопровождали их с обеих сторон.

Защищенная комната походила на небольшой прямоугольный склеп. Ее стены, сложенные из толстых блоков песчаника, будто возводились в средние века. Стыки между блоками были надежно заделаны; на пол, стены и потолок нанесена пленка из полимера, поглощающего вибрации. Странно, но в маленькой нише стояла ваза с тремя недавно срезанными оранжевыми цветами. Свежие цветы на Арракисе?

Войдя в комнату, Марго одарила всех очаровательной улыбкой. Барон сообразил, что эксцентричное поведение Фенринга во многом вызвано желанием доставить удовольствие своей прелестной жене. Возможно, именно поэтому он оставался в величественной арракинской резиденции и не хотел перебираться в более современные кварталы Карфага.

Барон погрустнел, увидев простой стол в центре комнаты и четыре маленьких стула, ни один из которых не выдержал бы его огромного веса. Но никак не выказывая смущения, переключил свой гравипояс на более мощный режим и остался стоять. Это аскетичное помещение проектировали для полного уединения, а не для удобств. Барону уже хотелось побыстрее оказаться подальше отсюда и вернуться в штаб-квартиру Харконненов.

Фенринг занял один из стульев.

– А теперь, э-э-э, мой дорогой барон, объясните, что там у вас за важная и интригующая информация, ммм?

Барон произнес с серьезным видом бывалого конспиратора:

– Я придумал способ заманить в ловушку тех расхитителей специи, которые заправляли перерабатывающим заводом Оргиз. Теперь я знаю, кто они такие.

Все внимание Фенринга переключилось на него:

– И как вам удалось получить эти сведения? Мой ментат и следователи ничего не нашли.

Рядом с ним, развалившись на стуле, как сломанная марионетка, Грикс Дардик мурлыкал себе под нос странную мелодию и казался полусонным.

Барон потер пальцем аметист в одном из своих колец.

– Хотел бы я претендовать на превосходство над ними, граф, но правда в том, что ответ пришел ко мне сам. Вы, вероятно, помните, как я высказывал вам свои подозрения, что к контрабанде специи причастны мятежники из Союза Благородных.

– Бездоказательное заявление, – вставил Дардик.

– Но теперь у меня есть доказательства – и признание! – отрезал барон. – Якссон Ару самолично пытался завербовать меня в свои ряды. Он полагает, что Дом Харконненов может стать одним из его самых могущественных союзников, если я стану снабжать его еще большим количеством меланжа.

Лицо Фенринга вспыхнуло от гнева:

– Этот человек – мясник! Вы помните, что он сделал, э-э-э, на Оторио и в Императорском дворце?

– Разумеется, граф Фенринг, но не возмущайтесь так. У всех нас на руках много крови. Я не принимаю решений под действием эмоций. – Он взглянул на Марго Фенринг, но та, похоже, держала себя в руках лучше, чем кто-либо из присутствующих.

Фенринг откинулся на спинку стула, глядя на барона снизу вверх:

– Объяснитесь подробней.

– Перерабатывающий завод Оргиз был тайно построен повстанцами и управлялся ими, но их внутренние враги вмешались и разрушили производство. Теперь Союз Благородных остался без выгодного канала сбыта на черном рынке. – Барон помолчал, его лицо посуровело. – И Якссон Ару хочет, чтобы я восполнил эту недостачу – втайне, разумеется.

– Какой-то абсурд! – пробормотал Фенринг.

– Да, это неразумно, – согласился ментат.

– Но это также предоставляет нам удобную возможность разыграть гамбит, – рассудительно продолжал барон. – Император давным-давно хочет искоренить радикальное движение. Эти бунтари подобны сорнякам – прорастают снова и снова. Шаддам уже отчаялся остановить Якссона Ару. Однако мы можем это сделать, граф Фенринг – вы и я.

Хмыкнув, Фенринг погрузился в раздумья.

– Я уже сказал Императору, что мы разобрались с расхитителями специи и казнили преступников, так что эта новая информация будет весьма, э-э-э, обескураживающей. Впрочем, возможно, если мы объясним, что повстанцы вели более масштабные операции, чем мы подозревали, гнев Императора не падет на нас.

– Вы в точности повторяете мои мысли, – произнес барон. – И если мы все разыграем правильно, то сможем разрушить само движение Союза Благородных, а не просто избавиться от нескольких контрабандистов. Подумайте, какой великой победой это станет – для вас и для меня. Мы сможем разоблачить всех тайных предателей, ведущих подрывную деятельность против режима Коррино. – Он понизил голос. – У меня уже есть веские доказательства, что Лето Атрейдес с Каладана – один из них. Все они должны предстать перед правосудием!

Леди Марго вскинула изящную бровь:

– Лето Атрейдес?

Барон сделал пренебрежительный жест:

– Образ этого герцога представляет собой фасад, который слишком хорош, чтобы в него поверить. Теперь мы знаем, почему – все это камуфляж. Все всплывет на поверхность, как только мы уничтожим Якссона Ару.

– Хмм. Но каков ваш план? – спросил Фенринг. – Как вы собираетесь ответить на предложение этого человека?

– Об этом я и хотел посоветоваться с вами, граф. Вы – Имперский инспектор по контролю за специей. Я хочу быть с вами полностью откровенным, чтобы вы знали о моих планах, иначе меня тоже схватят и заклеймят как предателя. – По-прежнему не желая садиться, барон легко прошелся по тесной комнате. – Якссон Ару требует, чтобы я доставил ему крупную партию специи – неучтенный груз, который профинансирует его повстанческую деятельность, а также продемонстрирует мою преданность движению. Это вроде как мое… посвящение. – Он впился в Фенринга пристальным взглядом. – И чтобы совершить эту сделку, мне требуется большой объем специи для такой партии. А поскольку у меня нет собственных незаконных запасов, это должен быть меланж, учтенный Империей, поставленный со склада в Карфаге. Я использую его как сыр в мышеловке. Проинформируйте Шаддама о наших планах. В один прекрасный день я назначу встречу Якссону Ару, и тогда мы сможем устроить ловушку, схватить его и разоблачить всех заговорщиков.

– Хм-м-м. – Фенринг задумчиво побарабанил пальцами по столу, затем медленно кивнул. – Угу-м.

– Но как же доказательства? – вмешался Дардик. – У нас должны быть свидетели. У нас должны быть доказательства. Откуда нам знать, что это не уловка барона Владимира Харконнена?

– Твои навыки ментата дерьма не стоят! – прорычал барон.

– Дардик нестандартный малый, я согласен, – кивнул Фенринг. – И сильно раздражает. Но иногда блестяще справляется с работой. К сожалению, в последнее время он подводит меня довольно часто. – Граф погладил свой узкий подбородок и вновь кивнул. – Я не в восторге от того, что придется рискнуть таким количеством специи, но потенциальная награда делает риск оправданным. Якссон Ару обожает играть на публику, выставляя напоказ свою неуязвимость, и погорит на этом довольно скоро. Да, возьмите необходимое количество меланжа из имперских запасов здесь, на Арракисе. А затем захлопните ловушку.

– Не сомневайтесь, я возьму Якссона Ару за горло, – усмехнулся барон. – Но нам нужно поставить в известность Шаддама. Возможно, мне потребуются его сардаукары.

Фенринг выглядел довольным, хотя его странный ментат по-прежнему едва держал себя в руках.

Барон повернулся к герметичной двери безопасной комнаты, начиная чувствовать клаустрофобию:

– Я отвечу Якссону Ару и приведу в движение все шестеренки для организации встречи. А затем мы устроим на него охоту.

Грикс Дардик действительно был весьма своеобразным человеком, не имеющим ни представления о границах, ни здравого смысла. Он ворвался в личный кабинет графа как раз в тот момент, когда Фенринг собирался удалиться на роскошный ужин с леди Марго.