Легенда. Дилогия - Макс Хоффер

— Всё что мы делаем, мы делаем во имя короля. У нас с тобой одна цель.

— Поглядим, — ответил Цитрон.

***

Этот меч не был похож ни на что ранее виденное. Его древнее происхождение читалось в каждой линии. Это был предмет конструктивно схожий с мечом, однако явно был сделан не для битвы. Эфес и часть клинка были сделаны из твердой горной породы. Эфес венчала голова неизвестного существа с большими глазами и небольшим ртом. Рукоять так же была каменная, с двух сторон разделённая полосой толщенной с мизинец. Другая же его часть была прозрачная, сделанная, словно из стекла, вросшего в камень. На клинке имелись письмена неизвестного происхождения и вкрапления неизвестного минерала синего цвета, расположенные хаотично, хотя явно были плодом изготовления разумного существа. Эти вкрапления были правильной квадратной формы. Он переливался в языках пламени и будто жил своей собственной непонятной ни для кого жизнью.

— Это моё проклятье, — произнёс Акора. — Я ненавижу его и одновременно не могу без него жить. Сперва, я подолгу смотрел на него. Но вскоре понял, что в эти моменты он завладевает мной. Он разговаривает со мной. А после того что произошло в деревне, я стараюсь за зря не раскрывать его.

— А что произошло в деревне? — с любопытством спросил Тан.

Акора закрыл глаза и тяжело выдохнул. Ему тяжело было вспоминать об этом.

— Когда Нариндер пригласил меня в деревню и принял как своего, я был безмерно благодарен ему. Никто из жителей деревни не относился ко мне как к чужаку, словно я родился среди них. Но вот однажды, ложась спать, я не закрыл дверь. Карота — паренёк, который больше всех проявлял ко мне дружелюбие и интерес, тайком залез ко мне в дом. Он был вторым после Нариндера к кому я испытывал тёплые дружеские чувства. Это был смышлёный молодой человек. Именно он обучил меня их языку, а взамен, я научил его владению мечом. Я не помню что произошло, но на утро я проснулся в окровавленной комнате, прижимая к себе это. Повсюду валялись части тела. Лишь по оберегу удалось опознать, что это был Карота. Нариндер тогда не отвернулся от меня. Он переселил меня подальше от деревни.

— Ты это сделал?

— Я, но не могу вспомнить как. Мы связаны, с этим мечом. Он принадлежит мен, а я ему. Ни что не способно разлучить нас, я знаю это. Тот, кто попытается забрать его, умрёт.

— Что ж, никто из нас на него не претендует.

На это Акора сделал одобрительный кивок головой.

— А мы можем взглянуть на другой меч? — спросил Ройс.

— Конечно. После чего он вынул его из ножен, и в свете костра на клинке заиграла надпись.

— Это он! Произнёс Ройс.

***

После одобрения принца, Призрак направился к своему коню. В кротчайшие сроки ему было необходимо собрать все свои вещи и выдвинуться с остальными пятью войнами к цели по заранее оговоренному плану. Но подходя к своему жеребцу, он услышал шаги. Неспешно обернувшись, он увидел, как его окружают четверо гетайров во главе с Акаросом Кайдом.

— Ты хотел уехать не попрощавшись? — ухмыльнулся он.

— Мне некогда.

— О, мы тебя надолго не задержим.

— Что тебе надо?

— Мне надо, что бы ты снял эту чёртову повязку со своего лица.

— Ты слишком много хочешь! — прищурив глаза, ответил Призрак.

— Разве? По-моему самую малость. Видишь ли, мы с этими благородными мужами никогда не видели, как ты ешь. Ты это делаешь вдали от всех. Это странно, согласись? И у нас назрел спор, что же там у тебя под ней.

Кольцо вокруг Призрака сужалось, а Акарос всё продолжал.

— Ты представить себе не можешь, сколько вариантов было высказано по этому поводу. Мы даже устроили пари. Знаешь, на что поставил я?

Призрак не отвечал. Он следил за каждым из них, прислушиваясь и к тем, что были у него за спиной.

— Молчишь, так я отвечу. Мне кажется, что у тебя там пришит член, — с иронией в голосе произнёс Кайд. — Это наверно сделал один из твоих нанимателей, за твой паршивый характер. Да мне и всё равно. Только вот наверно дико неудобно, когда твой дружок барахтается в миске с похлебкой, когда ты кушаешь. Забавное должно быть зрелище, — разразился хохотом гетайр.

Этот смех подхватили и остальные.

Призрак же сохранял спокойствие и выдержку.

— Даже с членом на лице я буду гораздо симпатичнее тебя, верзила. Хочешь посмотреть, что же под повязкой? Так попробуй снять её!

Смех тут же прекратился.

— Что ж, давай-ка поглядим, что там у тебя.

После этих слов, двое, что стояли сзади одновременно набросились на него. Призрак поймал руку одного, свернув ему кисть так, что тот по инерции влетел в одно из спереди стоявших. Тут же присев, он нанёс удар второму между ног. Сразу же после этого, Акарос попытался нанести удар в голову Призраку, однако тот, поднырнув под руку противника, нанёс контрудар, попав прямо ему в нос. Кровь ручьем хлынула из ноздрей, а сам Кайд потеряв равновесие, рухнул оземь.

Те двое, что ранее упали, уже поднимались и без какой либо подготовки рванули в сторону противника. Но и тут, Призрак, проявив мастерство, резким движением руки поправил челюсть одного, и с разворота всадили ногу в зубы второму. Через мгновение, корчась от боли, все четверо лежали на земле. С Призрака же не упала даже шляпа. Акарос понимал, что ели он оставит всё, так как есть, то подвергнется насмешкам своих боевых братьев. По этому, он вынул нож и набросился на обидчика, но не успел сделать и шага, как услышал приказ от принца Аргос.

— Прекратить! Какого хрена здесь происходит?

— Ничего мой господин, — сплевывая кровью, ответил Акарос Кайд. Небольшая тренировка на ночь.

Призрак же ничего не ответил, за него все сказали кулаки.

Глава 2 (Трудности перехода)

— Что значит, «Это он»? — переспросил Акора.

— Да, отец, ты о чем? — удивлённо произнесла Уналия.

— Помнишь легенду, о «Трёх предметах»? так вот…

Но договорить он не успел. Его рассказ бесцеремонно перебил Акора, который был встревожен не на шутку.

— Что такое? — задал вопрос Тан. И тут, уже заметили все. Тихой лавиной на них надвигался туман. Он выходил из леса, словно пожирая деревья, одно за другим, пряча их за собой.

— Это всего лишь туман, что не так? — недоумевая, спросила Уна.

— Это не просто туман, — ответил Акора, а затем продолжил. — Все, быстро встали вокруг костра, и что бы ни