Инструктор спецназа ГРУ - Андрей Воронин

- Что это значит?

- Это значит, что несколько минут назад задержанный Забродов был убит при попытке к бегству.

Полковник Мещеряков засиделся на службе допоздна. Дымя сигаретой, он допивал пятнадцатую за сегодняшний день чашку кофе, сидя за своим заваленным бумагами столом. Порученное ему служебное расследование зашло в тупик. В очередной тупик, невесело усмехнувшись, отметил полковник. Единственный человек, который мог бы пролить хоть какой-то свет на загадочные обстоятельства смерти капитана армейской разведки Алехина, его бывший командир и теперь уже бывший депутат Думы генерал Рахлин был убит минувшей ночью у себя на даче.

Вдобавок ко всему этот чертов Забродов опять куда-то запропастился и не отвечал на звонки. Конечно, ему не позавидуешь, все-таки шьют ему уже не один труп, а целых девятнадцать, но позвонить-то можно! Сиди тут, беспокойся о нем...

Из-под груды выпотрошенных личных дел подчиненных Мещерякова раздалась приглушенная трель сотового телефона. Он стал лихорадочно откапывать трубку, бумаги с шумом обрушились на пол.

- ...М-мать, - с чувством сказал полковник, поднося трубку к уху. - Слушаю!

- Это Мещеряков? - спросил старушечий голос. Андрей почувствовал, как в нем холодной волной поднимается бешенство. Разумеется, это был Забродов со своими идиотскими, совершенно неуместными розыгрышами - никакие старухи ему звонить не могли. "Ну, я тебя", - подумал полковник.

- Мещеряков, - сдавленным от сдерживаемой ярости голосом подтвердил он.

- Полковник?

- Полковник, полковник. Не генерал еще.

- А зовут как?

- Андреем зовут. Послушай, Илларион, когда я до тебя доберусь...

- Не знаю я никаких Илларионов, - отрезала старуха, и Мещеряков с невольным восхищением подумал, что Забродов все-таки классный имитатор. - Ты, милок, скажи: ты в милиции служишь или как?

- Что за черт... Забродов, прекрати балаган!

- Да ты не пьян ли, милок? - удивилась старуха. - Что ты меня все время с каким-то мужиком путаешь? И, мыслю я, уж не с тем ли, которого нынче у нас в подъезде заарестовали?

- Что? - вскинулся Андрей, свалив со стола очередную стопку личных дел и даже не заметив этого. - Кого арестовали? Кто говорит? Откуда у вас мой телефон?

- Ты не части, сынок. Ты мне доложи сперва, по какому ведомству служишь? не отставала дотошная старуха. - По милицейской части или по какой другой?

- Вроде того, - уклончиво ответил Мещеряков, решив посмотреть, что из этого получится - препираться со старухой явно было бесполезно.

-- Значит, не по милицейской, - с непонятным удовлетворением констатировала старуха. - Ты, милок, не серчай, что я тебя от дел отрываю. Сдается мне, что у меня для тебя передачка имеется.

- Подождите, - взмолился вконец сбитый с толку Мещеряков. - Кто говорит? Откуда вам известен номер моего телефона?

- Савельевна говорит.

- Кто вы?

- Старушка я, милок, пенсионерка. А с телефончиком твоим вот что получилось: вышла это я к ящику "Вечерку" достать, ан гляжу, а там еще чего-то есть. Нешто, думаю, бандероль? И откуда бы это в моем ящике бандероли взяться?

Мещеряков открыл было рот, но смирился и решил дослушать до конца.

- Вынимаю я эту бандероль, - продолжала между тем разговорчивая старушенция, - а это и не бандероль вовсе, а тетрадка. Толстая такая, голубая, с хоккеистами - не твоя, часом?

- Не припоминаю, - честно признался Андрей.

- А и молодец, что не врешь, - похвалила бабка. - Это я тебя проверила.

Полковник опустился в кресло и страдальчески закатил глаза.

- Собралась было я уже ящик закрывать, да вижу, белеется там что-то, А это

как раз бумажка, из этой самой тетрадки вырванная, я уж проверила. А на бумажке телефончик твой, и все про тебя прописано: полковник, мол, Мещеряков Андрей. Ктой-то, думаю, хулиганничает? Так бы и выбросила, да тут припомнила, чего днем-то было, и думаю, что же это я, калоша старая, чуть было важную бумагу не выбросила!

- А что было-то?

- И, милок! Стрельба была, мужика какого-то заарестовали - в военном, пятнами весь, и ботинки высокие. Девку еще забрали незнакомую - красивая девка, только морда разбитая, да рубаха на ей порвана. А сосед с седьмого этажа, который на зеленой машине, тот и вовсе убитый, "скорая" увезла.

- Так, - сказал Мещеряков, закрывая глаза. Судя по всему, Забродов наломал-таки дров, и его в конце концов зацапали. Ну, сукин сын, герой-одиночка... - А в тетрадочку вы не заглядывали? Что в тетрадочке-то?

- А как же, милок, грешна, заглянула. Да там и нет ничего, одна страничка всего исписана, все фамилии да адреса, да крестики какие-то... Фамилии все больше не наши: Альтман какой-то, Кац, Гершкович вот... Наших-то двое всего: Климов Сергей да этот твой Забродов. Или это не тот?

- Да тот, наверное.

- Верно, что тот. Вот против его крестика-то и нету.

- А можно вас попросить? Вы крестики посчитайте, если не трудно.

- Что ж тут трудного, милок. Да я уж, грешным делом, и посчитала. Девятнадцать крестиков всего, не боле и не мене.

- Вот черт... Спасибо, Савельевна, вы мне очень помогли. Только вы вот что, Савельевна, вы тетрадочку эту никому не показывайте. Я завтра с утра приеду и ее у вас заберу. Договорились?

- Да хоть сейчас приезжай.

- А не поздно?

- Не поздно, милок. Сон у меня стариковский, слезы, а не сон. Сижу, телевизор смотрю. Хорошо хоть, теперь всю ночь почти кино крутят. Срамно, конечно, бывает, ну да и то ладно - хоть поглядеть. А то ведь меня, старую, кроме телевизора и погреть некому.

Старуха хихикнула.

Узнав у нее адрес, Мещеряков устремился было к выходу из кабинета, но в последний момент передумал и, сняв телефонную трубку, набрал служебный номер Сорокина. Телефон не отвечал. Андрей взглянул на часы, хлопнул себя по лбу и стал звонить полковнику домой.

Сорокин поднял трубку быстро, словно сидел у телефона и ждал звонка.

- Здравствуйте, полковник. Мещеряков вас беспокоит.

- Добрый вечер. Что это вам не спится?

- Есть новости по делу Забродова.

- Это теперь не ко мне. Я отстранен от расследования.

- Это мне известно. И все же.

- Вы не дослушали, полковник. На меня пришел анонимный донос: якобы я беру взятки, за деньги вывожу людей из-под следствия... ну, в общем, все, что в таких случаях пишут. Сами же, небось, и сочинили, сволочи. Так что назначено служебное расследование, и идет оно, надо вам сказать, как по маслу. Еще немного - и сяду... А что там с вашим Забродовым?

- Забродова арестовали сегодня днем на Ленинградском шоссе. Вместе с ним взяли какую-то молодую женщину. Взяли их на квартире настоящего убийцы - того самого, что ездил на зеленом "москвиче". Преступник убит. Кто его убил неизвестно. Может быть, Забродов, а может, и нет.

- А кто вам сказал, что убитый - тот самый человек?

- Есть его записи, точнее, список жертв. Кстати, Забродов тоже в этом списке фигурирует.

- Всюду он влезет, ваш Забродов, - проворчал Сорокин. - Список этот у вас?

- Я сейчас за ним поеду. Не хотите составить компанию?

- Черт, каша какая-то... Ничего не пойму.

- Объяснять некогда. Все, что знаю, расскажу по дороге. Так как?

-Заезжай за мной, полковник. Я им покажу кузькину мать! Адрес знаешь? Вот

и хорошо. Жду.

Сорокин ждал Андрея на улице. Мещеряков с трудом узнал полковника в джинсах и легкой спортивной куртке. Он уселся в машину рядом с Мещеряковым и сразу закурил.

- Хреновые дела, полковник. У меня в управлении свои ребята. Пока тебя дожидался, я им позвонил. Они мне, брат, полный отчет по этому делу дали. Выглядит все следующим образом.

Он помолчал, глубоко затягиваясь сигаретой.

- Официальная версия такова: Забродов работал с Быковым на пару. Быков это тот самый жмурик с Ленинградского. Мочили они, значит, этих евреев, а сегодня... точнее, уже вчера заманили на квартиру Быкова некую Валентину Климову - вдову убитого Климова. Быков вроде бы наплел ей по телефону что-то насчет ее мужа - якобы что-то про него знает. Эта дура со всех ног летит к нему и попадает, само собой, как кур в ощип. В общем по рабочей версии, решили они ее изнасиловать, да Забродов где-то задержался и пришел, когда Быков уже взял ее в работу... Во время якобы возникшей ссоры Забродов застрелил Быкова из своего револьвера. Револьвер и пуля приобщены к делу тут вроде бы все чисто.

- Кто сочинил этот бред?

- Допрос Климовой проводил Рябцев.

Странное дело: протокол допроса есть, но Климова его не подписала. Рябцев говорит, у нее, мол, истерика началась, пришлось отпустить домой. И вот какая странная штука: звонил мой человек к ней на дом - нет там никого. У матери ее тоже нет. Сынишка ее там, а она не появлялась.

- Вот дерьмо.

- Это, полковник, еще не дерьмо. Ты дальше слушай. Забродова взяли омоновцы прямо на месте преступления с револьвером в руке. По их словам, он оказал вооруженное сопротивление.

- Трупов много?

- Да нет там никаких трупов, не считая Быкова.

- Значит, врут. Дальше.