Иные чувства, иные миры - Дорис Джонас

мы можем представить себе обстоятельства, при которых их усложнение может стать основным признаком развитых умственных способностей.

В противоположность большинству органов осязания, которые в первую очередь являются рецепторами близкого взаимодействия, существует один рецептор, который является дистанционным: это орган боковой линии рыб. Мы уже описывали, как пучки нервов в этих бороздках ощущают перепады давления окружающей воды и тем самым позволяют рыбе воспринимать объекты, находящиеся в пределах её досягаемости. Мы могли бы предположить, что такой орган мог бы также быть полезным для существа, живущего на воздухе, позволяя ему ощущать перепады давления воздуха. Если бы такое существо было разумным, оно, разумеется, должно было бы обладать способами передачи и получения информации. Хотя у большинства видов способы передачи и приёма информации отличаются друг от друга, можно представить себе возможность очень сложной коммуникации посредством беззвучного испускания потока воздуха с разной силой давления.

Возможно, с помощью механизма, напоминающего дыхало кита, можно было бы выпускать воздух с помощью очень тонко настроенных дыхательных движений лёгких таким способом, чтобы можно было донести смысл до чувствительного к давлению воздуха существа напрямую. Наше собственное восприятие различий в давлении воздуха достаточно грубое. Мы ощущаем разницу между дуновением воздуха, выдыхаемого человеком в нашу сторону, и лёгким сквозняком из открытой двери, между лёгким дуновением бриза и резким ударом штормового ветра.

Если бы у нас был орган, способный точно различать все степени упругости от дыхания до дуновения и взрыва, то для нас этот фактор давления воздуха содержал бы элементы полезной коммуникации. Не имея такого органа естественного происхождения, мы могли бы получить его приблизительный аналог путём использования существенно усовершенствованного анемометра — прибора, который наши метеорологи используют для измерения силы ветра.

Идея языка, основанного на потоке воздуха, весьма привлекательна. Можно представить себе оттенки, сравнимые с оттенками запаха, или даже превосходящие их, и, несомненно, превосходящие оттенки отдельных звуков речи. Это может быть очень поэтичный или музыкальный язык, который является прекрасным средством выражения эмоций.

В противоположность этому, прямое прикосновение к поверхности кожи, ещё одно проявление тактильных ощущений, может стать очень точным и в то же время универсальным средством коммуникации. Превосходный пример использования возможностей этой формы обмена информацией мы можем найти в жизни Хелен Келлер, которая научилась интерпретировать всю информацию, которую люди обычно передают с помощью зрения, звука и речи, посредством системы прямых прикосновений. Таким образом, можно создать систему символов, точных, как буквы алфавита, используя не только разницу в давлении, но и ту часть тела, к которой прикасаются.

Наш алфавит из двадцати шести букв можно легко заменить двадцатью шестью точками касания и получить точный эквивалент нашего родного языка, и количество этих точек касания можно было бы увеличить так же легко, как мы расширяем свой алфавит такими символами, как знаки плюс и минус, знаки препинания и так далее. И если тактильная коммуникация посредством различий в давлении воздуха кажется в высшей степени подходящей для поэтического самовыражения, то прямая тактильная коммуникация такого рода была бы весьма пригодной для нужд науки, техники и точных искусств, работая так же успешно, как устная речь.

Предлагая эти возможности культурной эволюции, основанной на чувстве осязания, полезно помнить, что где бы человечество ни изобретало оборудование вроде радара или гидролокатора для расширения возможностей наших чувств или для замены тех чувств, которыми мы не обладаем, эти приспособления оказывались очень грубыми по сравнению с их эквивалентами, которыми эволюция наделила живые организмы естественным путём. Какими бы невероятными ни казались нам идея или изобретение, мы можем быть уверены, что если они действительно возникли где-то во Вселенной естественным путём, то они наверняка будут более универсальными, более утончёнными и более невероятными, чем всё, что мы способны придумать, отталкиваясь от нашего собственного опыта.

Богатый потенциал осязания, наблюдаемый в природе, проявляется в одной из многих способностей пчел. Они обладают абсолютным архитектурным чутьём и строят соты с шестиугольными ячейками с неизменной точностью до одной десятой миллиметра. Эта способность основана на тактильных сигналах, передаваемых некоторыми из их многочисленных чувствительных щетинок.

Другие органы осязания, обнаруженные на Земле, которые представляют интерес, но совсем по другой причине, — это пигментированные пятна на выпуклых участках тканей вокруг рта и нижней челюсти аллигаторов. С их помощью аллигаторы ощущают присутствие съедобной рыбы в иле на дне своих рек. Высказывалось предположение, что покрытые волосами родинки, которые нередко появляются вокруг или возле рта человека, ведут своё происхождение от этой особенности. То, что из этих родинок часто вырастают волоски, один или несколько, — возможно, остатки чувствительных вибриссов — могло бы подтверждать это предположение.

Вероятно, самый высокий интеллект, который эволюционировал на Земле главным образом на основе высокоразвитого чувства осязания (в данном случае в сочетании с отличным зрением), присутствует у осьминога. Вся поверхность его тела чрезвычайно чувствительна к прикосновениям, но основными органами осязания являются его щупальца с продольными рядами присосок.

Щупальце осьминога одновременно способно и хватать, и исследовать, и, хотя у него нет пальцев и противопоставленного большого пальца, это инструмент, который, как минимум, настолько же полезен и развит, как и кисть руки. Оно способно и обвиваться вокруг объекта или захватывать его, и прилипать к нему, демонстрируя то, что называют «ужасающей эффективностью». Кончик каждого из щупальцев чувствителен, словно антенна: с их помощью осьминог может манипулировать мельчайшими кусочками пищи; он может извлечь мясо из панциря омара до последней крошки через один надрез. Кроме того, щупальце чрезвычайно прочное; например, осьминог может волочь груз, в двадцать раз превышающий его собственный вес, тогда как человек может тащить груз лишь вдвое больше своего собственного веса.[17]

Щупальца осьминога не одинаковы. Два щупальца, расположенные по оси глаз и называемые дорсальными, осьминог использует для ощупывания и схватывания, а следующие два также для работы — ловли крабов, поднятия предметов, строительства своего «дома» и тому подобного. Более того, осьминог способен одновременно координировать различные действия разными щупальцами — например, он может схватить краба одним щупальцем, одновременно отводя от себя опасный предмет другим. (Следует отдать должное сложности нервной системы и мозга, которые позволяют животному делать это. Многие люди испытывают трудности, выполняя одновременно различные действия каждой из своих двух рук.)

Третья рука у самцов осьминога отличается от остальных анатомически, поскольку она преобразована в совокупительный орган. Им он вначале ласкает тело самки (дотрагивается до неё), и если она не против его приближения, он проникает им в полость её тела.[18] У самца также есть два очень крупных специализированных присасывательных диска.

Наблюдатели отметили, что осязание у осьминогов развито значительно лучше, чем у людей, и что оно связано с химико-вкусовым чувством,