Переменная константа - Владимир Мищенко

Услышав новую песню, все поставляли свои дела и начали подходить поближе к костру. И к последнему куплету этой, по сути, очень короткой песни, многие вытирали слёзы с глаз.

И покрылся бере-ег, и покрылся бере-ег

Сотнями порубленных, пострелянных людей.

Эх, любо, братцы, любо-о, любо, братцы, жи-ить.

С нашим атаманом не приходится тужить.

Старец не успел пропеть повторно куплет, как к ним подъехали двое всадников.

– Кто здесь старший?– Спросил один из них.

– Я старший. А что случилось?

– Приказ старосты. Приказано вашим борцам явиться в деревню для дальнейшего убытия в город Штапель ко двору первосвященника.

– О, мил человек, ничем помочь не могу. Таких борцов в моём цирке нет. Могу предъявить книгу контрактов. Это не мои люди. Они пришли, выступили. Я дал им немного денег и еды, и они сразу же ушли.

– Куда ушли?

– Откуда же я знаю, добрый человек. Я отвечаю только за тех, с кем у меня подписан контракт. Так написано в законе. За остальными я не слежу.

– Значит, ты хочешь сказать, что этих людей здесь нет?

– Уважаемый, вся моя труппа здесь. Только два человека ушли с бреднем вниз по реке. Вы можете проверить. Но они не борцы, которых вы спрашиваете. Это акробат и силач.

– Давно ушли?

– Я же говорю, уважаемый, я не слежу за чужими людьми. Может, они и сейчас где-нибудь в деревне пироги едят. В деревне проверяли дворы? Нет? Так проверьте сначала там, а мои люди все здесь сидят. Смотрите.

– Да мы их в лицо не видели. Мы занятые люди. Нам некогда на шутов смотреть.

– Видите, господин, оказывается, иногда это полезно для службы бывает.

– Ещё учить меня будешь. Утром приедешь, доложишь старосте, что да как.

– О, уважаемый. Кто такой твой староста для меня – человека перекати-поле. Сам доложи своему старосте. Мало ему будет, пускай сам и приезжает. Если чем помочь надо будет? Помогу. Но мы свободные люди и законов не нарушаем. Езжайте с миром, добрые люди.

Осмотрев всех злобным взглядом, старший развернул лошадь и поскакал в деревню. Следом за ним умчался и второй.

– Ну, что коллега,– обратился директор к старцу,– сейчас я искренне рад, что мы не подписали контракт, иначе я был бы обязан выдать вас первосвященнику. Мы законопослушные граждане. Священники могут проклясть нас, и нас тогда будут гнать камнями из всех селений. И не факт, что мы сможем работать в Парижских землях. Священник священнику руку моет и золотит.

– Я тоже рад. Хотя, если честно, не подписал контракт совсем по другой причине. Но, тем не менее. Спасибо за еду, за костёр, за то, что не отдал им, хотя мог. Спасибо, что не стал выслуживаться, за то, что свободный человек и душой, и телом. Спасибо. И вам спасибо, добрые люди, за добро и гостеприимство. Пойдём мы, как говорят, от греха подальше.

Сбоку подошёл карлик и молча протянул увесистый мешок.

– Еды на дорожку. Не помешает.– Ответил на молчаливый взгляд директор.

– Ещё раз спасибо. Пошли, господа. К утру нам надо быть подальше отсюда.

Они пошли в сумрак ночи, а старец, на прощание, затянул песню:

Чёрный во-о-орон, ты не вейся-я надо мною-ю,

Чёрный во-о-орон, я не твой.

– Вот скажи мне, старец, ведь староста в деревне понимает, что первосвященник зарвался в своей власти, возомнил себя, чуть ли не местным божком. Так почему они все помогают ему? Они же понимают, что способствуют злу.

– Это вопрос философский, даже теологический. Понимаешь, Ева тоже согласилась участвовать в совмещении добра и зла, когда зачала ребёнка не от Адама, а от землянина. Добро есть претворение божественных планов; грех есть умышленное нарушение божественной воли; зло есть неверное претворение планов и неправильное использование методов, что приводит к хаосу, нарушению гармонии. Старосты, как и большинство чиновников, боятся потерять своё место, привилегии, которые даёт им это кресло. Они не соблюдают вторую заповедь Христа. Заповеди Христа они поменяли на поклонение мирским почестям, мирскому изобилию, золотому тельцу. Поэтому они творят зло. Они считают, что поступают верно, якобы по закону, при этом понимая, что эти законы им даны не Богом, т.к. в этих законах нет любви, а по законам Мамоны, где царит власть денег и извращения. И они получат по делам своим. Ещё за тысячу лет до прибытия на землю Христа, по-моему, Соломон сказал, что у тех, кто занимается прелюбодейством, не может быть нормального потомства. Это напрямую относится и к этим священникам, и к местным властям. Правильно заметил местный краевед, что земля вырождается. То есть, нормальных людей, как и людей вообще, рождается всё меньше и меньше. Так земля сохраняет себя от вируса пандемии плохих людей.

– Интересно, а в нашей Московии что происходит? Как там наши земляки?

– Да то же самое. Одни честно на заводах работают, другие их лохотронят. А когда было иначе?

– Кстати, а почему мы идём в эту сторону? Мы за ночь настолько уйдём, что потом на лошадях будем неделю возвращаться.

– Не знаю. Директор махнул в эту сторону, мы и пошли.

– Если директор, то правильно идём. Нормальный мужик. Чувствуется, что свободный человек. Свободолюбивая птица, вынужденная добровольно жить в клетке. Он, поэтому и клетку такую большую выбрал – цирк называется.

– И харчей подкинул. Свой человек.

– Надеюсь, он догадается рано утром сняться с места и уехать. Староста, видимо, говнюк и так это просто не оставит.

– Будем надеяться.

Сквозь рваные облака лунный свет слегка подсвечивал дорогу, делая, при этом, траву червонозолотой, а листья бронзовыми. Ходи с косой, коси золото. Но по этим дорогам пока ходила только леди Смерть, и своей косой косила свою жатву. Даже здесь, вдалеке от дорог они натыкались на останки людей и животных неведомо кем и когда убитые.

– Как хорошо, что меня научили бояться не мёртвых, а живых.– Сказал Дмитрий, обходя очередной труп объеденного скелета лошади.– А где же всадник? Убежал, что ли?

– Нет. Крокодил утащил на дно. Здесь болото рядом. Чувствуешь запах?

– Этот запах у нас вонью зовётся.

– Эх, городские. Любое дерьмо есть навоз, т.е. удобрения. А запах сероводорода после сытного обеда свидетельствует о наличии мяса. У вегетарианцев разве запах? Так, пуканье какое-то.

– Так, пошли разговоры про высшие материи.

– Интересно, а мы хоть правильно идём, а старец? Азимут не попутал?

– Не боись, Аркаша. Если забредём в Парижские земли, то да, малёха вправо ушли. Пока вы там народ развлекали, я с директором за стаканчиком эля важные вопросы решал.