Славянский кокаин - Фридрих Незнанский

Предположительные объемы кокаина, который перерабатывался в таблетки, судя по словам рабочих, потрясал воображение. Поисками коллег Мишина — кандидатов наук супругов Илларионовых, а также главного инженера-технолога Артюхова занимались лучшие оперативные силы МУРа.

Масштабы происшествия оказались настолько впечатляющими, что из городской прокуратуры дело забрала к себе Генеральная прокуратура, и оно (это дело) попало на контроль к заместителю генерального прокурора по следствию — Меркулову Константину Дмитриевичу.

Денис ходил по комнате, обхватив рукой подбородок. Лада внимательно за ним наблюдала. Наконец она тихо произнесла:

— Денис, сядь, пожалуйста.

Денис остановился. С минуту он стоял так, потом молча опустился в кресло, закрыл глаза. В воздухе повисла напряженная тишина.

— Я так больше не могу. — Лада встала и начала сама прохаживаться по комнате взад-вперед, точно так же, как это делал минуту назад Денис. — Не понимаю, — задумчиво произнесла Лада. — Над нами ктото мерзко издевается? — Она указала на небо. — Вот все идет хорошо, кажется, лучше некуда, и вдруг — облом. Такой, что уже ну ничего сделать невозможно. Но тут опять нам подбрасывается какая-то ниточка, маленькая надежда, за которую мы цепляемся, выкарабкиваемся по ней, а она опять приводит нас к поражению. Это что, такой извращенный вид издевательства, садизма?

Денис открыл глаза, сел прямо. Потом протянул перед собой ладонь и, задумчиво глядя на нее, стал загибать пальцы, приговаривая:

— Бакатина грохнули — раз. Груздь погиб — два. Грингольц, гад, нас обманул, и на его дискете ничего нет — три. Гребаный завод сгорел со всеми потрохами — четыре. И то, что мы знаем, что там кокаин расфасовывали, ни черта нам не дает! Даже Маркиза, и этого на тот свет отправили! Пять! Все! Пальцы кончились! Все нити оборваны! — Он скорбно взглянул на свою руку, потом протянул перед собой другую, и тут в его кармане зазвонил телефон. Денис вытащил его, включил, послушал кого-то молча, потом коротко сказал «спасибо» и дал отбой. Посмотрел на Ладу и сказал:

— У Мишина и Груздя были билеты в Бухарест.

— В Бухарест? — удивилась она. — Не лучшее место, чтобы спрятаться, если предположить, что они чего-то или кого-то боялись. И ведь небезосновательно боялись.

Денис задумчиво почесал подбородок.

— Остался один Мишин. Мишин, который лежит в больнице в коме, или что там с ним; который забыл все на свете; которому теперь на все наплевать и который сам может отдать концы не сегодня, так завтра. Все! — Его рука печально обвисла, он тихо выругался.

— М-да, — протянула Лада. — И что же делать?

— А что теперь сделаешь? — горько усмехнулся Денис.

— Ну, может быть, он еще выйдет из комы?

— Когда? Ты себе можешь представить, когда это произойдет?

— Что же остается? Нужно выяснить у врачей точный диагноз и есть ли надежда на то, что в ближайшее время он придет в себя, — сказала Лада. — И ждать…

— Ну вот, теперь выясняется, что неисправимый оптимист — это ты, — сказал Денис.

«Она ведь говорит все правильно, — подумал Денис, — что я раскис, в самом деле?! Узнать все точно у докторов. А потом, когда уже будем уверены, что ничего сделать нельзя, когда уйдет последняя надежда, тогда уже можно предаваться меланхолии сколько угодно».

— Ну вот, уже улыбаешься, — заметила Лада. — Значит, ты — в больницу. А я свяжусь с обеими женщинами Мишина и тоже в больницу! Ага?

— Ага.

В офис «Глории» с электронной почтой пришло письмо — заказ на выполнение работы. Транспортировка груза в Москву, груз надо было принять на подмосковной трассе, на севере от столицы между населенными пунктами Чашниково и Дурыкино. Заказчик — некий ООО «Феникс», получатель — неизвестен, его имя прояснится, лишь когда «Глория» непосредственно примет груз. Надо полагать, будет указано в сопроводительных документах. В принципе, ничего необычного в такой ситуации не было. Репутация «Глории» как частного охранного предприятия была широко известна в узких кругах, и удивляться тому, что они получили такое предложение, не приходилось. Одновременно поступило банковское уведомление о поступлении аванса за работу на счет «Глории». Деньги предлагались не выдающиеся, но нормальные, с учетом оперативности предполагаемого бизнеса. Нужно было немедленно принимать решение, поскольку работу требовалось сделать сегодня.

Письмо читали каждый про себя, но отдельные слоги вырывались одновременно из четырех глоток.

— На подставу вроде не похоже, — сказал Филипп Агеев, не глядя хлебнув растворимого кофе. Он закатил глаза, посмотрел на чашку и, с трудом проглотив жидкость, простонал: — Демидыч, у тебя не кружка, а термос настоящий.

Демидыча уже отпустили из больницы, и он утверждал, что чувствует себя словно после курорта, но Денис посматривал на него с подозрением и поклялся про себя ни на какие авантюрные мероприятия Демидыча в ближайшее время не посылать.

Что касалось кружек: напитки сотрудники «Глории» потребляли каждый из своей кружки, которые были абсолютно одинаковыми, но на боку у каждой красовался фотопортрет хозяина. Владимир Афанасьевич Демидов нашел чашку с Филиной физиономией, сделал продолжительный глоток и сказал:

— Ладно, хлебай из моей. Где собаку-то брать будем?!

— Зачем собаку? — завертел головой компьютерщик Макс.

— Да, без собаки никак, — заметил и Филя.

Денис подумал, что мужики-то, в принципе, правы. Без собаки прикасаться к посылке и тем более везти ее в Москву — занятие для самоубийцы или всадника без головы. Денис лихорадочно соображал, кто без лишних вопросов даст стоящего пса на ближайшие три — пять часов. По всему выходило, что никто. Беспокоить дядю совсем не хотелось, и даже не потому, что он и так обязан Вячеславу Ивановичу, как говорится, по гроб жизни. Он не представлял, как сформулировать свою просьбу, точнее, обойтись без подробностей, которые Грязнов-старший, безусловно, потребует. Времени на решение всех проблем было в обрез.

По просьбе Дениса Макс попытался выяснить, что такое ООО «Фениск» и с чем его едят. Оказалось, что фирма с таким названием зарегистрирована в Зеленограде, но телефон не отвечал.

К 12.30 неизвестные «почтальоны» доставляли посылку на девятый километр к северу от Чашниково. Разумеется, они примерные описания поклажи предоставили. Три бочки для вина или огурцов, весом от семидесяти килограмм. Короче, в самый раз для перевозки чего-нибудь взрывоопасного или химически отравляющего.

Если найти извозчика для любого груза проще простого, то совместить неприкосновенность этого груза с законом и собственным душевным равновесием — серьезная задача. Опять-таки, пункт назначения оставался загадкой.

— А эрдель не подойдет? — вдруг поинтересовался Макс.

— Максим, тут дело не в породе, а в выучке, — пробормотал Филя. — Ты же по ящику, наверно, хоть раз да видел, как правильные собаки всякие подозрительные пакеты нюхают?

— Я телевизор не смотрю, а вот у моей герлы папаша-пенсионер склад с пиротехникой сторожит, — не унимался хакер.

— Ты хочешь сказать, что отец твоей девушки насобачился порох вынюхивать? — Филя явно распустил свой обожженный язык.

Денис вмешался:

— Макс, не тяни. Есть собака или нет?

— Так я и говорю, не у меня, у отца девушки. Ему пса дома жена не разрешила держать, так он два года назад взял щенка и вырастил его прямо там, на складе… Собака с родословной и с медалями!!! — выпалил компьютерный монстр.

— Звони, — Денис поставил перед носом Макса телефонный аппарат.

Тот отрицательно замотал головой:

— Мне не дадут.

Тогда трубка осталась в руках Агеева, главного специалиста по авторитетным разговорам. Пока тренькал набор номера, Агеев спросил:

— Как зовут?

Макс отвернулся к компьютеру.

— Собаку?

— Хозяина!

— Виктор Степаныч.

— Это не Черномырдин случайно? — захихикал Филя.

Он нажал на аппарате кнопку громкой связи. Через несколько секунд послышался женский голос.

Филя вежливо попросил разрешения поговорить с Виктором Степановичем. Ему отказали, но женщина спросила, должна ли она что-то передать, когда Виктор проснется.

— Это Ольга Федоровна, — прошептал Макс, — мама герлы. Она тоже на пенсии, работает домашним цербером.

Филя поморщился и ответил даме:

— Большое спасибо. Не могли бы вы записать…

— На что вы намекаете, молодой человек! — возмутилась Ольга Церберовна. — У меня безупречная память!

— Извините, но определенные обстоятельства не позволяют… гм… на нее надеяться.

Ольга помолчала, переваривая, и, наконец, сказала:

— Я поищу ручку.

Очевидно, хозяйка отправилась на поиски с телефоном в руках, некоторое время в эфире были помехи и доносилась возня.