Танец со зверем - Вера Добрая

знала о мужчинах и детях? Ничего. Мы с Русланом никогда не предохранялись, и иногда у меня возникало ощущение того, что внутри начинала зарождаться жизнь, но потом приходили месячные и надежды тонули в слезах печали. Возможно, у Руса были проблемы, а возможно, просто такой как я не дано было ощутить радость материнства.

Был ещё Рафаэль, но этот педант со светлыми всегда идеально уложенными кудрями тщательно следил за своим здоровьем, поэтому всегда имел в запасе презерватив и требовал, чтобы я каждый месяц сдавала анализы на венерические заболевания. Я не обижалась. Рафаэль меня без сомнения любил, но это не мешало ему считать меня шлюхой. Дорогой, красивой, известной, но шлюхой. К тому же у мужчины в его сорок с небольшим уже было двое детей, поэтому его опасения были обоснованы.

– Жень, ты поможешь с причёской? – жалобный голосок сестры вырвал меня из размышлений, и я была за это Ваське очень благодарна.

– Пошли, мелкая. Попробуем что-то соорудить, но предупреждаю сразу, я не парикмахер, а хореограф, поэтому, если что давай без слез. И кстати, мужчинам больше всего нравится, когда волосы у девушки распущены и в них можно зарыться пальцами, – подтолкнула сестру в спину, непроизвольно вспоминая, как Дикаев любил нюхать мои волосы и постоянно их трогал.

От подобных воспоминаний сердце болезненно сжалось, а к горлу подступил комок горечи. Очередной приступ тоски по Руслану накрыл с головой, и лёгкие свело спазмом. Организм требовал Руслана. Всё мое нутро требовало Руслана, и периодически без его запаха я начинала задыхаться. Родители решили, что благодаря танцам я заработала астму, но это было не так.

Я пыталась отыскать тот самый аромат парфюма, которым пользовался Дикаев, и мне спустя полтора года удалось его найти, только смесь спирта и ароматизаторов не давали организму нужного насыщения. Одеколон стоящий баснословных денег не пах так, как было нужно мне, в нем не было примеси личного запаха Дикаева, и я искренне сочувствовала оборотням, которые выискивали свою пару, опираясь на запах. Я не обладала сверх чутьём, но прекрасно знала на собственной шкуре как могут быть противны прикосновения нелюбимого мужчины. Каждый раз во время близости с Рафаэлем мне приходилось прикладывать максимум усилий для того, чтобы мужчина не понял, что именно я испытываю, когда его мягкие, но чрезмерно сухие губы скользят по коже, вызывая вместо возбуждения приступы отвращения, причем в первую очередь к самой себе.

– Женечка, что опять? Мам?! – бросилась ко мне Василиса, когда я застонала и сложилась пополам, пытаясь протолкнуть кислород в лёгкие.

– Всё нормально. Нормально! – рявкнула, не терпя жалости к себе. Я ее не заслуживала и страдала только по своей вине.

Нужно было просто пережить ещё один чертов день. Без блондина.

Глава 59. Женя

Очередная тусовка Сверхов не сулила мне ничего хорошего, но тащиться на неё всё же пришлось, потому что мама, заручившись поддержкой отца, строго-настрого отказалась выпускать из квартиры Василису. Поведение сестры немного напрягало. Все носились с ней, как курица с яйцом, и она могла бы за несколько недель до родов вести себя более спокойно и просто посидеть дома, но упирающийся в нос живот нисколько не смущал мою сестренку, и она не собиралась пропускать праздник в честь рождения Евушки, дочери Марка и Амалии3.

Власов в очередной раз приехал с шикарным букетом роз на заднем сидении, и я заскрипела зубами от зависти. Цветы мне дарили часто, и все букеты были прекрасны, но я никогда не приносила их в свою квартиру. И завидовала я в данный момент не щедрости Власова, который каждый день тратился на подарки и цветы для Васьки, я завидовала тому, как эти двое держались за руки, загадочно улыбаясь и глядя на дорогу. От их взаимных чувств в машине искрило, и я ощущала себя третьей лишней, но испариться, к сожалению, не могла, поэтому периодически бросалась колкими фразочками, напоминая влюбленным голубкам о своем присутствии.

Лучшая защита это нападение! А боль в душе лучше всего скрывать за холодной стервозной маской безразличия и высокомерия. Поэтому я на приеме вела себя не совсем вежливо. Грубила официантам, обижала гостей неуместными шуточками и расстраивала всех своей недовольной скучающей миной. На самом деле прием был превосходным. Всё на высшем уровне, как и полагалось члену совета старейшин, но имелся один минус. Все были по парам. Все, кроме меня и это угнетало. Заставляло в очередной раз вспомнить то, что я обречена на одиночество, потому что мой любимый умер.

– Я, наверное, вызову такси и поеду домой. Вряд ли тебя тут кто-то обидит, мелкая, – выдохнула не в силах больше находиться среди сплошь счастливых пар и поднялась на ноги.

Взгляд лениво скользнул по гостям в поисках хозяина дома, но через мгновение я забыла о Марке, о Василисе и вообще обо всех на свете, потому что в огромную залу вошёл… Дикаев!?

Смотрела на призрака из прошлого не моргая и понимала, что не чувствовала в этот момент ни ног, ни рук. Руслан улыбался довольно скупо и наигранно, ведь я знала, как выглядела его настоящая улыбка, но все равно он был самым красивым и обаятельным мужчиной на этом праздничном вечере. Без делового костюма, что тоже выделяло его на фоне остальных мужчин.

Невероятный… каким я его и запомнила…

Василиса дёргала меня за руку и пыталась что-то сказать, но я не слышала ее голоса. В ушах громом гремел учащённый до запредельной скорости пульс, а тело трясло от резко проснувшихся в душе эмоций.

Это не могло быть правдой, но образ Дикаева был таким ясным и реальным, что сознание отбросило сомнения и на смену радости и удивлению пришло желание. Оно так сильно опалило мое тело, что я еле удержалась на ногах, а потом наши с Русланом взгляды встретились… И тут я поняла, что того мужчины, которого я безумно любила больше нет. Он и впрямь погиб тогда четыре года назад. Сейчас в мою сторону мчался дикий кровожадный зверь способный часами наслаждаться слезами и страданиями своей добычи, смакуя вкус победы и власти. Этого Руслана я не знала и безумно боялась его, поэтому, взвизгнув, бросилась прочь, впервые за четыре года ощутив желание жить. Пустоту быстро заполнял страх, но помимо этого в душе новыми красками расцветала любовь. Чувство вины, что давило каменной плитой на мои плечи растворилось и не передать, как я была счастлива от того, что мой любимый жив!