Колокол солнца (Клокочущая пустота, Гиганты - 2) - Александр Казанцев

- Вам, несомненно, удастся взять реванш за шахматной доской, ибо я не знаю другого такого мастера этой игры, как ваше величество.

- Можно подумать, что я никогда вам не проигрываю.

- Только из снисхождения, ваше величество.

- В таком случае мы разыграем испанскую партию, хотя вы и терпеть не можете испанского короля.

- Моя задача освободить вас от этих докучливых политических забот, ваше величество.

- Хорошо, кардинал! Я сам объявлю придворным о предстоящем зрелище, уготовленном нам вашей заботой. Пришлите ко мне церемониймейстера двора.

Кардинал величественно поклонился, но не двинулся с места. Лишь когда какой-то вельможа стал раскланиваться с ним, он послал его, как лакея, за церемониймейстером.

Король усмехнулся. Ему было приятно хоть чем-нибудь досадить кардиналу.

К вечеру по случаю иллюминации, посвященной святому Эльму, о чем прошел слух по всему Парижу, обитатели Лувра во главе с королем и королевой Анной увидели, что к берегу Сены стали съезжаться богатые экипажи.

В их числе карета с графским гербом на дверцах, в окошке которой виднелось прелестное, уже знакомое нам личико очаровательной графини с кокетливой родинкой на щеке.

Ее уже ждал сразу при ее появлении спешившийся всадник, по-крысиному ловко юркнувший к открытому окну остановившейся кареты.

- Что нового у вас, маркиз? - жеманно спросила графиня де Ла Морлиер, ответив на церемонное приветствие своего приближенного. - Вы перестали баловать меня пикантными подробностями, а это грозит вам потерей моего расположения.

- Упаси бог, графиня! Лучше мне попасть в клетку смертника. Но я сумею увильнуть от этого, поскольку у меня припасено нечто особенное!

- Что? Что? - почти высунулась из окна прелестная графиня. - Неужели она и он?.. Ах, это просто ужас!

- О нет, мадам! Еще пикантнее!

- Не мучьте меня, я сгораю от нетерпенья!

- Сгорать будете не вы, а нечто совсем другое, графиня!

- Это связано как-нибудь со святым Эльмом! Говорите же!

- Огни святого Эльма возгораются в дни божьего гнева, громыхающего в небесах. Сегодня можно ждать грома.

- Боже мой! Гром в ясном небе? Мне страшно.

- На этот раз гроза будет особенной. Не в небе, а на земле.

- Может быть, здесь небезопасно и нам лучше уехать?

- Вас отделит от нее река! На том берегу, мадам, произойдет это пикантное, я бы сказал, событие.

- Как? У Нельских ворот, у всех на виду? Срам какой! Вы просто невозможны, маркиз.

- Костер, разложенный для всеобщего удовольствия, будет не простым.

- Ну, ясно не простым. В честь святого Эльма. Я уже поминала его в своей утренней молитве.

- На костре будут сожжены книги осужденного святейшим папой Декарта.

- А кто это такой? Еретик? Так почему же его самого не сожгут на этом костре?

- Он успел укрыться в Нидерландах, мадам.

- Какая жалость! Я никогда не видела сожжения людей! Говорят, они кричат. От одной только мысли об этом у меня мурашки бегут по спине.

- Я хотел бы быть одним из этих "мурашек".

- Оставьте вы! У меня замирает сердце!

- Вашему столь дорогому мне сердцу еще придется замереть сегодня, мадам.

- Неужели? Значит, его все-таки поймают и сожгут?

- Если не его, то кого-то другого вам придется помянуть сегодня в вечерней молитве. Вы видите эту карету?

- Конечно! Кто в ней?

- Баронесса де Невильет. Она явилась сюда ради него...

- Боже мой! Она же стара, у нее столько морщин. И все-таки ради кого-то примчалась сюда? Поистине маленькая собачка до старости щенок!

- Графиня! Вы так же прекрасны, как злы! Она приехала ради своего крестника.

- Вот как? Кто это?

- Если вы помните, на вечере у нее нас забавлял стишками молодой скандалист, который потом отделал шпагой бедного графа де Вальвера.

- Этот, с безобразным носом? Вероятно, он не пользуется успехом у дам. И вряд ли может иметь отношение к чему-нибудь пикантному.

- Если не считать пикантным поединок одного человека со многими.

- Сразу несколько поединков! И на глазах у короля, их запретившего! Это действительно пикантно! - И дама залилась звонким хохотом. - Какой жы вы шутник, однако! Проказник! - И она ударила своим веером маркиза де Шампаня по руке, которой он облокотился на окно кареты.

- Король запретил поединки между двумя дворянами, а мы с вами вместе с королем из Лувра посмотрим, как Сирано де Бержерак будет отбиваться от целой толпы простолюдинов, истинных католиков, возмущенных его намерением вопреки воле святейшего папы помешать сожжению книг.

Именно так рассуждал и король Людовик XIII, когда после дебюта начатой с кардиналом шахматной партии тот сообщил ему о дерзком желании Сирано вмешаться в святое дело, порученное монахам, весь день собиравшим по монастырям книги Декарта.

- Конечно, кардинал, мы с вами запрещали только поединки чести между двумя противниками, - говорил король, - но отнюдь не все виды сражений, иначе нам пришлось бы капитулировать даже перед Испанией.

- Это так же не может случиться, ваше величество, как победа одного безумца над ста противниками.

- Но в шахматах, ваше преосвященство, я люблю пожертвовать вам все фигуры, чтобы последней поставить мат.

- Но перед костром у господина Сирано де Бержерака не будет ни одной фигуры для жертв, кроме собственной.

- Посмотрим, посмотрим, - нетерпеливо завертел выставленной вперед головой король. - Не пора ли закрывать Нельские ворота и зажигать костер?

- Все придет в свое время, если господин Сирано де Бержерак не опомнится и не опоздает.

- Вы допускаете, что он может струсить?

- Это его единственный путь к спасению, но ведущий, увы, в Бастилию за стократное нарушение вашего запрета на дуэли, ваше величество.

- Неужели стократного? Ну и молодец! - не удержался король от возгласа. - Кстати, не ваши ли это монахи выстроились чуть ли не солдатским строем перед сваленными дровами и хворостом?

- У каждого из них к груди прижато по два-три тома сочинений Декарта.

- Полили ли костер маслом? - осведомился король.

- Уже зажгли факелы, ваше величество.

- Кажется, я прозевал вам фигуру, - рассердился король. - Вы заговорили меня. Впрочем, не Сирано ли это появился между костром и толпой монахов? Вооруженный против безоружных? Где ж тут равенство сил, скажите-ка мне.

- Но за монахами вы можете увидеть толпу истинных католиков. У них найдется чем сломать даже лучшую шпагу.

- Надеюсь, и шею еретика?

- Да, - задумчиво заметил кардинал, - его действия можно расценить и как еретические, направленные против буллы папы.

Монахи меж тем подошли к просмоленным поленьям и предусмотрительно политому маслом хворосту и подожгли костер.