Воин - Олег Бубела

— А я Крот, — улыбнулся мне он в ответ и пожал мою руку. — Старожил третьего отряда.

— Приятно познакомиться! — заключил я, улыбнувшись в ответ, и пошёл к распахнутым дверям столовой.

Нет, всё-таки популярность довольно приятная штука, понял я, когда повар не посмел возразить на моё требование о добавке и шлёпнул второй черпак перловой каши мне в тарелку. Хлеба я вообще забрал половину каравая и также не дождался упрёков. А всё это было мне весьма кстати, так как после лимэля я ощущал зверский голод. По привычке я прошёл за столик своего отряда и уселся с краешка, но на этот раз Крот сел рядом, согнав какого-то молоденького пацана с места рядом со мной. Глядя как я с аппетитом уплетаю свой обед, он заметил:

— Ну и горазд же ты есть, Алекс!

— Ты меня в лучшие времена не видел, — заявил я с набитым ртом, вспомнив мой ужин в доме у старосты.

Крот также стал уминать свою порцию и мимоходом перезнакомил меня почти со всеми членами нашего отряда. Как я понял, третий отряд набирался из новичков, которые периодически поступали на службу, а потом, как только их подготовка признавалась начальником удовлетворительной, посылался на западные рубежи королевства, охранять границу от нападения кочевников. Всего в отряде было сорок пять человек, считая вместе со мной. Из них четверо были десятниками, что приравнивались к младшему офицерскому составу и обедали отдельно от простых бойцов. Похоже, что через месяц-другой всех этих солдат должны были послать на границу, так что у меня есть ещё время, чтобы спокойно переждать здесь сезон дождей.

Закончив с обедом, мы встали из-за стола и пошли на занятия. Дальше была стрельба из лука, рукопашный бой, где под наблюдением десятников я тренировался вместе с Кротом и показывал ему несложные приёмы применительно к его уровню, которыми он мог легко овладеть. Крот после этого зауважал меня ещё больше и потребовал научить всему, что я знаю. Со смешком я ответил, что ему потребуется на это не один десяток лет, но подтянуть в рукопашном бою я его обещал. После этого был бой со щитами, тренировка с копьями и ужин, после которого последовала команда «Отбой!», нокаутом уложившая всех бойцов по койкам. Решив, что на сегодня занятий для меня хватит, да и начальник может заподозрить неладное, если я свеженький как огурчик, буду с ним тренироваться, я улёгся в свою койку, едва не забыв повернуться животом вниз.

Разбудил меня вызов амулета. Я тихонько выскользнул в темноту и пообщался часик с Алоной, обучив её ещё одному плетению, которое она вполне сносно научилась воспроизводить и подумав, что для дальнейшего её обучения нам необходимо находиться рядом, так как сложные плетения не объяснишь словами, их нужно показывать только на примере. Пообещав, что если ничего не случится (в чём лично я сомневаюсь!), то уже через пять шесть десятиц я буду в горах, я услышал вздох сестрёнки, которая заявила, что я кормлю её обещаниями уже почти полгода. Велев ей не опускать уши и больше заниматься с учителями, приставленными к ней её отцом, я попрощался с ней и вернулся в казарму.

Так и сложился мой распорядок дня, который меня вполне устраивал своей размеренностью и предсказуемостью. Утром я вставал до рассвета и шёл тренироваться на площадку, когда один, когда подходил начальник лагеря и помогал мне повышать свою квалификацию в рукопашном бою. Потом я уходил завтракать со всеми, а после этого наступали обычные занятия с различными командирами, которые прививали новичкам все знания, которые будут им необходимы на службе — строевая подготовка, умение правильно ориентироваться в званиях (оказывается тут была довольно развитая система воинских званий, на которую, однако, мне было совершенно начхать), подготовка укреплений и оборонительных сооружений, умение ориентироваться в лесу (если вы увидели солнце не в той стороне, где нужно, значит вам нужно развернуться в противоположном направлении, или уточнить у начальства, правильно ли вы идёте). Вслед за этим наступал обед и усиленные тренировки на мечах, копьях, полосе препятствий, которые заканчивались только к ужину, когда уставшие бойцы не думали ни о чём, только лишь бы где вырубиться. После ужина я тренировался с Карином и с Алоной, а потом засыпал, чтобы проснуться на следующий день до рассвета…

Такой распорядок дня меня вполне устраивал и был привычен по Школе. За неполные две десятицы я успел близко сойтись с бойцами из третьего отряда и незаметно влиться в компанию Крота, где собрались почти все старожилы отряда. Медленно, но верно я завоёвывал их доверие и дружбу, обеспечивая себе комфортные условия существования в этом коллективе. Через десять дней они считали меня за «своего», пообещав больше не называть ушастым. Все они оказались довольно своеобразными и колоритными личностями, с которыми мне было легко общаться. От Дельва, который раньше был подмастерьем деревенского кузнеца, но пошёл посмотреть на окружающий мир, до Трита, который после трёх дней сумел мне надоесть постоянными напоминаниями о своей мечте. Оказалось, что он пошёл в армию только для того, чтобы стать богатым и, вернувшись домой, построить свой трактир «У воина». Когда он об этом рассказывал, то у него даже глаза загорались, а я с улыбкой слушал первые три раза этот рассказ, а потом тонко намекнул, что у каждого может быть своя мечта, но вовсе не обязательно делиться ней с окружающими. Трит не внял, но просить его заткнуться у меня язык не поворачивался, поэтому я на шестой раз просто привык к его рассказу, как к постоянному ворчанию Дина, вечно бывшего всем недовольным, или к чавканью Юрлона, которое первые два дня меня жутко раздражало.

Постепенно все они стали приобщаться к нашим с Кротом тренировкам и внезапно я почувствовал, что действительно стал для них учителем. Они схватывали все приёмы быстро (хотя и не без накладок), а потом с удовольствием отрабатывали их друг на друге. Поначалу командиры и десятники с усмешками смотрели на наши тренировки, но когда об этом доложили начальнику лагеря, который, посмотрев на эти занятия, велел нам не мешать, потому что «Вдруг что-нибудь и выйдет». Через пятнадцать дней количество моих учеников увеличилось до двадцати. Даже двое десятников из нашего отряда просили меня показать им мои приёмы, наблюдая за успехами Крота и остальных, а я не отказывал им и гонял их до седьмого пота.

За это время я показал бойцам, как правильно нужно преодолевать полосу препятствий, которую начальник организовал в полном соответствии с традициями Рассветной Школы, лишь немного облегчив её. Так, например, между качающимися брёвнами в конце был большой зазор, чтобы можно было спокойно остановиться и высчитать нужный момент. Лестница не была смазана жиром, паутинка была из толстых верёвок, а про столбики я уже говорил. Остальные препятствия были так же облегчены. После того, как я влёт, спокойным бегом преодолел полосу, особо не напрягаясь при этом, парни стали просить их научить и этому. Медленно, день за днём я учил их правильно сохранять равновесие, легко двигаться, ловко перепрыгивать препятствия. Успехи были по моим меркам небольшими, но через десять дней после начала тренировок бойцы нашего отряда уже не боялись этой полосы и показывали в среднем лучшие результаты.