Неизвестный 1941 - Алексей Валерьевич Исаев

но достаточно серьезным препятствием — ее ширина составляла около 60 метров. Атака на деревню Щара (одноименную с соответствующей рекой) в течение дня 29 июня была безуспешной, ее уже успели занять части 5-й пехотной дивизии немцев. Однако выше по реке Щаре, у деревни Вел. Воли, частям корпуса Мостовенко все же удалось добиться успеха. Так далеко на юг и восток крупные силы немецкого V армейского корпуса еще не прорывались. В итоге остатки моста через Щару здесь были захвачены и началось строительство временной переправы.

Временный мост у Вел. Воли был возведен за час до полуночи 29 июня. Однако он был способен выдерживать только колесные машины. Попытка переправить боевую технику закончилась неудачей. Под тяжестью танка хлипкий мост рухнул. Оказавшиеся в этот момент на мосту танк и бронемашина свалились в реку и затонули. Два танка Т-34 удалось переправить вброд. Остальные боевые машины пришлось оставить. Они были частью подорваны, частью сожжены.

По дороге передовым частям 3-й армии пришлось преодолеть еще один заслон. Около 03.00 советские мотострелки, также при поддержке танков и тяжелой артиллерии, начали атаку на перекрывший дорогу у Зденцоля передовой отряд 35-й пехотной дивизии. Немцы оценили силы атакующих в усиленный мотострелковый полк. Тяжелый бой продолжался до 12.00. В результате передовой отряд 35-й дивизии был поставлен на грань уничтожения. Немцы все же смогли отстоять свои позиции, хотя понесли значительные потери. Однако предотвратить отход частей 3-й армии на восток они уже не смогли.

Тем временем за спиной Мостовенко продолжались бои за удержание «коридора» для отхода 3-й армии. Потеряв важную переправу у Песков, передовой отряд германской 5-й пехотной дивизии отошел на восток и занял господствующую высоту к югу от Короле. Эта позиция была куда менее выгодная, нежели сами Пески. Заметим, что логичный вариант с возвратом себе потерянного после прорыва на восток механизированных частей 3-й армии немцами реализован не был. Судя по имеющимся свидетельствам, он даже не планировался. В сущности, отряд Нимака скорее препятствовал прорыву через реку Щару у Короле на северо-восток, чем непосредственно отступлению Красной армии как таковому. Пригодных для отступления дорог еще оставалось достаточно. С советской точки зрения немцы занимали плацдарм на южном берегу Щары и Немана, который мог угрожать отходу 3-й армии на восток. В любой момент с него могло развиться наступление с образованием плотного заслона на пути отходящих частей. Соответственно этот немецкий плацдарм подлежал скорейшей ликвидации.

Снова «дорога смерти». На этот раз в кадр попали 152-мм гаубица М-10 и танк КВ-2.

Наступление на плацдарм у Короле началось уже ранним утром 29 июня. В сущности, советским частям в этом районе были развязаны руки. Справа они опирались на долину Щары, слева — на болота вокруг Зельвянки. Состав атакующей группы точно не известен, но, скорее всего, это были части 204-й мотострелковой дивизии. Однако ошибки прошлого были немцами все же учтены. Поскольку передовой отряд не обладал мощными артиллерийскими средствами, ему была обеспечена поддержка авиации. Это явно было прямым следствием визита командующего 9-й армией Штрауса в штаб 5-й пехотной дивизии 28 июня. Если бы не энергичная поддержка с воздуха, плацдарм вряд ли бы удалось удержать. В истории немецкой дивизии повествуется об этом следующим образом: «Ближе к полудню противник атакует крупными силами с танками. Около полудня чрезвычайно критическая ситуация. […] Высоту 132 больше нельзя держать. Ощущается недостаток боеприпасов. Вызываются пикирующие бомбардировщики («Штука»). […] Затребованная поддержка пикировщиками прибывает в самое время! Полные надежды солдаты приветствуют бомбардировщики. Примерно в 13 часов они приближаются, ревя моторами, и пикируют. Сильные взрывы раздаются в местах скопления врага перед фронтом передового батальона и приносят ощутимое облегчение»[126].

Ликвидировать плацдарм и обеспечить себе уверенный отход на восток 3-й армии не удалось. С другой стороны, под прикрытием этих атак отход на Щару беспрепятственно продолжался весь день 29 июня. Действия немецкой стороны в этот день трудно назвать большим успехом. Если бы такие же мощные средства («Штуки») были задействованы у Песков 28 июня, то, возможно, корпус Мостовенко и главные силы 3-й армии не прорвались бы дальше реки Зельвянки. Однако все произошло так, как произошло, и немцам оставалось лишь перехватывать отставших и выбравших неверное направление отхода. Действительно серьезная добыча уже была упущена.

Однако советская сторона тоже не имела повода праздновать победу. Отходящие соединения 3-й армии потеряли основную часть своего транспорта и тяжелого вооружения западнее Зельвянки или Щары. Хотя основная масса личного состава смогла еще пересечь эти две реки, ударный потенциал прорвавшихся в район Новогрудка частей 3-й армии был уже весьма условным.

Отход и попытки прорыва из окружения 10-й армии

Как уже было сказано выше, командующий 10-й армией генерал Голубев фактически самостоятельно принял решение на отход. Возможно, приказ Павлова об общем отходе он получил уже в разгар организованного отступления своих частей на восток. Тем самым он задним числом получил формальное обоснование своих действий. В любом случае задача 10-й армии была непростой. Под ударами наседавших с запада пехотных дивизий немцев она должна была через «бутылочное горло» протиснуться на восток и там прорываться через заслоны немецких подвижных соединений.

Как ни странно, подарком судьбы в самом начале отхода для Голубева стало решение в стане противника. Командир IX армейского корпуса Герман Гейер позднее писал об этом:

«Положение было своеобразным, прелестная тактическая задача. Мы хотели найти для нее самое смелое решение — параллельное преследование в направлении Волковыска без создания целостного фронта и прочесывания местности. Осуществление этого плана было небезопасным, потому что 263-я дивизия вынуждена была в полном одиночестве двигаться севернее Нарева вслед за предполагаемыми основными силами противника — сперва в 20 км, потом менее чем в 15 км южнее важной трассы Белосток — Волковыск.

Кроме того, 263-я дивизия должна была на один или два дня, вплоть до подхода VII ак, оставить треть своих сил для флангового прикрытия на реке Нарев. Если бы русские атаковали, что было вполне вероятно, то 137-я дивизия не смогла бы быстро прийти на помощь. Она была отделена от 263-й дивизии реками Нарев и Наревка, а также весьма неудобной лесисто-болотистой местностью, кроме того, имела противника перед собой и вокруг себя. 292-я дивизия, которая сегодня была атакована крупными силами противника, также могла достичь северной окраины большого леса в лучшем случае через два дня. Удалось бы ее после этого использовать на левом фланге, неизвестно. Возможно, ее пришлось бы использовать справа. Возможно также, ее переход