Король-Наёмник. Стальная месть - Городчиков Илья

В лучшем случае Феодор придумал какой-то хитрый план и не последует отчуждения земель от королевства, а в худшем начнётся полномасштабное вторжение граничащих стран, народов и авантюристов, желавших раздербанить до того сильное королевство. Однако же, Кловис совсем не считал своего старшего брата глупцом, прекрасно понимая, что такие мысли будут чреваты. Всё-таки, нынешний владелец ларингийской столицы явно добился того чего хотел – теперь у него был практически полуторный перевес в численности и куда как лучшие возможности маневрирования, благодаря усилению летучей конницей южан. Вот и выходило, что теперь можно забыть о быстром продвижении к королевской столице.

Кловис решил, что обдумывать план дальнейшего действия на ходу глупо и отодвинул решение на несколько часов. Сейчас все его мысли устремлены совсем в другую сторону. Он прошёл в недавно захваченную крепость и добрался до тяжёлой деревянной двери наполовину уже открытой. Оставив своих бойцов за порогом, Кловис вошёл внутрь. Перед претендентом на королевский престол открылась необычная картина. В не самой большой комнате на великолепной кровати лежала девушка, наполовину укрытая красным шёлковым покрывалом. На её открытой груди лежал маленький комочек, жадно сосущий молоко из материнской груди. Делал он это настолько самозабвенно, что вовсе не заметил нового человека в помещении, продолжая сладко причмокивая. Кловис отогнал прилипших к стене монахинь, до того помогавших молодой матери и те выскользнули из комнаты двумя серыми тенями. Кловис сел на край кровати, продолжая смотреть на свою молодую супругу, которая сонно гладила малыша на своей груди по голове с немногочисленными волосами.

В сердце молодого дворянина расплывалось счастье, а в голове жалость к своей супруге. Сам он постоянно был в разъездах, руководя идущей войной и почти не видел, как растёт его наследник, но чувствовал, как тяжело даётся материнство его супруге: появились круги под глазами, до того тонкие пальцы кожа облепила ещё сильнее, а кожа на лице немного осунулась. Девушка дремала, шепча колыбельную, а вскоре уснула совсем, как только аристократ взял её за руку. Уста Кловиса поразила улыбка и он поклялся всеми богами, что защитит свою семью.

***

Нам хватило всего несколько дней, чтобы превратить ещё немного вражеских крепостей в руины. Северные ларингийцы, похоже, не особенно хорошо подготовились к возможной войне, целиком и полностью полагаясь на укрытые рюглендскими марками границы. Удивительно, но бойцов в этих укреплениях было на порядок больше, хотя их умения вызывали исключительно смех и ни капли уважения. Скорее всего, это были вольнонаёмные граждане королевства, только вчера получившие в руки оружие и не успевшие в достаточной мере обучится воинскому ремеслу. По итогу выходило, что всего за три недели мы завладели несколькими крепостями, с боями продвинувшись на добрые пятьдесят километров вперёд. Можно было даже сказать, что моими бойцами был совершён короткий, но интенсивный средневековый блицкриг. В это же время как с юга, так и с севера постоянно шли непрекращающиеся потоки новостей, заставляющие мозг работать без остановки.

С юга приходили слухи о том, что у Акреона нынешний король Ларингии Феодор собирает внушительные силы и вскоре будет готов выступить супротив своего брата. С одной стороны, это было отлично, ведь означало, что братья будут отвлечены на обоюдную мясорубку и тем самым отсрочат активные действия против моего похода, но, а с другой никто не отменяет того, что Феодор после победы над своим мятежным братом не повернёт свои громадные силы на нас. С севера же успело прийти несколько писем с содержанием того, что к нам уже сейчас выдвигаются подкрепления ещё нескольких мелких Домов, изъявивших желание помочь делу всей Ларингии, а если быть точнее, то двигали ими сугубо грабительские желания, ведь отгрызть часть добычи в большом рюглендском войске будет гораздо сложнее, а мы, фактически, пионеры этого завоевательного похода, собирающие с трофеев все сливки. Хоть я и не знал степени подготовки моего будущего подкрепления, но искренне был рад поддержке, ведь все мои манёвры ограничены исключительно малочисленностью находящихся у меня сил. Их хватало, чтобы брать небольшие города и укрепления, но никак не позволяло войску подобраться близко к Орлаёну. Да-да, Орлаён был чуть ли не самой главной целью кампании этого года. Взятие этого города будет огромной победой и не меньшим испытанием, ведь никто не брал его стены многие сотни лет, но других вариантов у нас не оставалось. Конечно, как только один из братьев решит судьбу государства и пойдёт на нас, мы сможем отойти обратно, закрепившись у замков пограничных Домов, но тогда шанс заиметь хоть какую-то крепкую позицию в будущих переговорах у нас просто не получится. В том что эти переговоры будут я совсем не сомневался, ведь у Рюгленда просто не хватит сил, чтобы продавить сопротивление аристократии Ларингии, а потому переговоры будут и лучше быть на них в крепкой позиции.

До поступления подкрепления Домов, я решил немного остановить своё наступление, желая установить органы государственной рюглендской власти на завоёванных землях. Этого было необходимо, ведь оставались небольшие очаги сопротивления местной аристократии, развернувшей полноценную партизанскую деятельность. Их методично вычищала моя армия наёмников, не давая даже возможности на хоть какие-то крупные операции, но даже комары порой надоедливы. Вместе с тем, пользуясь правами временного наместника на завоёванных землях, я сократил военный налог, взымаемый с местных жителей, и отменил их принудительный набор в войско. Эти два простых действия значительно увеличили лояльность завоёванных ларингийцев, низведя на ноль сопротивление от крестьян, к тому же, дав купцам беспрепятственный доступ к землям Рюгленда.

Подкрепление подоспело ещё через четыре дня. Было оно не столь маленьким, как я мог полагать из письма. Всего под моё командование ещё три сотни человек, только шестая часть которых сражалась в конном строю. Но это было даже очень хорошо. Почти полторы сотни человек прибыли из Звартвуда. Этот Дом сильно отличался остальных земель Рюгленда тем, что там на холмах рос глухой лес, а доступ к Рюгу имелся только на немногочисленных полянах среди деревьев. В таком лесу водилось столь много дичи, что мясо и шкуры из Этого дома распространялись по всей стране и даже за рубежами. Благодаря этому большому количеству добычи и проблематичности земледелия, для мужчин Звартвуда основным ремеслом была охота, а потому они чуть ли не в совершенстве владели луком и тяжёлым копьём, несколько напоминающим родную рогатину. Такое подкрепление было важно, ведь стрелков, а тем боле таких умелых, моей армии до сих пор не хватало.

Интегрировав подкрепление в свою армию, мы двинулись дальше. Нельзя было выжидать больше, ведь