Темный Лорд - Александра Лисина

— Я что-то не совсем понял, — озадаченно сдвинул брови купец. — Его что, не вы убили?

Таррэн так же молча приподнял страшную морду за клыки и чуть развернул, продемонстрировав крохотную, едва заметную ранку возле левого уха. Один единственный треугольный след от оружия, которой неведомый умелец с невероятной силой вогнал в основание черепа, пронзив оборотню мозг и в долю секунду превратив упругое, полное жизни тело в обыкновенную падаль.

— И что? — непонимающе спросил Гаррон.

— Это — след эльфийского клинка, — спокойно пояснил Темный. — Оборотень умер всего несколько часов назад — это не подлежит никакому сомнению. Но из нас троих его никто не убивал.

— Хочешь сказать, в округе появился еще кто-то из Перворожденных?!

— Вряд ли, иначе мы бы непременно почувствовали… но наше оружие не признает чужаков: ни людей, ни полукровок. Только чистую кровь. А это определенно эльфийская сталь. Ошибиться невозможно.

— Меч? — деловито поинтересовался Весельчак, уважительно разглядывая ранку.

— Скорее — нож. С мою ладонь или чуть больше, но очень хорошей работы, — медленно проговорил Темный. — Его ударили невероятно сильно и точно, всего один раз, в единственную уязвимую точку, от которой и наступила смерть… но человек так не сможет. Да и клинок эльфийский. Признаться, я не понимаю, как и почему это произошло.

Караванщики удивленно переглянулись, но ушастый "посол" был совершенно прав: оружием эльфов невозможно сражаться без их согласия — хоть живых, хоть мертвых. Его и украсть-то сложно, а если даже получится, то своенравные, начиненные магией клинки упорно не желали подчиняться новым хозяевам и скорее пальцы отрежут ворам, чем позволят собой владеть. На них и не зарился никто, хотя работа Лесных мастеров ценилась на вес золота, а те, в свою очередь, никогда не работали на людей. Гномы — да, бывало. Гномьи клинки частенько можно встретить в руках знатных воинов и заслуженных ветеранов, но чтобы изделия эльфов покорялись смертным — никогда. Потому-то и странно все это.

Дядько негромко кашлянул, однако свое мнение оставил при себе.

— Подождите, — вдруг почесал затылок Гаррон. — А как же следы? Не призрак же это был! Вы нашли хоть что-нибудь?

— Только тем полночи и занимались, — неприязненно буркнул Элиар. — Но почти ничего не выяснили: следов на земле наш загадочный гость не оставил. Даже Таррэн не нашел.

— Но как же тогда убили оборотня?!

— Сверху, — любезно подсказал Страж. — Кто-то очень ловко подстерег его на волчьей тропе и прыгнул на холку с ближайшей сосны: я на одной ветке пару засечек углядел. Как раз там, где этот ловкач оттолкнулся ногами. Волкодлак даже не успел понять, что случилось: один сильный удар в основание шеи, и все. А наш гость, что оказал всем огромную услугу, ушел так же незаметно, как и появился — по деревьям. Мне удалось только до реки его проследить, а дальше пусто. Совсем. Ни единой отметины: ни на земле, ни на песке, ни среди камней, хотя мы прошлись вдоль берегов в обе стороны.

Аарон неуверенно потер подбородок.

— Кто его знает… может, из соседи успели до города дозваться? Подмогу послали? Или этот эльф случайно на оборотня наткнулся?

Элиар презрительно фыркнул: вряд ли кто-то из Перворожденных стал бы добровольно помогать смертным. По просьбе короля людей и своего Владыки — да, но он сильно сомневался, что Владыка Эллираэнн знал об этой мелкой неприятности. И еще больше сомневался, что даже в этом случае отправил бы кого-то из сельриллов в эту Создателем забытую глушь, чтобы избавить смертных от опасного соседства. Разве что кто-то из Темных, оказавшись поблизости, был столь же неоправданно милосердным, как Таррэн?

Герра Хатор неопределенно пожал плечами.

— Да какая, в сущности, разница? Главное, что оборотень мертв, и люди в безопасности. Аарон, вы сами дальше управитесь?

Староста с достоинством поклонился.

— Конечно, господин. Нам бы только с воротами помогли, а там мы уж отправим в город посыльного, дождемся помощи. С дровами, думается, проблем больше не будет, колодцы не пострадали, хотя с едой…

— Оставлю, сколько смогу, — успокоил его купец. — Потом и звери сюда вернутся, урожай соберете, огороды восстановите, да и соседи, небось, помогут. Родные-то у многих по селам остались? Так что на первых порах хватит, а мы и поохотиться по дороге можем. Народу много, справятся.

— Благодарю, господин Хатор. Вы, когда на обратном пути будете, не побрезгуйте, заверните снова. А уж мы отблагодарим, как требуется. Вы меня знаете, я добра не забуду.

— Будет время — заверну. Гаррон! Пускай люди сегодня отдыхают, да отсыпаются. А завтра с рассветом выходим.

Южанин понятливо кивнул.

— А с оборотнем что? Сжечь?

— Не надо, — отозвался Дядько. — Вони скоро и без него будет предостаточно. Просто прикопайте по-быстрому, и все: после эльфийской стали еще ни один волкодлак не ожил. Но если не желаете рисковать, башку ему отрубите. Так вернее будет. Желательно сейчас, пока солнце не взошло, и он не перекинулся обратно, а то потом… может, и не решитесь.

Селяне недоуменно переглянулись, но в это время громадный зверь вдруг шевельнулся, вынудив их непроизвольно шарахнуться в стороны. Длинные волчьи лапы чуть согнулись, царапнув когтями землю, затем дрогнули веки, куда-то провалилась оскаленная морда, странно зашуршала шкура.

— О, великие боги! — сдавленно прошептал кто-то. — Смотрите!

— Неужели обратно…?

— Кажется, меняется!

Оборотень вдруг весь обмяк, съежился до размеров обычного волка, длинная черная шерсть странно посерела, побледнела, а затем начала стремительно опадать, открывая изумленно-испуганным взорам бледную ровную кожу. Жутковатые на вид когти уменьшались до тех пор, пока, наконец, полностью пропали. Хвост тоже незаметно исчез. Зубы проворно втянулись внутрь. Страшная морда сперва сделалась плоской, а затем и вовсе преобразилась в совершенно обычное (человеческое!) лицо, все еще искаженное болью и неожиданным осознанием приближающейся смерти. Глаза утратили хищный желтый блеск, поблекли, а еще через пару минут перед людьми осталось лежать почти невредимое обнаженное мужское тело, за левым ухом которого провокационно блестело несколько капелек крови.

Староста быстро наклонился и недрогнувшей рукой перевернул убивца, подставив его лицо ярким солнечным лучам.

— Да это же…

— Михаль!! — пораженно воскликнули деревенские.

— Но как же?!.. — растеряно поднял взгляд Аарон. — Его же по весне… сосной…

Ивар, убедившись в том, что не бредит и лежащий перед ним человек — действительно тот, кого он знал, резко побледнел и сдавленно охнул: