Сердце ангела - Вячеслав Грацкий

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Когда захватчики были изгнаны и коронован новый король, конфронтация Адальберта и Адриана приняла открытый характер. Причина была проста — Адриан был одним из наиболее ярых противников реформы Адальберта, искренне считая, что они инициированы дьяволом. Однако тот факт, что именно Адальберт был душой и мозговым центром освободительного движения и что именно он привел к власти новую династию, предопределил судьбу Адриана.

Каспар долго вглядывался в темноту канализации. В воздухе еще витало облачко пыли. Очевидно, колдун и его сообщники ушли несколько минут назад. Последние сомнения по поводу связи Берсеня и бургомистра рассеялись. Они все спланировали заранее. Красочный спектакль под названием «Смерть барона Торвальда» в замке. И захват Берсеня. И этот побег.

— Господин Геллер, какие будут распоряжения?

Возле «тайного» вытянулся капитан прибывшего отряда «серебряных». Рядом, грохоча подкованными сапогами и звеня амуницией, выстраивались гвардейцы и полицейские. И те, и другие нетерпеливо поглядывали в провал.

Каспар покачал головой.

— Погони не будет — пустая трата времени. Да и ловушки в таких местах строить одно удовольствие. Никуда не денется. Рано или поздно выберется, там и выловим.

«Если повезет, — мысленно продолжил Каспар. — И если в плане бургомистра нет еще какой-нибудь гадости. Вот уже не думал, что в этом Уормсе мне устроят шахматную партию!»

— Куда ведет тоннель, капитан?

— К реке, до нее около пяти километров.

— Выставить посты здесь и на всех точках выхода. Усиленный отряд к речке. Исполняйте.

Оставив полдюжины «серебряных» и столько же полицейских, капитан увел остальных. Ловко лавируя между уходящих, в подвал просочилась фигура в сером.

— Мой господин? — Голос Бельджера по обыкновению был холоден и бесстрастен. — С вами все хорошо? Я только что узнал. Напрасно вы отпустили нас, напрасно.

— Все прошло отлично, Бельдж. И ты пришел как раз вовремя. Я хочу, чтобы ты кое-что разузнал. Слушай внимательно. — Каспар покосился на Берни, проверявшего камеры, и понизил голос: — Нападавший — Эрик де Мержи, обвиненный в колдовстве и убийстве барона Торвальда. Когда арестовали его дружка, колдуна Берсеня, Эрику удалось бежать. Так вот, на нем не было доспехов. Никаких. И выглядел он довольно неказисто. И вдруг ночью он штурмует «желтый дом», одетый в карнелийский доспех. Выясни, кто мог одолжить ему столь дорогую вещь. И как можно быстрее.

— Будет исполнено.

Бельджер исчез так же стремительно, как и появился. Рядом с Каспаром послышался вежливый кашель.

— Что вам, Берни? — с неудовольствием бросил Каспар.

— Господин Геллер. Вместе с ними сбежал еще один заключенный.

— Кто? Неужели Дарел Сот? — изумился Каспар.

— Нет. Дарел на месте, — Берни указал на ближайшую камеру, — хотя решетку его открыли. Убежала баронесса Диана де Тюржи, арестованная по подозрению в ведьмовстве и антигосударственной деятельности.

— Дайте факел.

Каспар почти вырвал из рук Берни факел, шагнул к камере и посветил в лицо заключенному, сидевшему на тюфяке. Дарел прикрылся ладонью, проворчал что-то едва слышно.

— Капитан, браво. — Каспар вернул факел Берни и похлопал в ладоши. — Я восхищен. Искренне. Это следует понимать как согласие?

Дарел кивнул, распахнул решетку.

— Отлично. Тогда не будем терять время. Выходите, мы идем ко мне. Одно только… — Каспар обернулся к лейтенанту. — Давно хотел спросить, Берни. Признайтесь, вы ведь по приказу бургомистра за мной носитесь?

Рыжеволосый на миг опешил, недоуменно пожал плечами.

— Вы старший, так что считаю своим долгом…

— Берни, не валяйте дурака. И меня не держите за придурка. В общем, еще раз появитесь рядом со мной, неважно под каким предлогом, отцу города придется искать нового шпиона.

Холодная ли вода или еще одна порция магической силы, но Эрик вскоре ожил и дальше пошел сам. Чувствовал он себя значительно бодрее. Хотя тело, конечно, ныло на все лады, требовало еды, питья, отдыха, требовало содрать доспехи, мокрую от пота одежду и чесать, чесать, чесать…

А еще эти мерзкие миазмы клоаки! Поначалу Эрик едва не падал в обморок, но спустя какое-то время привык и к этому.

А вот энтузиазм Дианы очень скоро пошел на убыль. В отличие от мужчин, сапоги которых неплохо держали воду, ее обувь промокла в один миг. И еще эта постоянная вонь, грязь и нечистоты, текущие под ногами. И давящие каменные своды над самой макушкой. Эта сырость и промозглость. Эти липкие и склизкие стены.

— Какая мерзость, — прошептала она. — Как я здесь очутилась? Боже…

— Абсолютно согласен, — отозвался Эрик. — Особенно этот запах!.. Терпеть не могу этой вони. Не понимаю, как я еще не задохнулся…

Ему хотелось прикрыть нос, неважно, надушенным платочком, рукавом ли, чем угодно, лишь бы избавиться от этой изнуряющей все его естество вони, но вот чертов шлем! Руки Эрика сами собой коснулись подбородочного ремня…

— Не смей! — не оглядываясь бросил Берсень. — Бой еще не закончен. Если хочешь жить — терпи.

Эрик глухо выругался, но руки опустил. Чертов маг прав! Запах запахом, но жизнь дороже. Чтобы хоть как-то отвлечься, виконт переключил внимание на понуро бредущую рядом девушку. Диана выглядела жалко. Спасаясь от подземной прохлады, она сгорбилась, скукожилась и обхватила себя руками за плечи. Но это помогало плохо — девушка заметно дрожала и шмыгала носом.

— Диана, — тихонько обратился к ней Эрик, — мы не могли видеться с вами в столице?

Вопрос имел сугубо практический подтекст. В некоторых кругах об Эрике ходило много всяких слухов, и не все они были благожелательными.

Диана фыркнула.

— Виконт, сейчас не самое лучшее время для светских бесед.

— Какие светские беседы, помилуйте! Просто интересуюсь.

— Я не была в столице. И давайте на этом остановимся.

На ее последние слова Эрик и внимания не обратил. Даже в свете единственного факела Берсеня можно было рассмотреть, что Диана довольно привлекательна. И хотя она была вопиюще — по меркам виконта — молода, сейчас это не имело значения.

— Должен вам сказать, вы совершенно напрасно не были в столице. Появись столь прекрасная дама в свете… Вы произвели бы настоящий фурор!

— Да будет вам известно, милый виконт, я ненавижу свет. И в первую очередь молодых и назойливых хлыщей-аристократов вроде вас.

Она мерзла, ее зубы выбивали чечетку, и оттого ее ответ прозвучал особенно резко. Но увлекшегося Эрика уже ничто не могло остановить.