Тёмный рассвет - Elza Mars

Краем глаза Майлз успел заметить летящее копьё… Миг – и оно пронзило сердце Сильвиона.

Тут же раздался неузнаваемый визгливый голос Ханны Редферн, кричавшей:

– Убейте его! Убейте его!

И стражницы выполнили приказ. Копьё насквозь пробило грудь Сильвиона и откинуло его от Дилосы. Кровь залила элегантный зелёный костюм.

Сильвион оглянулся на Ханну Редферн и улыбнулся.

По его губам Майлз прочёл:

– Слишком поздно.

Дилоса рванулась вперёд. По рукаву её чёрного платья тоже текла кровь – её кровь. Сначала она пыталась преградить путь стражницам и спасти Сильвиона.

Но затем впилась глазами в Ханну:

– Темнота заканчивается тут!

Майлз уже видел Синее Пламя, но этот удар был подобен ядерному взрыву.

Синее Пламя полыхнуло там, где стояла Ханна Редферн с её сворой прихвостней, и ушло в небо большой шаровой молнией. Огонь вознёсся от земли до неба, будто солнце выкатилось из дворца.

Глава 20

Майлз осторожно поддерживал Сильвиона. Он опустился перед ним на колени и старался держать его так, чтобы не задеть копьё, пронзившее его грудь. Всё закончено. На том месте, где только что стояла Ханна Редферн с самыми верными соратниками, зияла большая, выжженная в земле воронка.

Перед глазами Майлза всё ещё стоял ужасный взрыв и разбегающиеся в разные стороны люди. Среди них он заметил работорговку Гэвину, но Ханны нигде не было. Когда ударило Синее Пламя, она оказалась в эпицентре взрыва и от неё ничего не осталось, даже русого волоса. На площади из всех Обитателей Ночи осталась лишь Дилоса. Рабы украдкой выглядывали из своих хижин.

– Не бойтесь! – закричал Джин. – Эй! Выходите, не бойтесь! Дилоса не опасна. Во всяком случае, для вас. Выходите. Все выходите! Ну что вы там прячетесь?

Майлз увидел высокого тощего человека и прижавшегося к нему сбоку маленького мальчика.

– Прачный! Ли Джо! Какое счастье, что с вами всё нормально! Нет, Прачный, пожалуйста, не нужно…

Прачный упал перед Майлзом на колени. Затем пристально посмотрел на Сильвиона, лицо которого приобрело мертвенно-бледный, сероватый цвет.

Под глазами легли тёмные круги, а из уголка губ вытекала кровь.

– Дело плохо, – прохрипел Сильвион.

– Да, так и есть, – прямо сказал Прачный. – Освободитель, ты ему уже ничем не поможешь. И я тоже ничем не смогу ему помочь.

– Никакой я не Освободитель. – Майлз вдруг всхлипнул и быстро смахнул слёзы, навернувшиеся на глаза.

– Значит, ты ловко морочишь всем голову, – сказал Прачный и встал с колен. – Но похоже, что все рабы реально свободны. Ты пришёл – и пророчество исполнилось. Если это и не твоих рук дело, то, согласись, очень странное совпадение.

Почтительный взгляд его светлых глаз заставил Майлза почувствовать себя неловко. Он показал на Сильвиона.

– Это не я, это он спас нас, – пробормотал Майлз. – Сильвион заслуживает признания…

– Не только он, – раздался у него за спиной тихий голос, и Майлз обернулся к Дилосе:

– Да. И ты тоже.

– Я не об этом. – Она села на землю возле Прачного, обняла Майлза и погладила плечо Сильвиона. – Я могла бы попытаться спасти тебя. Ты согласен, Сильвион?

– Уйти в вампиры? – Он отрицательно помотал головой. – Нет. Нет смысла. Меня пронзили деревянным копьём, мне всё равно не выжить.

Майлз оглядел острый обломок дерева:

– Мы вытащим его…

– Брось! Я не выдержу. Сдайся хотя бы один раз, а? – усмехнулся Сильвион.

Потрясающе! Даже на пороге смерти он оставался насмешливым и язвительным. Его стойкость восхищала Майлза.

– Послушай, – внезапно обратился к нему Сильвион, – хочу кое-что тебе сказать. – Он прерывисто вздохнул: – О твоей сестре.

Майлз сжался в ожидании ужасных подробностей её гибели.

– Знаешь, что меня по-правде задевало? Мне было так обидно, когда я старательно приводил себя в порядок, пригладил волосы и шёл на свидание с твоей сестрой, а она… сразу начинала рассказывать о тебе.

Майлз заморгал недоумённо. Это было совсем не то, что он ожидал услышать.

– Она… что?

– Рассказывала о своём братишке. Какой он смелый, какой он смышлёный и какой упрямый.

Майлз продолжал моргать. Он бы не удивился, обвини его Мелони во всех смертных грехах… Но неужели она и правда думала, что он смышлёный? Он почувствовал, что его веки опять защипало и ком подступил к горлу.

– Я не смел сказать ни одного плохого слова в твой адрес. – Сильвион прищурил свои потемневшие фиолетовые глаза. – Я возненавидел тебя за это… А её … её я любил.

Голос Сильвиона становился всё слабее. Арадий прикоснулся к его тёмным волосам.

– Тебе осталось совсем немного, – произнёс он, будто предупреждая.

Сильвион опустил веки – он знал это.

– Я сказал Дилосе, что я убил Мелони, – прошептал он. – Но… я врал.

Сердце Майлза заколотилось так сильно, что его удары сотрясали всё его тело.

– Ты не убил её? Она жива?

– Я хотел наказать её … но я хотел, чтобы она всегда была возле меня…

У Майлза голова пошла кругом. Он буквально впился взглядом в бледное лицо ведьмака.

– Пожалуйста! Скажи мне, что ты с ней сделал. Умоляю тебя! Скажи!

– Я её … изменил… – от низкого голоса Сильвиона остался только хриплый шёпот. – Я превратил её в оборотня… и ещё немного поколдовал, чтобы она не могла стать человеком, пока я этого не захочу…

– Какое заклинание? – быстро спросил Арадий.

Сильвион слабо вздохнул:

– Ничего особенного, Юнец… Просто сними кожаную повязку с её лапки. Она всегда будет оборотнем… но останется жива… – Его голос вдруг стал прежним, а в глазах мелькнуло выражение прежней жестокости. – Майлз, ты ведь очень смышлёный… Ты наверняка догадаешься, в кого я её превратил…

Он не договорил: жутковатый звук вырвался из его горла. Майлз никогда такого не слышал, но почему-то сразу понял, что он означает: Сильвион умер.

Его тощее тело, обтянутое зелёным костюмом, выгнулось дугой и застыло.

Голова запрокинулась. Широко раскрытые глаза цвета лесных фиалок глядели в небо, но они уже ничего не видели. Арадий положил свою тощую руку на бледный лоб Сильвиона.

– Бог Жизни, прими сына Элиуса, – проговорил он проникновенным низким голосом. – Проводи его в мир иной. – И добавил, шепча: – Да пребудет с ним благодарная память всех колдунов.

Майлз со страхом ждал, что появится светящаяся фигура и окружит Арадия светлой аурой. Но он видел только красивое, белое лицо Арадия и его грустные слепые глаза. Арадий осторожно закрыл рукой глаза Сильвиона.

Майлз стиснул зубы, чтобы не зареветь. Не помогло. Он всхлипнул и вдруг отчаянно расплакался. Дилоса обняла его, и он зарылся лицом в её плечо.

Это помогло. Пара секунд – и Майлз взял себя в руки. В её объятиях его охватывало невыразимое чувство