Фармацевт 2 - Александр Юрьевич Санфиров

несколько минут мы оживленно переговаривались, высыпая друг другу на уши кучу лапши.

Но я не вчера родился, поэтому быстро выяснил, что Зоя и Рая оказались рабочими — штукатурами, живущими поблизости в общежитии, якобы приехавшими в Ленинград из Кобоны.

О своей деревне они хорошего ничего не говорили, сказали только одно, что там остались одни старики, и они обратно в неё не поедут ни за какие коврижки.

Похоже, после третьего коктейля меня потянуло на подвиги, поэтому я предложил девушкам продолжить банкет в ближайшем ресторане. Куда мы сразу и направились.

Глава 18

Ресторан мне сразу не понравился. Больше он был похож на обычную забегаловку, чем на приличное заведение.

За столиками почти никого не наблюдалось. Ну, правильно, до вечера еще далеко. А просто пообедать рядовому гражданину дешевле в кафе, или обычной столовой.

После тарелочки тощих колбасок с картошкой в баре, аппетит разыгрался еще сильней, поэтому заказал для себя суп харчо и антрекот. Девчонки больше внимания уделили алкоголю, попросив заказать рябину на коньяке.

Хорошо подкрепившись, я постепенно приходил в норму, несмотря на пару рюмок настойки, и начал, наконец, критически мыслить.

— Совсем разучился пить? — обратился сам к себе. — Чего ты вообще попёрся в этот шалман? Он скоро закроется на перерыв с трех до шести вечера. Придется, или ехать к Коэнам, или в общагу к этим девицам податься. Мог бы лучше в Эрмитаж лишний раз прогуляться.

Девушки от моих проблем были далеки, они болтали о каких-то своих проблемах, о работе и прочих делах, лишь иногда строя глазки, просили налить им рюмки. А я пока не мог решить, стоит ли идти к этим подружкам, ибо чуйка время от времени подавала тревожные звонки.

В какой-то момент о своем наличии в полный рост заявил мочевой пузырь. Извинившись перед соседками, я отправился в туалет. Сделав свои дела, я подошел к раковине, чтобы сполоснуть руки. И в это время из-за полуоткрытой двери до меня донесся возбужденный голос Раисы, говорящей по телефону-автомату, висевшему на стене рядом с туалетом.

— Натаха, да послушай ты меня. Подменись на вахте. Мы сегодня с парнем познакомились, дундук дундуком. Сперва думали просто его на коктейли раскрутить, но Зойка подсмотрела, что у него в кошельке целая пачка денег. Рублей триста, не меньше.

В общем, кабак скоро закроется, мы этого дурня уговорим к нам в общагу пойти. Ты, главное, после трех отправь Егоровну куда-нибудь, а то она опять заголосит на весь коридор, что мы очередного мужика притащили.

Да. не дергайся ты! Я точно говорю, есть у него деньги, и ничего я не пьяная.

Услышав слово дундук, я улыбнулся. Похоже, девицы не врали, что приехали из Кобоны. Именно по северо-восточному берегу Ладоги так называли дураков. А я сегодня исполнял именно эту роль. Сам виноват, засветил деньги, пусть и нечаянно. Спровоцировал девок на криминал.

А эта Рая, видимо, отправилась, проверить, не ушел ли я с концами, бросив свою сумку. Но, увидев телефон, решила срочно позвонить своей подруге.

Была бы трезвой, наверно, такой ошибки не сделала, но сейчас девице море по колено, ей казалось, что она разговаривает шепотом, но, по-моему, её слышали все желающие.

Улыбки, улыбками, но мое праздничное настроение и желание гульнуть, сразу куда-то улетучилось.

Когда я вышел из туалета, Рая, увидев меня, с испуганным видом тут же повесила трубку.

— Подруге звонила, рассказывала, как классно мы сидим, — сообщила она, хотя я вроде бы ничего у неё не спрашивал.

Мы вместе вернулись к столу. Зоя, нервно комкающая в руках салфетку, окинула нас подозрительным взглядом. Но ничего не сказала.

В это время к нам подошла официантка и сообщила:

— Товарищи, через двадцать минут ресторан закрывается на перерыв. Будьте любезны рассчитаться.

С этими словами она вместе с меню подала выписанный от руки счет.

Глянув цифру, я протянул женщине десять рублей.

Та стала искать сдачу в кошельке. Но я остановил ее, сказав, что сдачи не нужно.

Рассчитавшись, я встал и, взяв сумку, сказал:

— Спасибо девчонки за кампанию, но мне пора. Так, что счастливо оставаться.

— Как это оставаться! — возмущенно воскликнули подружки. — Мы так не договаривались! Ты же обещал с нами в общежитие пойти и купить что-нибудь вкусное, а еще вина и закуску.

Я махнул рукой.

— Чего только не наобещаешь с пьяных глаз. Но, к сожалению, ничего у нас девчонки не получится. Я тут вспомнил, мне кое-куда нужно срочно зайти. Так, что доедайте, допивайте, что осталось, а я пошел.

Шокированные дамы вопросительно смотрели друг на друга, пока я шел к выходу. Хорошо хоть вслед за мной не ринулись.

Я же выйдя из ресторана, направился к ближайшей трамвайной остановке. Войдя в подошедший вагон, заплатил три копейки и, усевшись на деревянное, трамвайное сиденье, первым делом проверил сумку. И не зря. Блок сигарет был раскрыт и, с него испарилось, по меньшей мере две пачки сигарет.

— Дешево отделался, — мысленно резюмировал я. — Если бы хватило ума пойти с ними в общежитие, завтра точно бы попал в отделение милиции без копейки в кармане.

— Мда, никогда бы не подумал, Витя, что тебе свойственны такие импульсивные поступки, — задумчиво протянул Коэн. Мы сейчас сидели с ним в его библиотеке и мерно потягивали известный голландский ликёр.

Пил я без особого удовольствия, к тому же, ликеры мне никогда не нравились.

Но пришлось это делать с восторженным видом. Как иначе я мог показать уважение к хозяину дома, доставшему по большому блату такой дефицит.

Когда я ближе к вечеру дошел до Коэнов, Ида Абрамовна вздохнула с облегчением.

— Витя, ну, наконец, ты появился. А то я не знала, что и думать. Ушел рано утром. И ни слуху, ни духу до вечера. Ну, давай рассказывай, тебя зачислили в студенты?

— Зачислили, Ида Абрамовна, зачислили, — сообщил я, улыбаясь.

— Вижу, ты уже отпраздновал поступление, — ехидно прокомментировала женщина, почувствовав от меня характерное амбре.

— Каюсь, грешен, не удержался. — развел я руками.

В этот момент в коридор вышел сам Коэн.

— Ну, что же, молодой человек, можно поздравить тебя с поступлением в нашу альма матер?

— Можно, Давид Гиршевич.

— Ну, тогда идем, отметим это событие редким ликёром, пока Ида Абрамовна накрывает на стол, — предложил он.

Вот за рюмкой настоящего Кюрасао, не сляпанного, как в будущем, из технического спирта, где-то на просторах нашей необъятной Родины, мы сейчас и сидели, обсуждая всяческие проблемы.

Однако Давид Гиршевич все-таки между делом напряг меня на очередную работу. После очередной рюмки ликёра