Врата смерти - Александр Прозоров

– Приветствую тебя, прекраснейшая из богинь, – тихо прошептал ведун. – Ты красивейшая из женщин, коих я только встречал в этой жизни. Будь ты простой смертной, с какой бы радостью я пригласил тебя посидеть со мной на веселом пиру, с каким отчаянием стремился бы добиться твоей благосклонности. Но ты богиня, и такой пир возможен лишь в моих наивных мечтах. Но все же прими от меня в дар этот кувшин с отличным ставленым медом и жареную половинку цыпленка. Пусть хоть эта часть моей мечты воплотится в жизнь.

Он поклонился истукану, осторожно коснулся рукой косы богини, провел немного по ней кончиками пальцев, еще раз поклонился, развернулся, чтобы уйти, и чуть не врезался в здешнего волхва, неотличимого от тысяч других: балахон, вервие на поясе, ленточка с рунами идет через лоб и прихватывает волосы. Разве только этот был поупитаннее многих, да борода седая погуще. Середин приготовился было к привычному спору – но волхв лишь молча отстранился, давая ему дорогу, и даже слегка склонил голову.

«Итак, крест действует! – сделал приятный вывод Олег, поднимаясь в седло. – Можно возвращаться на Тверскую дорогу».

Этому препятствовал один очень важный пустяк. Отправляясь с другом в стольный град, он не стал нагружаться вещами, прихватив только оружие да овчину для сна в дороге. Все равно в обозе припасов дорожных с избытком хватало на всех. Значит, волей-неволей придется заворачивать в усадьбу Зуровых.

– Надеюсь, Годислав не подведет и управится за три дня, как обещал, – вздохнул Олег. – Впрочем, днем раньше, днем позже... При здешних скоростях это ничего не изменит. А в компании веселее.

Однако ведуна ждал куда более лихой сюрприз. Утром следующего дня к нему в светелку еще до рассвета влетел боярин и радостно заявил:

– Ну, что?! Что я сказывал?

– Что?! – полупроснувшись, поинтересовался Олег.

– Князь про приезд мой прослышал и ныне же к себе на пир требует!

– Требует или приглашает? – уточнил Середин.

– Зовет. Собирайся, дружище, на пир едем.

– В такую рань?! – охнул Олег. – А князь в курсе? Я бы за такой визит башку срубил, точно тебе говорю!

И ведун широко, старательно зевнул.

– К обеду кличут, – уточнил Годислав. – Помыться надобно успеть, переодеться в чистое, одежду новую купить.

– Зачем?

– Так ведь князь Русский! Правитель земель ближних и дальних, и девяти сороков народов!

Опыт Середина подсказывал, что с титулами у здешнего правителя имеется некоторый перебор. В дальних краях, где ведун побывал за время своих скитаний, люди хоть и называли себя русскими, а земли Русью, но князя здешнего в число своих властелинов как-то не включали. Хотя, конечно, могло быть и так, что держава тихо рассыпалась еще два-три поколения назад, оставив в память о себе только наименования и титулы. В Киеве, Владимире, Литве, Чернигове, в прочих уделах с радостью забыли бывшего хозяина – но из старого титула эти земли еще не выпали.

– Может, я лучше не пойду? – предложил Олег. – Чего я, князей не видел?

– Я тебе уже зипун велел достать, штаны атласные и рубаху из шелка, – сообщил Годислав. – Ты не беспокойся, у нас на подворье запас имеется. Бояре Зуровы завсегда достойно выглядеть должны! Поднимайся, баня уже топится.

Отмывались, переодевались в чистое, прихорашивались, собирали подарки друзья аж до полудня. Точнее, собирался Годислав. Олег, чтобы не нервировать товарища перед важной для него встречей, просто переоделся в предложенное «парадное» одеяние – благо свободный покрой шаровар и косоворотки делал их практически безразмерными, – обрил голову, дабы не показаться человеком в трауре, после чего просто ждал, когда боярин наконец сочтет себя достойным предстать пред очами правителя.

Пожалуй, Годислав собирался бы полные сутки – но когда солнце поднялось к зениту, он понял, что рискует опоздать, и крикнул седлать коней. Спустя четверть часа двое всадников в чистых нарядных зипунах, в гладких бобровых шапках и алых сафьяновых сапогах выехали за ворота. За ними катились запряженные парой сани, которыми управлял не менее ярко разодетый Мичура.

Не доверявший прямым мощеным улицам, боярин свернул на Полисть, поскакал вниз по течению, выехал на Порусью, натянул поводья, переходя на шаг, бросил на себя внимательный взгляд, стряхнул что-то с колена, пояснил:

– Подъезжаем. Вот и дворец.

Река раздалась, из ледяной равнины выросли высокие валы, увенчанные бревенчатыми стенами крепости, по верху которой прогуливались воины, сменившие ради зимы шеломы на меховые шапки, но сверкающие начищенными доспехами.

Ворота русской твердыни открывались на причал, набранный из расколотых вдоль бревен. Подъемного моста не имелось – да и зачем он на острове? Коновязь тянулась прямо под стенами вправо и влево, и свободных мест на ней не осталось. Олег и боярин спешились. Холоп же подобно отпрыску княжеского рода в ворота не вошел, а въехал – оставлять сани на реке стража не потребовала. Впрочем, уехать далеко ему не удалось: стены дворца начинались почти сразу за валом крепости. Было видно, что княжескому двору давно стало тесно внутри – но размеры острова никак не позволяли раздвинуться вширь.

– Здесь жди, – велел холопу Годислав. – Как понадобится, дворню пришлю.

Они поднялись по ступеням высокого крыльца на второй этаж, шагнули в просторную прихожую. Здесь за широким столом играла в кости стража – десяток дюжих молодцев в кольчугах и при мечах. Совни и копья, правда, находились от нее на почтительном расстоянии, расставленные вдоль наружной стены. Воины на вошедших, казалось, не обратили внимания, однако навстречу немедленно выскочил мальчишка лет двенадцати:

– Здрав будь, боярин! Какими судьбами в наших краях?

– Боярин Годислав Зуров с другом, – торжественно изрек гость. – На княжеский пир приглашен ныне.

На несколько мгновений возникла заминка, после чего из дверей вышел рябой, с большим рыхлым носом мужичок в простенькой, но опрятной полотняной рубахе и черных юфтовых сапогах, поклонился:

– Боярин Зуров, как я помню?

– Он самый, – гордо кивнул Годислав.

– Наслышан о тебе князь, наслышан. Велел проводить к себе немедля, как появишься. Лель, прими одежду.

Про Олега никто ничего не спросил, но и от дверей не развернули. Посему ведун тоже снял зипун, передал его мальчишке. Тот принял. Теперь можно было сказать, что разрешение войти Середин получил.

– Прошу за мной, боярин, – поклонился мужичок и быстро помчался по коридорам.

Больше всего дворец русского князя напоминал гигантский лабиринт. Внезапные повороты, спуски и подъемы, лестницы в самых неожиданных местах, разветвления проходов и их слияние. Правда, как догадался ведун, сделано это было не специально – просто здешняя резиденция строилась не по единому плану, а подрастала по мере нужды. Родился сын – снесли кровлю, надстроили пару этажей. Пожаловалась на тесноту любимая жена – к женской половине пристроили сруб и прорубили к нему стену. Родились еще дети – пристроили дом рядом, соединив галереей. Дети повзрослели, разъехались – помещения заняли для других нужд. Сел на русский стол новый князь – для новых нужд опять пристроил сверху или сбоку несколько помещений. Лет двести такого строительства – и даже постоянные обитатели дворца временами блуждать там станут, не находя нужного места.