Дневник на итальянском (СИ) - Харрис Элиза

Внизу я встретился с теплой улыбкой Грейс. Она приветливо помахала мне, залпом осушая стакан холодной воды, облокотившись на столешницу в своём зелёном деловом костюме.

— Как прошёл день? — откидывая выбившиеся волосы со лба, улыбнулась ещё шире она.

Желание снова нагрубить, послать и заявить, что не её собачье дело, пробудилось с новой силой. Но стоило мне открыть рот, как перед глазами всплыло гордое, смелое выражение лица сводной, когда она советовала мне заткнуться и не перечить её матери. Следом, вспомнил слова Грейс, и мне, черт возьми, против воли, не хотелось обижать мачеху.

— Всё как обычно. В этом городе давно не происходит ничего интересного. — бросил я, попытавшись сделать дружелюбное выражение лица, и прошёл к выходу. — Я на тренировку, буду поздно.

И в тот момент, и она, и я замолчали. Обернувшись, я заметил на лице Грейс материнское одобрение, облегчение и полуулыбку, а сам не понял, зачем поставил её в известность. Быстро покинул особняк, прошёл мимо отца у машины, кивнув ему и забравшись в «Камаро», резко сорвался с места.

В машине громко била музыка из колонок. Я сделал громче, и понял, что эта самая песня играла ночью, когда Эрика ехала рядом со мной, захлебываясь в слезах в разодранной одежде. Злость ещё больше одолела, когда я вспомнил об этих уродах, и чтобы заглушить любые мысли, я вжал педаль газа до упора, выходя на двойную сплошную, откуда издали, светя фарами, мчалась навстречу машина. Резко свернув и вывернув руль обратно, когда столкновение миновало, я разогнался ещё больше, пока колеса с шумом не затормозили посреди парковки у зала.

Я вышел на ринг уже в спортивной форме, с перемотанными кулаками и пока неопытный соперник пытался ставить блоки, даже не пытаясь идти на меня, мне было мало. Я приехал в зал, чтобы выбить всю дурь из своей головы, а вместо этого дрессирую новечка.

— Какой идиот пустил новичка на ринг с тобой? — послышался позади голос, и я ухмыльнулся, вздохнув. — Парень, тебе что, жить надоело? Или ты пересмотрел «Тайны дикой природы»? Он ушатает тебя одной левой прежде, чем твои друзья придут поболеть за тебя на соревнованиях. Спускай свою задницу оттуда.

Рэн с ухмылкой наблюдал, как перепуганный светловолосый худощавый парень неуверенно сходил с ринга, уходя в другой конец зала. А меня одарил неоднозначным взглядом.

— Откуда ты взялся?

— Я был уверен, что ты придешь сюда сразу после моего сообщения. — улыбался друг, поднимаясь ко мне. — Не хотелось быть отбойной грушей, но надо ж как-то отвечать за свои слова.

Не сдержавшись, я рассмеялся и пнул Форда в бок.

— Только не говори, что я был не прав.

— Заткнись.

— Девчонка конкретно тебя цепанула.

— Я сказал — заткнись. — прорычал я.

— Почему ты не можешь признать, что запал на неё.

— Не вынуждай меня, Форд!

— Да ладно, она забила гол в твои ворота, — разминаясь и, стоя критично близко ко мне, нарывался Рэн. — Продолжай в том же духе, и скоро будешь как те маньяки, одержимые своими жертвами. Слушай, мужик, а твоя новая сестричка не заревнует…?

Договорить он не успел, потому что от всплеска эмоций, мои костяшки с хрустом встретились с его челюстью. Я бил не как профессионал. Бил на эмоциях, грубо и агрессивно. Моё обычное состояние в привычной зверской обстановке. Я был мудаком, безбашенным психом без тормозов, которому ни до кого нет дела. И только на лице друга стали проступать кровяные капли крови, как сигнал «стоп» ударил в виски, заставив отпрянуть назад, выругавшись.

— Какого черта ты не остановил меня? — заорал я, пнув его в грудь. — Ты псих? Нахрена ты позволяешь левому уроду избивать тебя?

— Ты, Тёрнер, урод, но не левый. — ухмыльнулся он, сплюнув кровь, сочившуюся из губы.

От его слов я вспомнил, почему именно ему готов доверить жизнь. Почему Форд все ещё является единственным, кому я полностью доверяю и позволяю давать гребаные советы.

— Если ты продолжишь так смотреть на меня, ещё секунду и, клянусь, я заплачу! — Рэн ударил кулаком меня в плечо, ведь ему, как и мне, даже самым близким, чертовски сложно проявлять эмоции.

Через час, мы уже сидели в вип-ложе среди светомузыки, столичного диджея и полуголых девиц, извивающихся вокруг шеста. Рэн потягивал виски, стоящий в целое состояние и не уставал стрелять глазами по танцовщицам, нервно постукивая пальцами по столу.

— Расслабься, чувак, — кинул он, подзывая к нам официанта. — Повтори. Двойной.

— Два двойных, — добавил я, раскинувшись на мягком диване.

Настроения не было ни на виски, ни на шумные компании, ни, как не странно, на девушек. Всё, чего мне хотелось в тот момент, разогнаться по пустой трассе и не тормозить всю ночь, пока нога не откажет от нагрузки.

Рэн больше не поднимал темы, которая выбивала меня из колеи, но я замечал, каких усилий ему это стоило. А мне приходилось сдерживать себя, чтобы не уехать домой, не ворваться в комнату к сводной, и не повторить утренний поцелуй на кухне. Только уже смелее, желаннее и с точной уверенностью, чего я хочу. Что мне было необходимо.

— Ты думаешь о ней. — констатировал факт друг. — И не отрицай. Не знаю, с чего бы вдруг, но ты конкретно запал на новенькую. У меня только один вопрос… Когда ты успел? Аська крутится вокруг тебя годами, выполняя все твои прихоти, но у неё так и не получилось снести тебе крышу.

В тот момент, официант донёс заказ, и я залпом осушил терпкий напиток, впиваясь пальцами в стакан. Я был благодарен Форду за поддержку, но слышать о сводной ещё и от друга, той ночью было слишком. Я приехал в клуб, чтобы избавиться от мыслей о ней, сорвать джек-пот этой ночью в компании доступной красотки, но пока получалось только сходить с ума, потому что тело и мозг требовал Эрику рядом. Заполнял все мысли и затуманивал разум. Мне казалось, что у меня едет крыша от переизбытка женского внимания, но не одни кокетливые глазки и загорелые ножки под короткими юбками не заставляли тело напрягаться, как один только взгляд сводной.

— …да и че ты страдаешь, как будто не знаешь, что делать с девчонками. Она, как все, дашь только повод, на утро окажется в твоей постели. Уверен, недотрога она только с виду…стерву Эбби напоминает.

От упоминания кузины, Рэн скривился, но во взгляде проскользнуло что-то такое, чего раньше я не видел. И следом последовал бокал виски. Не дожидаясь моей реакции, он поднялся и обернулся, чтобы что-то добавить, но что-то его остановило. И прежде чем уйти в комнату с русоволосой, смутно похожую на Эбигейл, Форд кинул:

— Пошли они к черту. Девчонки не стоят того, чтобы все мысли были заполнены ими. Единственное, чего мы должны хотеть от них — приятного времяпровождения. Но никак не внимания.

Эти слова были сказаны с такой досадой, я был уверен, что адресованы они были самому себе, нежели мне. В словах друга был смысл. И этого смысла я придерживаюсь всю сознательную жизнь. Так почему должен менять принципы ради мимолетного влечения миловидных оливковых глаз и соблазнительной улыбки?

— Заскучал? — склонилась ко мне с открытым декольте и резким запахом духов танцовщица, намереваясь собрать приличную сумму чаевых этим вечером. Мои карманы как раз были неприлично забиты долларовыми купюрами, поэтому ночью я решил отдать на благотворительность.

Залив в себя остатки алкоголя, я направился за черноволосой, прижимая её одной рукой за тонкую, обтянутую корсетом, талию. В клубе было запрещено курить, но ненависть и не ведомое мне чувство прожигало изнутри, поэтому вынув из кармана пачку сигарет, я закурил, не удосужившись выйти из помещения. Музыка разрывала танцпол, дым проникал в легкие, а фиолетовые лучи резали взгляд. И только запах терпких духов представительницы женского пола рядом заставлял ускорить шаг, чтобы получить желаемое. Даже если не учитывать факт, что желал я совершенно другую.

— Мы не обговорили время…

— Заткнись! — резко перебил её я, встав на месте.

В толпе у входа среди охраны я разглядел неуверенный взгляд знакомых глаз, которые с интересом изучали обстановку, каштановые пряди, уложенные на плечах и губы, растянутые в улыбке, которые с новой силой пробудили во мне желание.