Наемник - Владимир Поселягин

Как только мы вышли из зоны влияния глушилки, что означало, что мы оказались уже на территории Фронтира, или, как ее называли местные, Дикие земли, вернув всю технику на борт и убедившись, что на корабле все в норме, я совершил прыжок по заранее разработанному маршруту. После того как звезды прыгнули навстречу крейсеру, я вылез из-за пилотской панели и направился на летную палубу. Мне пришла в голову одна идея, и я решил поделиться ею со старшим техником. Насколько я знал, его обучение в капсуле закончилось два часа назад, и сейчас он находился у себя в кабинете.

Пропустив в лифтовую кабину лейтенанта Хорка, я вошел следом. Мичман Берри зашел в кают-компанию и с нами не поехал. Согласно инструкции, во время хода на главных двигателях мы втроем находились в рубке. После входа в гипер наше присутствие уже не требовалось, и офицеры разошлись по своим делам. Хорк после вахты направился в столовую, а Берри, заскочив на минуту в кают-компанию, заступил на дежурство и остался в штабе.

Кстати, в рубку, кроме нас троих, ни у кого допуска не было, даже ремонтники могли туда попасть только в моем присутствии, а в двигательные или реакторные отсеки доступ был только у меня.

Поднявшись, я вышел на летной палубе, Хорк, оставшийся в лифте, поехал вниз, на четвертый уровень.

На лифтовой площадке стояла Ривз, явно кого-то ожидая. Судя по тому, как девушка встрепенулась и направилась ко мне с решительным видом, ждала она именно меня.

– Я вас слушаю, лейтенант.

– Товарищ капитан, разрешите с вами поговорить наедине?

– Это так важно?

– Да.

– Хорошо, пройдемте в комнату отдыха персонала.

На летной палубе, рядом с кабинетом старшего техника находилась общая комната отдыха пилотов и техников. Сейчас она была пуста, пилоты в медсекции проходят обучение под присмотром второго врача мичмана Ланни, которая освоила нужный минимум, чтобы работать с медоборудованием. Техники возились на летной палубе, исполняя шаманский танец вокруг подотчетных машин. Во время перестройки летной палубы я ее немного расширил, осталось незанятым небольшое пространство, которое после недолгих раздумий я и использовал для разных нужд. Сделал комнату отдыха, подведя к ней коммуникации, отдельный кабинет для техника, и две ниши для технического комплекса и инженерных дроидов. Получилось удобно и компактно.

– Проходите, – пропустил я девушку вперед.

В комнате отдыха была еще одна дверь, которая вела в душевые и санузел. Пройдя мимо нее, я показал на одно из кресел, сам же занял диван.

– Я вас слушаю, лейтенант, – спокойно произнес я.

На роскошную фигуру девушки я смотрел спокойно, знал про ее ориентацию. Добрыня сообщил по секрету, что они близки с нашим сержантом Холк. Тоже, кстати, красивой девушкой. Экипаж друг с другом в основном был знаком, и, несмотря на большое количество женского персонала, парочек создалось не так много. Всего две. Это я про пару лейтенанта Ривз и еще одного техника с летной палубы и одного из пилотов традиционной ориентации. У остальных, как я понял, подруги и парни остались на Зории, у кого они были.

Девушка чуть помедлила, собираясь с мыслями. Мой ранг в медицине по повороту головы и чуть напряженной фигуре дал понять, что она не знает, с чего начать.

– Капитан, насколько вы помните, вы разрешили мне пользоваться записью вашей памяти для помощи сержанту Кирк.

– Да, помню, – кивнул я.

Вместе с сержантом они смогли раздобыть детальное описание не только оснащения сил специального реагировании России, но и смогли записать на инфодиски несколько десятков земных песен и музыки. Очень она им понравилась. В Содружестве ничего подобного не было.

О влиянии земной культуры я узнал сразу. Десантники в спортзале теперь тренировались только под тяжелый рок, слышал песни семидесятых и на летной палубе. Причем, несмотря на то, что у меня в памяти были не только российские и советские исполнители, слушали только их. На мой вопрос один из десантников с недоумением ответил, что они слушают только те песни, язык которых понимают. Русский сейчас на борту знали все.

– Вы удалили часть памяти, но несколько фрагментов остались, – осторожно продолжила девушка.

Догадываясь, о чем она, я задумчиво кивнул, искоса глядя на нее.

– Продолжайте.

– Там было три эпизода. В пятнадцать лет вы убили трех юношей семнадцати и восемнадцати лет. Молотком забили насмерть.

– Ах, вот вы о чем, – я хмыкнул, снова откидываясь на спинку диванчика. – Тут, согласно юрисдикции Антарской империи, я неподсуден. Кровная месть.

В империи было несколько сводов законов, которые мне очень понравились. Первый – о многоженстве, традиция, пришедшая из древности. Причем женщины о нескольких мужьях могли только мечтать, закон касался только мужчин. Правда, с некоторыми ограничениями. Простолюдину полагалось не более трех жен. Дворянину – пять. Второй закон был о кровной мести. Семья может отомстить обидчику без последствий в любой форме. Было еще несколько, но они не так актуальны.

– Я так понимаю, вы беспокоитесь о моем психическом состоянии?

Ривз кивнула. Девушка серьезно относилась к своим обязанностям, поэтому я и решил ответить на вопрос.

– Что ж, расскажу, раз я упустил этот момент и удалил не все… Когда мне было четырнадцать лет, группа подростков, точнее семь человек с шестнадцати до семнадцати лет, убили моего отца. Он возвращался от друга в небольшом подпитии, они его остановили, спросили прикурить, а потом просто избили. Сломали несколько ребер, руку и размозжили коленную чашечку. Им было просто скучно, вот они и развлекались на лохах, но я это потом узнал.

– Повреждения были не так тяжелы, чтобы привести к смерти, если только сердце не выдержало, – подтолкнула меня к дальнейшему рассказу Ривз, когда я на секунду замер, предавшись воспоминаниям.

– Да нет. Сердце у него было здоровым. Он же летчиком был, международником, в «Аэрофлоте» служил. Тут другое. Была зима, его крики никто не услышал. Нашли его только утром… окоченевшим. Он просто замерз. У отца осталась семья: жена, нигде не работавшая, старший сын и две дочки, шести и полутора лет. Вот такие дела.

– Вы их стали искать?

– Да, характер, понимаешь, такой. Отвечаю всегда втройне и никогда не забываю долгов. Нашел по мобильнику отца, один из убийц не сбросил его, а оставил себе. У меня друг хакер, он и нашел его в сети. Тот только симку и успел поменять. В течение года я нашел всех, кто в этом участвовал, и наказал. Наказал так, как я считал это нужным.

– Вам было тяжело?

– Тяжелее было искать работу в четырнадцать лет, чтобы еще и школу посещать. Мать устроилась секретарем в школу. На жизнь денег хватало. После армии я нашел отличную работу, даже смог устроить старшую сестру в институт. Думаю, сейчас ее отчислили, все-таки год прошел, оплата не проводилась.

– Это был довольно тяжелый период в вашей жизни, но, судя по вам, это закалило ваш характер.

– Возможно. Мой начальник старше меня на двадцать лет, но он меня боялся. Не знаю почему. Он мне сам сказал, что я вызываю у него безотчетный страх… Хороший мужик, кстати.

– Я просмотрела всю вашу память, товарищ капитан… Извините. Теперь я понимаю, почему вы так легко нас, приютских, взяли. Я горжусь, что служу под вашим началом, нур.

Лейтенант меня удивила, не ожидал от нее столь высокопарных слов, но девушка быстро взяла себя в руки и продолжила расспросы.

Ривз, выяснив все, что ей было нужно, перед тем как распрощаться со мной, попросила прийти и пройти психологический тест Меда-Гории в диагносте. Было видно, что хоть я полностью ее успокоил, она все равно пунктуально исполняла свои обязанности. Главное, что она видела, я не монстр, просто много повидавший мужчина.

«Да она меня закадрить хочет?!» – немного озадаченно посмотрел я вслед Ривз. Походка и движения лейтенанта так и дышали сексуальностью, правда, в пределах нормы. Проанализировав несколько эротические движения девушки, припомнил, что это был не единичный случай, но раньше я не обращал внимания из-за загруженности.

«Странно для ее ориентации так себя вести», – мысленно почесал я затылок, оставив этот вопрос на потом, сейчас у меня появилась другая тема для размышления.

Как только дверь закрылась, я повернул голову в сторону едва заметно приоткрытой двери санузла и спокойно спросил:

– Все слышала?

В отличие от других помещений, эта дверь была на петлях и открывалась в обе стороны.

Бесшумно повернувшись на петлях, дверь явила моему взгляду немного смущенную Жорин. Судя по влажным волосам, она принимала душ после вахты.

– Как ты понял, что это я стою за дверью? – пройдя в комнату, спросила она.

Я молча ткнул пальцем в дорогую косметичку известной фирмы, лежавшую на столике перед зеркалом. Стоила такая сумочка очень дорого, и никому, кроме Жорин, была не по карману.

– А если там стоял кто другой?