Мой враг - Алёна Невская

ногами его бедра, чтобы он был максимально близко, и мычу, стону, извиваюсь.

Кончаем мы друг за другом. Макс, как настоящий мужчина, уступает мне первое место, и я, вцепившись ногтями в его спину, долго пульсирую под аккомпанемент своего протяжного стона. Он ускоряется и замирает на мне, придавливая телом. Мне тяжело, но в то же время приятно. Я чувствую в этом символ. Я, безбашенная и своевольная девчонка, подчиняюсь и принимаю власть своего мужчины.

Лежу в кровати в объятиях Макса и испытываю невероятное блаженство. Вот она – наивысшая точка счастья! Наша близость была не только в соединении наших тел, наша близость была в растворении наших душ друг в друге.

Мою нирвану нарушает внезапно напомнивший о себе телефон, и я, привстав, вытаскиваю его из сумки.

– Да.

– Ника, ты где? Почему Миша приехал один? – слышу взволнованный голос бабушки.

– Потому что я не приеду, – твердо заявляю ей, готовясь отразить очередную партию вопросов.

– Как понять – не приеду? Где ты будешь ночевать?

– Бабуль, давай не сегодня. Со мной все хорошо. Спать на улице я не собираюсь. Но это пока все, что тебе надо знать, – хмурясь, информирую, но она снова тараторит:

– Ника, я ничего не понимаю, это что – шутка такая? Почему ты не приедешь домой?

– Потому что для нас с тобой сейчас будет лучше, если мы поживем отдельно, – объясняю, надеясь, что на этом неприятный разговор завершится, но не тут-то было.

– У кого ты будешь жить?

Тяжело вздыхаю и, понимая, что без этого не обойтись, признаюсь:

– Я поживу это время с одним человеком.

– У тебя появился другой мужчина? Ника, вспомни Веру! Ника, вернись домой!

Больше не могу этого выдержать и отключаюсь. Понимаю, что она волнуется за меня, и небезосновательно, но мне нужна передышка для того, чтобы все обдумать, перемолоть эти горькие для меня новости и набраться сил, чтобы простить ее за все и попытаться начать наши отношения с чистого листа.

Телефон звонит снова, но я отключаю звук и поворачиваюсь к Максу.

– Бабушка, как я понимаю, не в восторге от твоего решения.

Киваю.

– Ника, если ты решишь, что лучше ночевать дома, я пойму.

– Вот как? Воспользовался девушкой и отправляешь ее домой? – изобразив на лице возмущение, шутливо восклицаю я и бросаю в него своей подушкой.

Макс сгребает меня в охапку, и я слышу его «не дождешься». Новый поцелуй утягивает меня в бездну восхитительных ощущений. Думаю, одного раза нам мало.

Глава 2.1

Просыпаюсь оттого, что рука затекла и покалывает. Открыв глаза, замечаю Макса, спящего рядом, и расплываюсь в улыбке.

Такого прекрасного утра у меня никогда не было. Так получилось в моей жизни, что я разделила на ночь свою кровать с мужчиной всего дважды, и в обоих случаях это был Макс. Вот только сегодня, в отличие от прошлого раза, у меня нет мыслей сбежать от него.

Аккуратно, чтобы не разбудить его, я вытаскиваю свою руку и ложусь поудобнее, чтобы можно было разглядывать его лицо. Какой же он милый! Какую бурю нежности вызывает в моем сердце! Я еле сдерживаю себя, чтобы не прижаться к его лицу губами.

Понимая, что лежать рядом и не прикасаться к нему долго у меня не получится, и желая дать ему еще поспать, я осторожно вылезаю из кровати и собираюсь пойти в душ.

Телефон Макса на столике брякает, и я, решив отключить на нем звук, беру его в руки. Сама того не желая, читаю высветившееся сообщение от Марины.

«Макс, ты сошел с ума?! Все бросить и помчаться за какой-то шлюхой!».

Едва не роняю мобильный на пол. Обидно осознавать, как плохо обо мне думает его сестра, но после истории с Вадимом я не могу рассчитывать на что-то другое.

Вернув телефон на прежнее место, я быстро иду в ванную, пытаясь выкинуть из головы только что прочитанные слова.

Из ванной выхожу, уже более-менее успокоившись. Я понимаю, что сейчас не могу нравиться его сестре, но я верю, что потом, познакомившись поближе, мы сможем наладить нормальные отношения. Ведь мы обе любим его, и он любит нас обеих.

Макс, услышав мои шаги, поднимает голову.

– Доброе утро!

– Доброе утро! – улыбнувшись, отвечаю я и, запрыгнув на кровать, тянусь к нему, чтобы поцеловать.

Оказавшись в плену его сильных рук, закрываю глаза, впитывая в себя каждое мгновение.

– Как вкусно ты пахнешь… – шепчет он мне в волосы и начинает целовать в шею, а потом, раскинув полы халата, поцелуй за поцелуем спускается все ниже.

После горячего душа все мои мышцы невероятно расслаблены, и я, не чувствуя вчерашней скованности, с наслаждением принимаю и отзываюсь каждым миллиметром тела на каждую его ласку.

В этот раз мы не тратим много времени на прелюдию: едва заставив меня звучать, Макс прижимает меня своим телом к матрасу и, раздвинув ноги, входит. Скачки проходят на высокой скорости, так что когда мы достигаем финиша, мне впору идти снова в душ.

Позавтракав, мы отправляемся гулять и, выйдя из отеля, поворачиваем в сторону Храма Христа Спасителя. Пройдя совсем немного, выходим к Патриаршему мосту. Этот красивый пешеходный мост, с консольными пролетами, с воздушными узорчатыми перилами, будто бы сплетенными искусной кружевницей, и бесчисленными фонарями, вызывает восхищение. Тем более с него открываются потрясающие виды на Троицкий мост и Кремль. Макс, притянув меня к себе, вытаскивает телефон, и мы делаем первое общее селфи.

Мост приводит нас к храму, а дальше, повернув, мы направляемся по набережной к Кремлю.

Тысячу раз была на Красной площади, и каждый раз, приходя сюда снова, я ощущаю ее красоту и величие. Я с детства люблю ее булыжную мостовую, теплый красный кирпич стен, атмосферу, которую она дарит, но сегодня, с Максом, все особеннее. Даже Храм Василия Блаженного теперь для меня приобрел особенный смысл – он напоминает мне нашу экскурсию по Санкт-Петербургу и наш первый поцелуй на колоннаде Исаакиевского собора.

После посещения Красной площади мы отправляемся на красном экскурсионном автобусе, усердно рекламируемом там же, едим в жутко дорогом месте и вечером, уставшие, но счастливые, возвращаемся в отель по тому же маршруту.

Патриарший мост в темноте выглядит совсем по-другому. Фонари, что видели при свете дня, сейчас смотрятся особенно завораживающе и, отражаясь в темной воде, мерцают и дрожат, усиливая сказочный эффект этого места.

Романтика