Огненный Странник - И. Эдмер

– Ладно, мне пора. Дикая Охота зовет, – с этими словами Один исчез.

Глава 19. Дикая Охота

Огромный раскаленный диск с багрово-кровавыми отблесками уходит за горизонт. Если напрячь слух, то можно услышать, как он шипит. Он шипит от негодования – ему приходится уступать свои права на владение миром. С последними лучами заходящего солнца мир погружается во тьму. Наступает время ночи. Так происходит изо дня в день, из века в век. Рассветы и закаты сменяют друг друга тысячелетиями. Ничто не может ни прервать заведенный порядок, ни изменить его – слишком много сил потрачено на удержание этого порядка, Высшие следят за этим. Единственная плата Высшим за этот порядок – одна ночь в году. Всего лишь одна ночь, но это – самая темная ночь…

Ночь, когда стираются грани времен, миров, реальностей. Ночь, когда сам Правитель Северного пантеона спускается на землю, чтобы пополнить свое войско. Ночь, когда может воздаться по заслугам твоим. Пополнишь ли ты легион Правителя или будешь растерзан его псами? Если не знаешь ответа – не выходи в эту ночь из дома, держи входную дверь запертой, завесь окна и может быть, тебя не учуют его гончие…

Когда сумерки, словно тлеющий окурок, были затушены под тяжелой поступью ночи, наступило время охоты… Дикой Охоты…

В ночном небе, среди черных как сама ночь облаков можно разглядеть Одина с его свитой. В отведенный час они спустились в Мидгард, для того, чтобы как и многие тысячелетия до этого собрать свою дань из человеческих душ. Со стороны могло показаться, что в ночном небе среди облаков, то и дело мелькает молния, но нет – это всего лишь искры вылетают из-под Слейпнира, серого восьминогого жеребца Одина. Он, как и его создатель, просто ненавидел неподвижность и от этого, стоя без дела, яростно бил копытом. Из ноздрей его вырывались клубы пара, которые туманом спускались на землю. Один был одет в свои лучшие доспехи, как и подобает Предводителю Охоты, но поверх них он был закутан в темно-синий плащ. Этим он и выделялся среди своих спутников. Все те, что были сейчас за его спиной и ждали его команды, все как один были закутаны в черные плащи, черные же кони под ними стояли, как вкопанные, только немигающие рубиновые глаза светились в ночной мгле. Каждый из всадников был ни живым, ни мертвым – каждый из них, когда-то был призван на службу в такую же, как и сегодня, ночь. Самую черную ночь, в жизни каждого из них…

Тишину ночи нарушало утробное рычание гончих, которые сопровождали охотников. В голос ни одна из них лаять не решалась, но ни одной из них не нравилось ожидание. Псы ждали, когда же их спустят с несуществующей привязи, когда же вожак охоты крикнет: «Ату!», и они понесутся на землю в поисках заблудшей или возвышенной души. Снежно-белые они в темноте походили на хлопья тумана или снега, только глаза, как у коней, горели кровавым огнем, а из пасти каждой из них вместо слюны текло жидкое пламя.

Сегодня, Один решил отправиться на Охоту без своей великолепной и извечной спутницы – воительницы Фригг и по совместительству своей жены. Зная, что она будет ему мстить, он все равно всеми правдами и неправдами оставил ее в Асгарде. Последние несколько недель Одина мучили предчувствия, которые его никогда не подводили. Что-то не так в Мидгарде…

Ветер набирал силу, вот уже он начал гнать тучи вокруг ночных охотников и завывать, словно дикий волк, потерявший свою единственную. Он свирепствовал, громким хохотом орошая все вокруг себя. Дикий, пьянящий вкус свободы…

Вдалеке сверкнула молния, за ней еще одна. Раскаты грома, приближаясь, становились все более ощутимыми. Тор, сын Одина, разыгрался не на шутку пытаясь создать сопутствующую Охоте атмосферу. Наконец-то все его усилия оправдались – полная Луна, которая до этого мешала охотникам начать Охоту, была плотно затянута грозовыми тучами. Теперь ничто не мешало действу. Один дернул Слейпнира за уздцы, конь понес его с облаков на землю.

– Ату! – скомандовал Предводитель остающимся за его спиной спутникам. Охота началась…

β

Весь город разукрашен иллюминацией. Куда ни глянь везде цветные огоньки, лампочки, гирлянды. Кругом веселые подпитые компании. Из дверей всех увеселительных заведений доносятся громкая музыка, смех, кое-где, правда, уже слышны слишком громкие разговоры, которые еще чуть-чуть и перерастут в шумную потасовку…

Этот день, а вернее эта ночь – еще одно доказательство того, что люди любят жуть. Любят страшилки. Любят кровь и убийства. С этим можно спорить, но… Ничто так не притягивает человеческое внимание как сводка криминальных новостей по телевизору, или новомодный триллер в кинотеатре. Люди неравнодушны к злу. Можно сколько угодно рассуждать на эту тему, взвешивать все «за» и «против», но факт остается фактом: человеческая натура так устроена, что хорошее событие она забывает очень быстро, а вот какую-нибудь пакость, готова мусолить днями и ночами. На каждом углу, с каждой открытой двери или окна доносились радостные возгласы людей: «Мы те, кто пережил апокалипсис!», «Конец света не состоялся!», «Мы – пережившие двадцать первое декабря две тысячи двенадцатого!!!». Идиоты!!!

Как это все мне на руку! Я обожаю эту ночь, лучше и придумать нельзя было! Сегодня ночь, когда Один со своей свитой путешествует по Земле, набирая в свою команду новых игроков. Пока они здесь, моя армия сможет беспрепятственно набрать былую силу и мощь. Пойди сейчас разберись, кто кого там разорвал. Пока Один поймет, что по Земле кроме его псов разгуливает еще кое-кто – будет уже поздно. Пробужденная армия, черпает свою энергию из низшего мира – питается низкими вибрациями – человеческими страхами, слезами, болью, ненавистью, злобой. Смысл не в том, чтобы убить, а в том, чтобы почерпнуть ту энергию, что вырывается во время процесса. Чем больше эмоций – тем лучше, но это крайний случай, чтобы не привлекать к себе повышенное внимание начнем с парочки драк, а там как пойдет. Вот кстати замечательный клуб, чувствую, посетители уже изрядно подвыпили. Ну что, начнем? О, простите, я все забываю, что вы пока не в силах мне даже ответить. Разделимся на группы. Так, первая группа: заходим, не стесняемся и отрываемся на полную катушку… Эй, стой, ты пойдешь в следующую забегаловку. Этим уже достаточно. Вон впереди по улице шествует процессия с поленом во главе – займитесь ими…

α

Локи не стал принимать участия в Охоте. Эта забава была не для него. Один зная это, оставил его в своих покоях. Когда ему надоело наблюдать злость Фригг и пока она не начала вымещать ее на нем, он решил прогуляться по чертогу. Как ему хотелось отправиться сейчас в Мидгард, но нарушать приказ Одина Локи не стал. Он отправится туда на рассвете. Тем более что Память со своими умозаключениями, наверное, итак Одину покоя не дает. Не зря же Правитель у него так допытывался, все ли он рассказал ему. Локи шел по коридорам, ему отчего-то захотелось снова оказаться в той странной комнате с росчерком на стене. Он почти дошел до нужной двери, как его окликнули. Помяни Память…

– Разве ты не среди охотников? – Локи не ожидал его встретить на своем пути.

– Нет, плохие воспоминания. Не люблю эту ночь и никогда не участвую в Охоте, – с неохотой ответил Память.

– Тебе знакомо чувство «Любовь» и у тебя есть «Воспоминания»? Странно это от тебя слышать, – Память умел удивлять, Локи думал, что знает о нем все, или почти все.

– В отличие от тебя, я знаю, что значит любить и, да, у меня есть свои собственные воспоминания. Удивлен? – Память был не в настроении вступать с Локи в дискуссию, но и оставить без ответа его выпад он тоже не мог.

– Признаюсь, я рад, что встретил тебя. Мне нужна твоя помощь, – Локи хотел выяснить, чью же память скрывает эта комната и лучшего информатора, чем сам Память он и представить не мог.

– Тебе. Моя. Помощь??? Я беспокоюсь за тебя: сначала Рог отдал, теперь у меня помощи просишь: ты не заболел??? Может, ты что-нибудь в Мидгарде подцепил? Давай я тебя в лазарет провожу. Берг тебе поможет.

Память одарил Локи взглядом, полным надежды, что его догадки оправдаются и Повелитель Огня действительно болен. Какой-нибудь неизлечимой заразной болезнью. Физической, а еще лучше психической. Локи сделал вид, что не услышал последнюю реплику Памяти и продолжил:

– Скажи мне, кому принадлежала эта комната и почему она заперта до сих пор. Я был там. В ней давно уже не живут, очень давно, так почему же Фригг не занялась ее благоустройством? Там пыли – больше, чем в тебе.

Памяти не понравился вопрос Локи, ноты веселья стерлись с его голоса:

– Фригг не помнит о существовании этой комнаты и лучше будет, если она об этом никогда и не вспомнит.

– Не ты ли ей помог забыть о ней? – Локи заинтриговало то, как стал развиваться их с Памятью разговор.