Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго

Не все его начинания в тот период принесли реальные результаты. Так, он установил контакты с некоторыми деятелями британского союза фашистов на Дакетт-стрит, не с целью их вербовки в качестве шпионов, а для ведения пропаганды. Схема предусматривала установку с помощью немцев четырех радиопередатчиков на Британских островах и использование их в случае начала войны для ведения так называемой «черной пропаганды» на британских радиослушателей.

План был категорически отвергнут его друзьями-чернорубашечниками, не желавшими вести какую-либо деятельность, которая могла бы в военное время нанести вред Англии. Тем не менее Оуэне сумел создать шпионскую сеть из экстремистски настроенных валлийских националистов, а его информаторы располагались в 35 стратегически важных пунктах[60].

В начале августа в сопровождении своей сожительницы и друга Александра Майнера, кандидата на вербовку Риттером, Оуэне прибыл на континент, совмещая деловую и развлекательную поездку. Это было прикрытием реальной цели путешествия – встречи в Гамбурге со своими немецкими боссами, где Джонни должен был получить последние инструкции на случай войны.

Он и сам с нетерпением ждал встречи, желая изложить Риттеру разработанную им чрезвычайную схему. Она включала в себя внедрение в британские органы безопасности и в действительности позволила ему работать под этим прикрытием в течение двух лет после начала войны. По существу, Джонни сделал МИ-5 своей сообщницей, помогавшей снабжать абвер важной информацией, минуя созданные войной барьеры.

К осуществлению плана Оуэне приступил сразу же после возвращения в Кингстон. По указанию Риттера он должен был опробовать свой радиоприемопередатчик, после того как услышит свою любимую песню «Du, Du liegst mir im Herzen», исполненную дважды подряд в ночной программе популярной немецкой музыки, вещаемой на Англию.

Песня была дважды исполнена вскоре после полуночи 28 августа. В то же утро в 4.30 Джонни провел свою первую передачу. Следующим утром в 4.15 он вновь вышел на связь, передавая метеорологическую информацию – очень подробную, со всеми данными, которые могли потребоваться немецким авиации и флоту: погода в Англии с указанием температуры воздуха, атмосферного давления, высоты облачности, видимости, осадков, направления и силы ветра.

Качество приема в Вольдорфе было по-прежнему плохим. Небо было облачным, атмосферное электричество искажало сигналы. Валенти все же сумел разобрать метеорологическую сводку и переправил ее по телетайпу на Зофиентеррасе для Риттера с небольшой ноткой триумфа: «Несмотря на сложные условия, радиограмма была принята без искажений и расшифрована. Связь с агентом 3504 установлена. Мы можем гарантировать в будущем удовлетворительную связь».

Джонни выходил на связь по расписанию. Дважды в день он передавал сводки погоды. 2 сентября, когда вермахт уже воевал в Польше, но Гитлер все еще надеялся, что Англия и Франция не будут вмешиваться, Джонни вышел в эфир с двумя ССД – особо срочными сообщениями. В ходе плановой связи в 4.30 утра он радировал: «Ситуация критическая. С минуты на минуту ожидается объявление войны. Следующий сеанс в 12.30». После полудня он вновь вышел в эфир с передачей из шестнадцати пятибуквенных групп, первой чисто разведывательной информацией: «Самолеты загружаются в Биггинхилле, Хорнчерче, Бленхейме. Регулярное отправление днем и ночью».

Капитан Риттер, обычно скромный и выдержанный человек, едва мог сдерживать свои эмоции. Его рискованное вложение принесло фантастические дивиденды. Он передал текст расшифрованной радиограммы капитану Вихманну, шефу Аст-Х.

– Смотрите, герр капитан, – сказал он, – Джонни работает великолепно. Двадцать восьмого он изучил только Портсмут, а сегодня еще и эти три аэродрома Королевских ВВС. Ясно, что и там у него есть свои валлийцы.

Джонни теперь радировал так часто, как мог, безоглядно, не заботясь о своей безопасности. Помимо сводок погоды он передавал тактическую информацию, главным образом о дислокации ВВС, лично покрывая все аэродромы вокруг Лондона. Кроме того, он передавал данные, собранные его агентами в 35 различных пунктах Соединенного Королевства.

Затем, через три недели после того, как Риттер ввел его в действие, он показал, что может сделать гораздо больше, чем отслеживать число «харрикейнов» в Кройдоне или появление ограды с колючей проволокой вблизи Дувра. Чтобы избежать опасности быть запеленгованным англичанами, Джонни получил строжайшие инструкции передавать тексты не более 400 слов каждый. Но у него была столь важная информация и он так хотел поделиться ею с Риттером, что постоянно нарушал это правило. 18 сентября он вышел в эфир с самой длинной передачей за все время работы. Вот ее текст:

«Личные наблюдения и сведения от инженера фирмы «Филипс», связанного с голландским военным министерством.

Вдоль всего побережья от о-ва Уайт до Оркнейских о-вов ведется монтаж УКВ [ультракоротковолновых] радиостанций для наблюдения за приближением вражеских самолетов. Утверждают, что они способны обнаруживать самолеты с помощью направленных отражаемых радиоволн, испускаемых электромагнитными разрядниками. Принимающее устройство способно с высокой точностью определять расстояние до самолетов и оценивать их количество. Как полагают, сеть состоит из трех частей: авангардной, промежуточной и конечной. Уже действуют станции в Суффолке, Эссексе и Кенте. Их легко опознать по стальным или деревянным вышкам с антеннами. Сооружаются и другие станции. Единственная возможность избежать обнаружения этими радиоволнами, как полагают, это применять нанесение на самолеты так называемых подавителей радиоволн. Попытаюсь получить подробности».

Это была информация исключительной важности. Речь шла об одной из тайн, над разгадкой которой уже давно бились лучшие специалисты абвера и разведывательного управления люфтваффе.

С 1938 года англичане в чрезвычайной спешке вели работы по усовершенствованию радиолокатора, как самого надежного прибора своей противовоздушной обороны. Немцы, в свою очередь, столь же настойчиво пытались узнать, введены ли в действие какие-либо из радиолокационных станций. Установки, о которых сообщил Джонни, не избежали их внимания. С начала 1939 года они использовали для воздушной рекогносцировки Англии сверхсекретную группу самолетов «Не-111С» под командованием полковника Гюнтера Ровеля и два специально построенных цеппелина для первой в истории электронной разведки.

Когда были получены фотографии этих вышек с решетчатыми антеннами, генерал Вольфганг Мартини, начальник радиослужбы люфтваффе, сделал заключение, что они не подходят для радиоволн той длины, которую его специалисты считали наиболее подходящей для радиолокаторов. Мартини решил, что, несмотря на оригинальную конструкцию, эти вышки являются антеннами обычных радиостанций.

К началу войны генерал Мартини все еще не знал, имеют ли эти вышки отношение к системе радиолокационного обнаружения приближающихся самолетов.

И вот в этой непроглядной тьме появился проблеск в виде сообщения Джонни от 18-го числа. Он идентифицировал необычные вышки как определенно принадлежащие радиолокационным станциям, а не, как предполагал Мартини, обычным радиостанциям. Он категорически подтвердил, что по крайней мере три из них в Суффолке (Орфорднесс), Кенте (Данкерк и Дувр) и в Эссексе (Кэньюдон) уже действуют. Покров неопределенности был поднят. У немцев появилось доказательство, что данные электронной разведки генерала Мартини были неверными.

Сообщение Джонни произвело на Зофиентеррасе эффект разорвавшейся бомбы. Это были сведения такой важности, о которых любая разведка может только мечтать. Доклад об этом был столь важен, что его передачу в Берлин нельзя было доверить телетайпу. С разрешения капитана Вихманна Риттер лично доставил радиограмму в управление абвера. Он не только хотел удостовериться в том, что сообщение будет передано генералу Мартини, но и желал продемонстрировать фомам неверующим из группы I, что время и деньги, потраченные им на Джонни, когда тот был законсервирован, не пропали напрасно.

Он разыскал майора Брассера, руководителя военно-воздушной разведки абвера, который, хотя обычно поддерживал даже самые необычные проекты, на сей раз выразил скептицизм.

– Это интересно, – заявил он Риттеру, – но пока что это ни о чем не говорит. Запросите вашего Джонни о более подробных сведениях. Только если он сможет сообщить более точные детали об этих загадочных вышках, я соглашусь передать эту радиограмму люфтваффе.

Риттер понимал, что доклад слишком важен, чтобы позволить ему потеряться в берлинских долгих ящиках.

– Герр майор, – произнес он. – Я думаю, что доклад настолько интересен, что заслуживает немедленной передачи в разведслужбу люфтваффе. Насколько вам известно, они так и не смогли выяснить, есть ли у англичан действующая радиолокационная система. Они так и не смогли узнать, для чего служат эти стальные вышки. В разведывательном донесении, может быть, и не содержится разгадка этой тайны. Но я уверен, что в нем есть сведения, которые могут дать ключ к решению проблемы.