Этика. О Боге, человеке и его счастье - Бенедикт Барух Спиноза

принадлежащей нашей природе и находящейся в нашей власти. Таким образом, все несовершенство заблуждения состоит только в этом лишении высшей степени свободы, что и называют заблуждением. Оно называется лишением, так как мы им лишаемся совершенства, присущего нашей природе, и заблуждением, так как по нашей вине мы не обладаем этим совершенством, поскольку мы, хотя и могли бы, не удерживаем воли в пределах разума. Если поэтому заблуждение в отношении к человеку является только лишением совершенного или правильного употребления свободы, то следует, что она не содержится ни в одной из способностей, какие человек имеет от Бога, и ни в какой деятельности этих способностей, поскольку она зависит от Бога. Нельзя также сказать, что Бог лишил нас большего разума, который он мог дать нам, и потому сделал нас способными впадать и заблуждение. Ибо природа любой вещи не может требовать от Бога ничего, кроме того, что воля Бога хотела ей даровать; ибо до воли Бога нечто не существует и даже не может быть представлено (как мы более подробно покажем в нашем «Приложении», гл. 7 и 8). Поэтому Бог так же мало лишил нас большего разума или более совершенной способности разумения, как круг – свойств шара или окружность – свойств сферической поверхности.

Поэтому, так как ни одна из наших способностей, как бы их ни рассматривать, не может указать никакого несовершенства в Боге, отсюда ясно следует, что это несовершенство, в котором состоит форма заблуждения, представляет лишение лишь в отношении человека; напротив, в отношении к Богу, как причине, оно не может быть названо лишением, но лишь отрицанием.

Теорема 16

Бог бестелесен.

Доказательство. Тело есть непосредственный субъект местного движения (по опр. 7): так что, если бы Бог был телесен, то он мог бы делиться на части. Но так как это содержит несовершенство, то было бы противоречием допускать это о Боге (по опр. 8).

Другое доказательство. Если бы Бог был телесен, то он мог бы быть разделен на части (по опр. 7). Но каждая из этих частей либо могла бы существовать сама по себе, либо нет; в последнем случае она была бы подобна остальным вещам, созданным Богом, и потому, как всякая созданная вещь, созидалась бы далее той же силою Бога (по т. 10 и акс. 11) и потому, как все остальные сотворенные вещи, уже не принадлежала бы природе Бога, что противоречиво (по т. 5). Если же каждая часть существует сама по себе, она должна включать необходимое существование (по лемме 2, т. 7), и потому каждая часть была бы существом в высшей степени совершенным (по кор. к лемме 2, т. 7). Но это также нелепо (по т. 11); следовательно, Бог бестелесен, что и требовалось доказать.

Теорема 17

Бог простейшее существо.

Доказательство. Если бы Бог состоял из частей, то эти части (как каждый легко согласится) должны были бы, по крайней мере по их природе, предшествовать Богу, что нелепо (по кор. 4 к т. 12); следовательно, Бог – простейшее существо, что и требовалось доказать.

Королларий. Отсюда следует, что разум Бога, его воля, или решение, и власть различаются от его сущности лишь по точке зрения.

Теорема 18

Бог неизменен.

Доказательство. Если бы Бог был изменчив, то он должен был бы изменяться не только по частям, но всей своей сущностью (по т. 17). Но сущность Бога пребывает с необходимостью (по т. 5, 6 и 7), следовательно, Бог неизменен, что и требовалось доказать.

Теорема 19

Бог вечен.

Доказательство. Бог в высшей степени совершенное существо (по опр. 8), отсюда следует (по т. 5), что он необходимо существует. Если же приписать ему ограниченное существование, то пределы его существования необходимо должны познаваться, если не нами, то Богом (по т. 9), так как он всеведущ. Таким образом, Бог познавал бы, что он, будучи совершеннейшим существом (по опр. 8), не существует за этими пределами, что нелепо (по т. 5); поэтому Бог имеет не ограниченное, а беспредельное существование, что обозначают вечностью (ср. гл. 1, ч. II моего «Приложения»). Поэтому Бог вечен, что и требовалось доказать.

Теорема 20

Бог все предопределил от вечности.

Доказательство. Так как Бог вечен (по т. 19), то и разум его вечен, ибо он принадлежит его вечной сущности (по кор. к т. 17). Но его разум по существу не отличается от его воли или решения (по кор. к т. 17); поэтому, когда говорят, что Бог от вечности познал все вещи, то одновременно говорят, что он от вечности все вещи восхотел или решил, что и требовалось доказать.

Королларий. Отсюда следует, что Бог в высшей степени постоянен в своих творениях.

Теорема 21

Субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину, действительно существует; и мы соединены с одной частью ее.

Доказательство. Протяженная вещь, как мы ясно и отчетливо постигаем, не принадлежит к природе Бога (по т. 10). Но она может быть сотворена Богом (по кор. к т. 7 и по т. 8). Далее, мы понимаем ясно и отчетливо (как каждый, поскольку он мыслит, заметит в себе), что протяженная субстанция есть достаточная причина, чтобы вызвать в нас щекотку, боль и подобные идеи, т. е. ощущения, которые постоянно возбуждаются в нас даже без нашего содействия. Если бы мы, кроме этой протяженной субстанции, захотели представить себе другую причину наших ощущений, например Бога или ангела, то мы тотчас нарушили бы ясное и отчетливое понятие, которое мы имеем. Поэтому если[46] мы обращаем должное внимание на наши представления и ничего не признаем, кроме ясно и отчетливо воспринятого, то мы будем вполне склонны и ни в коей мере не равнодушны к тому, чтобы допустить, что протяженная субстанция – единственная причина наших ощущений, и поэтому утверждать, что существует протяженная вещь, сотворенная Богом. В этом мы во всяком случае не можем ошибаться (по т. 14 со сx.); поэтому правильно утверждают, что существует субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину. Это – во-первых.

Далее, мы замечаем среди наших ощущений, которые должны (как выше показано) вызываться в нас протяженной субстанцией, большое различие; например, когда я говорю, что вижу или воспринимаю дерево, или когда говорю, что чувствую жажду или боль, и т. д. Причину различия, как я ясно вижу, я не могу понять ранее, чем я познаю, что я тесно соединен с одной частью материи, а с другими частями не так тесно. Так как я это понимаю ясно и отчетливо и не могу себе представить никаким другим образом, то истинно (по