Тесные контакты четвертого рода - Владимир Перемолотов

— За холм, — прошипел черно-желтый Чен. Мысль была более чем здравая. «Воробей» унесся за холм, и следом за ним покатили ракетчики. Едва рев двигателя стал глуше, мы с Ченом не сговариваясь медленно поднялись и, прислушиваясь к тому, что твориться за спиной, тихонько пошли к выходу. Страх внутри рвался наружу, торопил, но мы, непрерывно оглядываясь, медленно переставляли ноги, чтоб не тревожить пепел прошли к бреши в стене.

Лагерь Имперской панцирной пехоты. Палатка эркмасса Кори.

Даже со связанными руками разбойник выглядел опасным. Свет обрисовывал хищное лицо в шрамах, густые черные брови, злые глаза. Еще не смирившись с неволей, он вертел головой, явно умышляя сбежать из-под стражи. Только где уж… Хоть народу в лагере осталось не так много, а разбойника стерегли совсем тщанием. Как дорогого гостя. Эркмасс смотрел зло — понарассказали ему о разбойничьих делах. Щуря холодные глаза владетель Саара смотрел на пленника, шевеля пальцами. Эвин чувствовал, как прибывает в эркмассе злость.

— Ну, рассказывай.

Разбойник даже головы не повернул, упорно глядел в дальний угол, словно хотел проглядеть там дыру и сбежать. Эркмасс подошел и, взявшись за разбойничью челюсть, рывком повернул, чтоб посмотреть в глаза.

— Давай, давай… Нечего стесняться. Рассказывай давай, о чем с демонами договорился. Что тебе приказали, сколько заплатили…

Правый берег Днепра. Лес перед Стеной Зла.

Остановились мы только за вторым рядом деревьев. «Воробей» хаотично метался в небе над киберами, а те в два ствола полосовали небо, целя в беззащитную птицу. На экране моего планшета калейдоскопом менялись местами угольно-черная земля, голубое небо, серебристый блеск разбитого в катастрофе металла, сизая от опалившего его неземного огня колонна «Солнечной короны». Рассмотреть, правда, ничего толком нельзя было — киберы старались вовсю и «воробей» не столько показывал, что там есть, сколько уворачивался. Ну ничего. Потом рассмотрим покадрово, разберемся.

Я послал «воробья» вниз. Над самой землей он выровнялся, резко ушел в сторону, и, загораживаясь обломками металла, перемахнул через стену. Двигатели киберов обиженно взревели. Мне слышалось в этом звуке раздражение потерявшего добычу хищника. Они ревели, а меня, напротив переполнял восторг!

От радости, что все кончилось я даже приплясывать начал. Ай да невидимки! Ай да Адам Иванович!

Целые, не изувеченные, руки-ноги радовались вместе со мной — подергивались, словно в пляс просились. Я хотел разделить радость с товарищем, но его голова излучала совсем иные эмоции. На хмуром челе шефа застыло выражение мучительной озадаченности.

— Ты чего?

— Непонятно, — мрачно сказал Чен.

— Что?

— Ничего не понятно.

Уходить отсюда он, видимо, не собирался. Он смотрел на проход в стене, словно ждал нового появления ракетчиков.

— Во-первых, непонятно «Корона» это или нет. Во-вторых, непонятно откуда тут такие взялись? А в третьих… Почему они все-таки не вылезли? Неужели опять не сообразили? Про дураков за броней можешь мне не рассказывать. Не поверю.

Нет, не умел мой шеф жизни радоваться. Другой бы плясать начал, петь, коленца разные выкидывать, на руках бы походил, а у него скорбь по поводу непознаваемости мира. Я как мог мягко поправил его.

— Ты бы лучше вместо ворчания своего жизни бы порадовался. Целый идешь, думать можешь… Руками-ногами шевелишь без болезненных ощущений в конечностях… Это, что не повод для радости? Тем более мы победили.

— Победили? — Чен задумчиво удивился. — Скорее уж ничья….

— Ничего подобного, — возразил я. Радость во мне бурлила, пузырилась как шампанское. — Именно победили!

— Это как?

— Да очень просто. Они хотели нас убить? Хотели! Не вышло у них? Не вышло! Значит с поставленной задачей не справились… Следовательно….

— Следовательно? — задумчивым эхом откликнулся друг китаец.

— Следовательно наша взяла.

Он словно проснулся, вынырнул из задумчивости.

— Так ведь и мы не лучше. Зачем шли? Разобраться? И что мы там увидели? Поползали носом в пепле и всё…

— Наплевать.

Меня распирала радость.

— Радость оттого, что я жив у меня куда больше, чем огорчение оттого, что что-то там не разглядел… Честное слово!

Я беззаботно махнул рукой.

— Тем более, что «воробей» там покрутился, наснимал чего-то… Разберемся.

Говорил я то, что действительно думал. Чен же покачал головой и серьезно сказал.

— Спасибо тем туземцам… Если б не они… Можешь представить, что было бы, если б мы на ракетчиков первыми вышли?

Радость моя в мгновение пропала. Я передернул плечами от запоздалого страха. Впереди, прямо за Ченом в десятке шагов от нас, стояло большое дерево со сплошь содранной по высоте примерно моего роста, корой. Под ним лежала груда срезанных веток и нежно-желтые лезвия совсем недавно отколотых щепок. Стоило представить себя на месте этого дерева, как спине стало холодно. Да-а-а-а-а, туземцы спасли нас от большой неприятности, имя которой Смерть.

— Вот уж что-что, а это представить совсем не трудно, — ничуть не кривя душой сказал я.

— Что там полагается за такое делать? Свечки ставить или вином до конца жизни поить?

Правильного ответа я не знал. Правильный ответ затерялся где-то в седой древности.

— Не знаю как на счет свечек, а пива бы я с ними выпил…

— Зря иронизируешь, — серьёзно сказал Чен пропадая из глаз и направляясь к дереву. — Если б не они…

— Да я не иронизирую. Я совершенно искренне. И туземцев этих героических жалко и пива хочется.

За Стеной Зла висела тишина, словно ракетчики сызнова насторожили ловушку, капкан, в любую секунду готовый щелкнуть стальными челюстями. Ощущение, что рядом с нами жило Зло, холодило спину.

— Что же им тут все-таки всем нужно-то?

Пять раз трава под ногами шефа неестественно растопырилась. Шестого шага он не сделал. Я посмотрел сквозь него и мой вопрос мгновенно потерял актуальность.

Тело лежало рядом с обшарпанным деревом, полускрытое сбитыми ветками. Чен осторожно тронул его ногой. Нужды делать это никакой не было. Если уж туземец спокойно смотрит на парочку висящих в воздухе голов, то это наверняка мертвый туземец. Труп. На лице покойника осталось выражение неизбывного удивления. Удивление человека встретившего что-то такое, что не встречал никогда и слишком поздно понявшего, что это самое «что-то» его убивает. Я сбросил ветки…

То, что можно было назвать человеком, шло от горла вверх и от пояса вниз. В промежутке между тем и другим была кровавая каша, кое-как удерживаемая остатками кожаной куртки. Туземец был убит не дважды и не трижды. То, что я видел, могло убить его раз двадцать, если б у кого-то хватило бы сил двадцать раз его воскресить. Да-а-а-а. Это наводило на размышления. Либо ракетчики ориентировались на принцип «избыточность продуктивна», либо кибер явно был нацелен на противников, экипированных куда как более серьезно.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});