Суперзвезда - Виктория Готти

Во время предыдущих вылазок Челси обнаружила, что ночная жизнь Венеции была как раз такой, как она и предполагала, — модной и утонченной. Клубы города так разительно отличались от тех злачных мест, которые она часто посещала в Штатах. Люди вели себя приветливо, все мужчины были рады ей угодить. Челси попросила шофера отвезти ее поужинать на Большой канал в ресторанчик в отеле «Монако», обращенный на остров Сан-Джорджо Маджоре. Она выбрала этот ресторанчик из-за открывавшегося оттуда вида и заранее заказала столик. Женщины, ужинающие в одиночестве, были редкостью в Венеции, в особенности красивые женщины и уж тем более известные. Едва лишь Челси уселась за свой столик, она немедленно стала объектом всеобщего внимания.

Розовое освещение ресторана усилило краски ее лица, оттеняя ее светлую кожу и придавая блеск васильковым глазам. Столик, заказанный ею, находился в самом центре зала, и она не могла остаться незамеченной, ужиная здесь одна. Поужинав, она направилась на такси в бар «У Гарри» — легендарное место, которое в свое время часто посещали Хемингуэй, Моэм, Онассис и множество других известных людей. Часами люди толпились здесь в ожидании зрелищ — Челси знала, что обязательно увидит там по крайне мере две звездные персоны.

Бежевая отделка помещения могла с первого взгляда показаться довольно скучной, но на втором этаже окна, обращенные на Санта-Мария делла Салюте, легко выдерживали сравнение с самыми живописными полотнами. Атмосфера, царившая здесь, была совсем не похожа на сдержанную обстановку ночных заведений Лос-Анджелеса. Потягивая сухой мартини, мужчины курили сигары, а женщины, от великолепно накрашенные, с искусно уложенными волосами и в дорогих костюмах модных дизайнеров, наслаждались настоящим шампанским и длинными тонкими сигаретами.

Челси пробралась к стойке бара, расчищая себе путь локтями. Краешком глаза она заметила Джорджио Валине, самого скандального журналиста, первого сплетника во всей Италии. Она оценила каждого мужчину и каждую женщину за его столиком. Бармен, молодой кареглазый брюнет, явно заботящийся о своей мускулистой фигуре, с лицом, позолоченным солнцем и ветром, терпеливо ожидал ее заказа.

Она кинула на него взгляд соблазнительницы:

— Меня зовут Кэсс. А тебя как? — Челси сделала вид, что пытается рассмотреть имя на жестяной табличке, приколотой к его жилетке. Девушка с удовлетворением отметила, как затрепетали его ресницы, когда он услышал ее имя.

Молодой человек знал, кто она такая, или, по крайне мере, сделал вид, что знает.

— Винченцо, — сказал он с легкой хрипотцой в голосе.

Пара комплиментов, удачный флирт и щедрые чаевые позволили Челси приручить его настолько, что она могла бы даже кормить его с руки.

— Винченцо, — проворковала она, — мне нравится твое имя. Оно такое красивое, такое сексуальное. Такое… итальянское. — Она придвинулась ближе, опершись локтями о стойку бара и подперев руками подбородок:

— Скажи, Винченцо, а где ты работаешь днем?

Как она и ожидала, он ответил:

— Я актер.

Теперь он был полностью в ее власти. Взгляд бармена скользил по ее лицу, плечам, едва прикрытой груди. Приятная дрожь пробежала по ее телу.

— Порцию виски, пожалуйста.

Она была так одинока в тот вечер. Все, что ей было нужно, это хорошо провести время с кем-нибудь, кого она никогда больше не увидит. С кем-нибудь, кто даст ей то, что ей нужно, и поможет осуществить ее план, а затем исчезнет. Челси ощущала, как знакомое чувство полета овладевает ею. Вскоре Винченцо появился с напитком и поставил его перед ней на стойку бара. Опустив глаза, он с хрипотцой прошептал:

— Я освобожусь через 20 минут. Я буду польщен, если вы позволите мне угостить вас чем-нибудь. — Английская речь с итальянским акцентом из его уст звучала удивительно музыкально. Наклонившись над стойкой бара и обхватив ее руки, он притянул ее к себе. Челси довольно хихикнула. Взглядом она указала ему на свободный столик в темном углу зала.

— Я буду ждать, — сказала она и скользнула со стула. Еще одна VIP-персона прибыла в бар, и, перед тем как Винченцо отбыл принимать заказ, не отводя взгляд, Челси дотронулась до его руки:

— А это, случайно, не Джорджио Валине вон там, за угловым столиком?

Молодому человеку даже не надо было смотреть, чтобы удостовериться. Он кивнул:

— Он завсегдатай этого заведения.

Конечно, ей и самой это было известно.

— Могу поклясться, люди нашей профессии сделают что угодно, лишь бы быть упомянутыми в его колонке новостей.

Винченцо серьезно кивнул:

— Si. Все, что угодно.

— Я просто не выношу людей, пишущих такие колонки. Это паразиты. — Челси игриво намотала на пальчик прядь волос.

— И еще кое-что, Винченцо. — Она опять указала на Валине. — До того как мы проведем время вместе, ты должен пообещать мне, что бы ни произошло, ты ни слова не скажешь о том, что я была здесь. Я просто умру, если мое имя окажется на страницах газет. — Порывшись в сумочке, она достала стодолларовую купюру и положила ее на стойку бара.

Из бара Челси и Винченцо направились в ночной клуб, где венецианские и американские толстосумы могли танцевать до рассвета. Челси заметила, как Валине вошел в тот же клуб, очевидно, следуя за ней.

Теперь Челси летала — летала так высоко, что, казалось, она может дотронуться до луны, до звезд. Алкоголь и таблетки помогали. Она не чувствовала своего тела, а мозг ее был свободен и чист. Громкая музыка возносила ее прямо в рай — или, может, это был ад?

Ее тело двигалось, повинуясь ритму музыки. Двое мужчин, с которыми она танцевала, подняли ее на стол. Челси соблазнительно покачивала бедрами. Толпа — в основном мужчины — подбадривающе засвистела, и ее охватило ликование. Несмотря на опьянение, она великолепно танцевала на столе.

Из-под полуопущенных век Челси наблюдала, как Винченцо, стоя рядом с Валине, что-то шептал ему на ухо. Даже в этой искусственно вызванной эйфории Челси поняла, что все идет точно в соответствии с планом. Все, что ей надо было сделать, это довести эту ночь до конца и устроить незабываемое зрелище: алкоголь, наркотики, танцы — и репутация погибнет навсегда. Вся Венеция будет говорить об этом. От каждого возбужденного крика толпы электрический разряд пробегал по ее телу. Какое-то согревающее, одурманивающее чувство сковывало ее разум. Она медленно двигалась. Толпа превратилась в скопище пестрых пятен, голоса сплылись в один мерный гул. Завтра, когда рассветет, все протрезвеют и, вспоминая сегодняшний вечер, удивятся, что же на них нашло и что это была за американка? И затем они откроют газету…

Смывая шампунь с волос, Кэсс наслаждалась горячим душем. Мурашки побежали по ее коже, когда она ступила из приятного тепла на холодную плитку пола. Кэсс скользнула в теплый байковый халат и замотала свои длинные густые волосы полотенцем. Она склонилась над раковиной ручной отделки и, повернув позолоченный кран, потянулась за зубной щеткой. «Этот проект просто убивает меня», — подумала она. Но у нее была цель, и она была намерена победить во что бы то ни стало.

Она почистила зубы, вышла из ванной и погасила свет. Рудольфо спал, белые атласные простыни и легкое одеяло выгодно оттеняли его загорелое тело. Она немного постояла на пороге в нерешительности, охваченная чувством вины, которое всегда овладевало ею после того, как они с Рудольфо занимались любовью. Он и привлекал, и отталкивал ее, ей ужасно хотелось обладать им, а потом отстраниться, отойти в сторону. Конечно, она знала, что это неправильно. Их отношения были лишь следствием обоюдного удобства — он ей нравился, ей было приятно проводить с ним время, к тому же она находила его внешне привлекательным. Но эти отношения были так далеки от настоящей любви. Несомненно, она любила его, но только как близкого друга, и секс с ним оказывался лишь стечением обстоятельств. И все же она не выставила его вчера вечером, когда он голый вошел в ванную с двумя бокалами шампанского. С недавних пор все вокруг стало таким сложным. Может, это просто стресс, вызванный работой над «Опасными желаниями», а может, что-то другое.

Погруженная в свои мысли, она сидела на краешке кровати. Рудольфо шевельнулся и, не открывая глаз, дотронулся до нее:

— Челси, это ты?

— Что ты сказал? — Кэсс резко поднялась.

От неожиданности Рудольфо сразу проснулся:

— Я не хотел, Кэсс, ты ведь понимаешь, я не нарочно…

— Так ты все-таки спишь с ней! — сказала она голосом, полным отвращения.

Рудольфо ничего не ответил, и по его молчанию Кэсс поняла, что он признает свою вину.

— Черт бы тебя побрал! — процедила она сквозь зубы.

Она разозлилась, но отнюдь не чувствовала себя побежденной. Несмотря на то что гордость ее была задета, в сердце не было боли. Ее взбесило, что он предпочел Челси ей. Она и представить не могла, чтобы Рудольфо влюбился в какую-то, пусть и сексапильную, актрисочку.