Путь к звездам. Из истории советской космонавтики - Анатолий Александров

Все коммуникации развернуты и присоединены к своим местам. Средства заправки заполнены компонентами топлива, заправочные шланги присоединены к ракете. Боевой расчет действует исключительно слаженно. Чуть в стороне от проверяющих майор Алексеев фиксирует по секундомеру время прохождения ключевых команд при свете карманного фонарика. Десятки раз отработанная на учебных занятиях технология подготовки ракеты к пуску известна ему до мелочей. Больших сбоев в работе нет. Все идет по графику, даже с небольшим опережением. Несмотря на то что он уверен в работе боевого расчета, волнение все же чувствуется. Ведь это только третий расчет в его подразделении, после двух расчетов из батареи старшего лейтенанта Стурова, сдающий ответственный экзамен, подытоживая результат изнурительной полугодовой работы.

Наступает заключительная часть. Подготовка ракеты завершается. Изделие условно заправлено, наведено на цель по полетному заданию, электрическая схема готовности к пуску набрана. Агрегаты наземного оборудования покидают стартовую позицию. Звучит команда: «Всем — в укрытие!» Командир батареи находится на своем командном пункте. Его рука — на выносном пульте пуска. Звучит отрывистая команда: «Пуск!» Старший лейтенант Сильницкий имитирует нажатие этой кнопки на пульте… Условный пуск ракеты произведен!

И вот последний, важнейший момент экзамена. Личный состав батареи построен для разбора. На лицах усталых людей — удовлетворение от успешно выполненной работы. Разбор проводит генерал-майор Любимов. По очереди докладывают офицеры инструкторской группы. Они подробно объясняют, кто и как работал, как выполнены нормативы, какие недостатки допущены в работе расчета и отделений, называют свои оценки.

Председатель комиссии подводит окончательный итог и объявляет, что все отделения работали четко, допущенные ошибки не повлияли на выполнение учебно-боевой задачи. Все отделения батареи удостаиваются хорошей оценки. Главный инженер армии Любимов особо отмечает четкие действия командира батареи старшего лейтенанта Сильницкого. Вторая стартовая батарея 1-го дивизиона майора Алексеева допускается к несению боевого дежурства! Генерал Любимов поздравляет командира дивизиона с успехом.

Конец марта. В душе лейтенанта Любаса — снова праздник. Запущенный 25 марта корабль-спутник «Восток» успешно выполнил одновитковый орбитальный полет и приземлился в заданном районе. С материалами пресс-конференции академика Топчиева для советских и иностранных журналистов лейтенант Любас не расставался ни на один день. Он уверенно доказывал коллегам и особенно комбату Стурову, что недалек день и полета человека в околоземное пространство.

Глава 7

Если не Гагарин, то кто же?

Во второй половине дня 29 марта, обменявшись с Келдышем мнениями о пресс-конференции академика Топчиева, прошедшей накануне, Сергей Павлович поехал на Старую площадь, в ЦК партии, и доложил Сербину о результатах испытательных запусков двух последних кораблей-спутников «Восток» на орбиту Земли. В заключение Королев сделал оптимистический вывод о том, что экспериментальный период подготовки к полету человека в космос завершен. Иван Дмитриевич, в присутствии Главного конструктора, связался с министром оборонной промышленности страны Устиновым, курировавшим ракетостроение и космос. Сербин предложил Дмитрию Федоровичу подготовить проект постановления правительства о запуске в космос пилотируемого корабля. Когда к концу дня 3 апреля такое постановление было принято, Сергей Павлович тотчас улетел на Байконур. Счет времени отныне пошел для Главного конструктора на дни и часы.

Около пяти часов вечера в этот же день Каманину позвонил из ЦК Сербин и передал пожелание Хрущева, чтобы начальник Центра подготовки космонавтов срочно привез ему фотографии Гагарина и Титова. С ними ознакомились члены Президиума ЦК. Ровно через сутки, 4 апреля, Иван Дмитриевич сообщил в Звездный: «Оба парня отличные! Выбирайте первого из них сами». Тут же заведующий оборонным отделом ЦК добавил, что на Гагарина и Титова подписаны документы, удостоверяющие их личность, как граждан Советского Союза. Документы обязательно надо получить перед вылетом на космодром.

Визуально они были знакомы с лета сорок пятого, с момента подготовки к Параду Победы на Центральном аэродроме. Но тогда военачальники ни разу не пожали друг другу руки — слишком уж велика была дистанция в их служебном положении. Маршал Малиновский командовал фронтом, а генерал-майор Стученко возглавлял всего лишь гвардейскую стрелковую дивизию. Последующие годы изменили ситуацию. Маршал Малиновский прибавлял в должностях — командовал военным округом, был Главкомом войск на Дальнем Востоке, 1-м заместителем министра обороны, Главкомом сухопутных войск. В пятьдесят седьмом сменил маршала Жукова в должности министра обороны. Рос в чинах и положении и генерал Стученко. Командовал стрелковым корпусом, армией. С пятьдесят девятого, в звании генерала армии, возглавил Приволжский военный округ. В эти последние годы Родион Яковлевич и Андрей Трофимович хорошо узнали друг друга. И все же до 3 апреля ни разу еще министр обороны не звонил лично командующему округом по телефону. А тут неожиданно позвонил. Коротко спросил о делах и сразу о главном предмете.

— Андрей Трофимович, задача на твою долю выпадает очень ответственная. Вот и звоню.

— У нас разве бывают безответственные задачи, Родион Яковлевич? — попробовал упредить министра обороны Стученко.

— Но тут, понимаешь, особо ответственная, — продолжил свою мысль Малиновский. — В ближайшие дни в космос полетит советский человек, а приземляться он будет на территории твоего военного округа. Так вот я поручаю тебе организовать его встречу. Только что я вернулся из ЦК, где был персонально предупрежден Хрущевым по этому поводу.

— Что требуется от меня, Родион Яковлевич?

— Немного, Андрей Трофимович. Надо составить план подготовки к встрече космонавта. Возможный район его приземления разбить на участки. После распоряжения из Москвы на каждом из них требуется установить круглосуточный наблюдательный пост. Их надо обеспечить, кроме визуальных средств, радиолокаторами и другими техническими средствами наблюдения. Наземная разведка организуется на тот случай, если космонавт приземлится в лесу или в болотистой местности. Кроме того, для розыска космонавта и оказания ему, в случае необходимости, экстренной помощи надо сформировать три-четыре аварийно-спасательных отряда. Обеспечить их самолетами, вертолетами, автомобилями высокой проходимости, лодками, конными повозками, инженерно-медицинскими группами. Наибольшую опасность представляет тот случай, если космонавт угодит в болото или в реку, зависнет на дереве. Там потребуется вертолет.

— Мне задача ясна, Родион Яковлевич, — заявил Стученко.

— Надеюсь, помощь из центра тебе не нужна, Андрей Трофимович? — уточнил министр обороны.

— Конечно, нет, товарищ маршал, — подтвердил командующий округом. — Вполне обойдусь своими силами.

Рано утром 5 апреля «ударная шестерка» космонавтов вылетела из Чкаловской на трех самолетах Ил-14 на Байконур. Гагарин и Титов находились на разных машинах. Вместе с космонавтами на полигон отправились Каманин, Карпов, врачи от Яздовского и кинооператоры студии научно-популярных фильмов.

В четырнадцать часов самолеты приблизились к космодрому. В салонах тотчас прервались разговоры, и все устремились к иллюминаторам. В Казахстане во всю царствовала весна. Взору «избранных пассажиров» предстала удивительная картина — вся округа до горизонта показалась им сплошным цветочным ковром из живых тюльпанов.

Самолеты сделали положенный круг над аэродромом и сели на бетонку. У трапа прибывших встретили Королев и руководители полигона. Сергей Павлович дружески пожал космонавтам руки, сказал какую-то шутку, но в глазах — деловая сосредоточенность, решимость. Тут же он сообщил, что планирует вывезти ракету на старт 8 апреля, а 10–12 апреля она может стартовать. Планы изучены. Они понятны всем, руководителям и исполнителям.

После обеда и отдыха, когда космонавты начали примерку скафандров, Главный конструктор встретился с Карповым и потребовал чуть ли не поминутного графика занятости космонавтов на весь предстартовый период. Сергей Павлович напомнил начальнику Центра подготовки, что он, Карпов, несет персональную ответственность за готовность космонавтов к старту.

Но на следующий день Королев уточнил Карпову задачу:

— Не разрешайте слишком усердствовать ни тем, кто учит, ни тем, кто учится. Вы, медики, ратуете за то, чтобы в полет летчик уходил в наилучшей форме. Вот и действуйте, как нужно. Благо, теперь на космодроме царит ваша медицинская власть.