Россия XVIII в. глазами иностранцев - Коллектив авторов

военных кораблей, построенных по голландскому образцу, о шестидесяти или о шестидесяти четырех пушках: два — по образцу итальянскому, от пятидесяти до пятидесяти четырех пушек; один галеас, или большая галера, по венецианскому образцу, и четыре простых галеры; кроме того, есть еще семнадцать галер в Чижове, в двух верстах от города. Изготовлялись еще и были в работе пять военных кораблей: четыре, устроенные по английскому образцу, из них два о семидесяти четырех пушках и другие два — о шестидесяти или шестидесяти четырех пушках; пятый же, носящий имя его величества, потому что он строился под его наблюдением, — о восьмидесяти шести пушках. Там изготовлен и один пакетбот, тоже под его надзором. На берегу по другой стороне реки вйдны были еще с двести бригантин, большая часть которых, построена в Воронеже. Около этого времени на р. Днепре, близ Крыма, находилось четыреста больших бригантин и на р. Волге — триста плоскодонных барок; более восемнадцати военных кораблей — у Азова, одно бомбардирское судно и одна яхта. Кроме того, у царя есть много и других кораблей, из коих самый большой — о шестидесяти шести пушках; четыре корабля — от сорока восьми до пятидесяти пушек; пять кораблей — о тридцати шести пушках; два — о тридцати четырех и другие поменьше, из коих самый меньший — о двадцати восьми пушках.

Этого же числа (т. е. 12 февраля) его величество потешался катаньем по льду на парусах в приспособленной для того равнине. 13-го вечером сбросили бомб с двадцать с двух кораблей и много других бомб с одной двадцативесельной барки. По возвращении моем (с этого зрелища домой) я узнал от контр-адмирала, что царь послал отыскать меня. Я отправился тотчас назад и нашел его именно на том корабле, с которого, как я видел прежде, выброшено было несколько бомб на дорогу. Я застал государя за пирушкой и узнал здесь, что завтра, т. е. 14-го числа, он намеревался, отправиться со своим обществом на Дон, или Танаис, верст за двенадцать от Воронежа, осмотреть стоявшие там корабли. На другой день мы отправились туда в 3 часа пополудни, большею частью верхом, остальные же в колясках, и когда мы отъехали уже немного от города, его величество остановился у одной небольшой церкви и своротил несколько в сторону взглянуть на одну мельницу довольно необыкновенного вида, устроенную одним черкасским (малороссийским) мастером, вроде восьмиугольника. Внутри этого мельничного здания находятся четыре мельницы, которые действуют одновременно, без крыльев и всяких других наружных приспособлений для действия ветром. Но внутри этой главной мельничной постройки устроены семь парусов, подобных парусам на лодках, и само здание снабжено и закрывается снаружи большими окнами или дверями. Когда подует благоприятный ветер, открывают два или три окна с той стороны, с которой дует ветер, и через эти окна или двери ветер надувает паруса и приводит в быстрое обращение всю машину. (...)

Осмотрев мельницу, его величество присоединился к нам в коляске и торопил нас ехать скорее дальше, чего все наше общество в одно время исполнить не могло. Впрочем, мы достигли цели нашей поездки еще до наступления вечера. Прежде всего, по приезде на место выстрелили из всех пушек с кораблей, а потом мы посетили несколько из этих кораблей, где все пили весело и на славу.

Вечером нас угощали пирушкой в доме Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина. После ужина многие пошли на корабли, по недостатку помещения, потому что в этой местности не начинали еще строиться на прочное и постоянное житье, но говорят, что здесь будет со временем город.

На другой день мы ходили смотреть постройки, сооруженные для отвода течения р. Дона по другому направлению. Для этого устроен был шлюз с той стороны Дона, в которую желали сообщать ему новое течение. Река эта, называемая Танаис, а туземцами — Донец[63], весьма славится в России. Она протекает мимо Перекопа, или Малой Татарии, с восточной стороны и, сделав множество изгибов, уклоняется значительно в сторону, очень близко к Волге, после чего, наполнившись притоками множества речек, течет к Азову, некогда Танаис называемому, и впадает в Меотийское море, где и отделяет Европу от Азии. В местности, в которой мы были, к великому удивлению нашему, нашли мы много слоновых зубов, из которых я сохранил один у себя, ради любопытства, но не могу понять, каким образом зубы эти могли попасть сюда. Правда, государь рассказывал нам, что Александр Великий[64], проходя этой рекой, как уверяют некоторые историки, доходил до небольшого городка Костенка[65], находящегося верстах в восьми отсюда, и что очень могло быть, что в то самое время пало тут несколько слонов, остатки которых и находятся здесь еще и поныне.

Затем мы возвратились к кораблям, где нас превосходно угощали. Всего кораблей здесь было тринадцать: одиннадцать военных и два грузовых — для склада продовольствия. Один из этих военных кораблей, выстроенный под надзором и указанием самого его величества, блистал пред всеми остальными всевозможными украшениями, и в нем капитанская каюта обита была ореховым деревом. Подле этого корабля был еще другой, сделанный мастером из англичан, также чрезвычайно красивой отделки; все же остальные корабли не представляли ничего особенного. В полдень нас угощали рыбою, после чего мы вернулись на корабли, где пили шибко при стрельбе из пушек.

Во время всех этих веселостей один русский матрос имел неосторожность подставить руку к жерлу пушки и получил оттого рану, после чего упал сверху вниз, причем переломил себе, по-видимому, несколько ребер. Случай этот хотели было скрыть от его величества, но он узнал о нем, пошел взглянуть на несчастного и, поглядевши, нашел, что бедняк находится при последнем издыхании.

В 8 часов вечера мы, расставшись друг с другом, разошлись, а в 10 возвратились и прибыли в Воронеж в дождливую погоду. 16-го числа я собрался утром отправиться в Москву с моими тремя товарищами, получивши на то дозволение государя; но так как дождь совершенно испортил дорогу, то мы должны были добыть себе восемь повозок, колеса которых велели обить шинами. 17-го числа утром мы явились проститься с его величеством, который дал нам поцеловать свою руку и потом обнял нас и пожелал доброго пути. В то же время он посоветовал нам пройти посмотреть несколько мортир, находившихся на берегу реки, верстах в двух от города, что мы и исполнили, не оставаясь, впрочем, там долго. Мортиры эти имели окружность в тринадцать ладонь, а длину в восемь и находились против одного холма, близ риги или