Демитрикая 2: Тени прошлого - Андрей Ра

депрессию и её алкоголизм. В последнее время Верена вся в работе и почти не уделяла сыну времени. Дедушка с бабушкой уж позаботятся о нём эту неделю, а там и выборы пройдут, у неё будет меньше работы. Появится время, чтобы наверстать упущенное внимание к Дитлинду за это лето.

— А ты один не побоишься ехать на поезде-то? — спросила мать у сына, убирая уже пустые тарелки в раковину.

— Нет, конечно, — выпятил вперёд грудь мальчик и гордо подняв нос кверху. — Я бесстрашен, и я уже много раз ездил по этому маршруту, чтобы запомнить его.

— Ну хорошо, уговорил. Иди собирайся.

— Юхуууууу…

Дитлинд что-то напевая убежал в свою комнату собирать вещи. Хотя Верена не сомневалась, что он уже давно всё собрал. Она же, вымыв посуду, вновь бросила взгляд на улицу. За окном была простая улица и никаких странных босых «людей». Либо сам ушёл, либо полицаи справились, или ей померещилось. Рихтер понадеялась на второй вариант.

— Твой недосып тебя когда-нибудь убьёт, — потерев глаза, сказала женщина сама себе и открыла верхний шкафчик.

Плеснув немного коньяка в стопку, Верена осушила её и убрала на место. Пора бы и ей уже собраться и не только физически, но и морально.

Час спустя мать с сыном уже вошли в автобус до вокзала. Дитлинд хотел пойти на второй этаж, чтобы наблюдать за городом свысока, как и любил, но Рихтер усадила его у окна на первом же свободном месте. По выражению её лица мальчик понял, что спорить и уж тем более капризничать не стоит. Он наблюдал за проносящимися за окном людьми, автомобилями и рекламой, женщина тоже смотрела в окно, но мысли её были вновь далеки. Она планировала свой день. То, что ей не нужно будет ехать с сыном до Штраусберга, в принципе хорошо и экономит ей много времени, которое можно будет провести с пользой.

Солнце зашло за тучу, и Верена увидела своё отражение в окне. Не самый презентабельный вид. Дыхание вновь перехватило, и по коже пробежал холодок. В отражении за собой она увидела того самого смуглого «человека».

Верена обернулась, но сзади никого не было. Рихтер хотела окликнуть мужчину в костюме, стоявшего к ней спиной, но остановилась. Его костюм был чист, человек был в обуви, и за поручень держалась светлокожая рука.

— Эй, очнись, приём! Приём, — проговорил Дитлинд, дёргая её за полу плаща, и она обратила на него внимание. — Мам, нам как бы выходить сейчас.

— Ах да. Прости, я задумалась, — натянула женщина виноватую улыбку на лицо и, взяв сына за руку, стала продвигаться к выходу.

Всё же у дверей Верена обернулась, чтобы убедиться в действительности. Странного «человека», что померещился ей, не было. Видимо, ей сегодня понадобится кипа таблеток, очень крепкий сон и алкоголь.

Пока они ехали через полгорода, солнце уже поднялось высоко и начало припекать. Рихтер стала чувствовать себя неуютно, но плащ всё же решила не снимать. Каркас вокзала гротескно возвышался над ними, но сейчас он внушал лишь уныние, вместо своего былого величия. Несмотря на солнечный день, Верена посчитала, что ему явно не хватало более ярких красок или как минимум капитального ремонта. Возможно, стоит поднять этот вопрос на очередном собрании партии. Ремонт такого важного и публичного места может вызвать волну одобрительных откликов со стороны общественности. Что, в свою очередь, добавит им голосов. Поезд уже дожидался их, и благо очереди за билетами почти не было. Вскорости мать с сыном были подле него.

— Давай там поаккуратнее, — сказала Верена, обнимая Дитлинда.

— Ну, конечную точно не проеду, — со смешком ответил он, вырываясь из материнских объятий.

— Уж постарайся, — улыбнулась она и продолжила уже строгим голосом. — Веди себя прилично, слушайся бабушку с дедушкой и не капризничай. Не позорь мать. Деньги не трать на ерунду всякую, вроде того черно–красного напитка. Ты меня хорошо понял?

— Так точно, — Дитлинд вытянулся на солдатский манер и откозырнул ей.

Мать смотрела, как сын забирается в вагон и общается с контролёром, потом он резво прошёлся по вагону и занял место у окна. Женщина помахала ему рукой, и он ответил тем же с присущими кривляньями, изображая силача. Сын не первый раз так ехал один, но всё же мать волновалась каждый раз за него и не перестанет волноваться, наверное, никогда. Поезд тронулся, и Рихтер сопроводила его несколько метров шагом, после остановилась и смотрела, как тот скрывается вдали.

Верена достала из кармана плаща папиросу, вставила её в мундштук и закурила, при Дитлинде она не позволяла себе этого, но вредная привычка всё же была сильнее неё. Постояв ещё немного, женщина развернулась и направилась домой. Туда, где её уже заждалась куча рабочих бумаг.

— Фрейлин Рихтер, — уже почти в дверях дома женщину окликнул лоточник по имени Франц.

— Фрау, — сухо поправила его Верена.

Франц снимал комнату в её доме на чердаке и был иммигрантом. Парень не особо ей нравился, но был чудесным мастером на все руки и с радостью помогал всем жильцам дома. В связи с недавними политическими волнениями его грозились депортировать, и он по совету соседей обратился к ней за помощью. Верену пришлось уговаривать долго, но всё же толпа победила, и ей пришлось выдать ему вид на жительство. Всего на два месяца, а там уже она решит, как поступить дальше.

— Фрау Рихтер, я хотел ещё раз поблагодарить вас за помощь, огромное вам спасибо, — улыбаясь, произнёс молодой человек.

— Не стоит, ты хороший человек и вполне заслуживаешь помощи, — вежливо ответила собеседница ему, но уже хотела поскорей закончить разговор.

— Я рад это слышать, но одних слов мало. Вот, возьмите, свежие, — Франц открыл свой лоток и извлёк из его чрева кулёк баварских колбасок.

Приятный запах быстро преодолел расстояние между ними и защекотал ноздри Рихтер. Её живот недовольно буркнул, напоминая о себе и то, что немного салата с утра мало для него.

— Ну… я… я даже не знаю, удобно ли это, — замялась женщина всё же.

— Берите, берите, не стесняйтесь! Это моя благодарность вам за помощь, небольшая, конечно, но всё, что я могу на данный момент.

— Хорошо, я приму, — сдалась она и взяла кулёк.

— Фрау Рихтер, а вам случаем помощь по дому не нужна?