Дороги Валлиона - Александра Лисина

- Ну... обещать, конечно, ничего не буду, но ты должен летать. Только мне надо еще много чего посчитать и подумать, как это лучше сделать. А потом уж тебе придется постараться, чтобы воплотить это в жизнь.

"Считай, - согласился шейри, заметно приободрившись, и я с радостью поняла, что сумела его заинтересовать. - Ты считай, а я пока отдохну, чтобы накопить силы на новые попытки".

- А крылья эти сможешь убрать? - неожиданно забеспокоилась я. - Знаешь, мне бы не хотелось пока светить твоими возможностями. И еще больше не хочется, чтобы кто-нибудь понял, кто ты на самом деле. Да и сил они, наверное, забирают немало. Может, ну их, а?

Лин задумчиво качнул пышным хвостом, по очереди оглядел с таким трудом выращенные крылья, но потом вздохнул и одним движением превратил их в черный дым, который тут же бесследно развеялся, снова сделав его похожим на обычного скакуна.

"Поступай, как считаешь нужным, - твердо сказал мой персональный демон. - Делай все, что угодно, Гайдэ. Я тебе верю. А когда скажешь, отращу себе новые крылья. Если, конечно, ты к тому моменту не передумаешь".

- Не передумаю. Только попрошу меня не дергать по пустякам: несколько дней работы мне потребуется точно. А уж что из этого получится...

Мы с шейри с пониманием переглянулись и без лишних слов отправились собирать вещи.

До вечера меня честно никто не тревожил. Ни Лин, ни с интересом прислушивающиеся к моим мыслям Тени, ни даже Твари не надумали выскочить на дорогу, чтобы отвлечь меня от напряженных раздумий.

Весь день я провела в непрерывных расчетах, подсчетах, на пару с формулами и воспоминаниями о школьном курсе физики, отчего изрядно намучилась и едва не свихнулась со всеми этими умножениями в уме. Потом, правда, не выдержала и самые важные цифры начала записывать, чтобы не забыть и не пересчитывать по второму разу. Бумаги у нас, разумеется, не было. Картоном или иными писчими принадлежностями я тоже не успела запастись. А единственное, на чем можно было писать, это на куске старого пергамента со свидетельством моего первого неудачного опыта рейзерства. Иными словами, на том самом Договоре, который я со злости увела из Горечей и на котором мой любимый карандаш весьма неплохо писал.

Надо сказать, карандаш этот был старым, еще советских, наверное, времен - толстенький, в металлической оправе, с непритязательной заводской гравировкой на корпусе, сделанной под старинную роспись, и выдвигающимся грифелем. Работает крайне просто: нажал на пипку сверху, и снизу, как из распустившегося цветка, вылезает кончик стержня. Наклонил в обратную сторону, нажал снова, и грифель скрывается внутри. Очень удобно. И очень немодно для моего родного мира. Тогда как здесь... честное слово, я возблагодарила бога за то, что додумалась сунуть его в карман, когда полезла на крышу с парашютом. И сто раз поблагодарила отца, подарившего мне этот раритет еще на окончание школы. Потому что только благодаря ему я за этот день не раз и не два благополучно испачкала потрепанный пергамент, выписывая на обратной его стороне все, чтобы могло понадобиться для моего крылатого друга. И только благодаря надежной конструкции умудрилась не сломать это сокровище во время недавних злоключений.

Тени наблюдали за процессом молча. Не комментировали (за что им отдельное спасибо), не вмешивались и не порывались спорить. Просто идеальные помощники. Настоящие дипломаты. Которые оказались тем ценнее, что когда мне требовался чисто практический совет или подсказка, они немедленно удовлетворяли все мои желания и потребности. Чем, я, конечно же, бессовестно пользовалась и немало на этом, надо сказать, сэкономила нервов. Более того: у парней оказался очень практичный склад ума, и кое-какие идея я почерпнула именно от них. После чего все оставшееся время занималась только тем, чтобы воплотить их в жизнь.

Короче, это было совместное творчество и весьма плодотворное сотрудничество, к которому изредка, когда мне требовалось выяснить особенности физиологии шейри, присоединялся и сам виновник этих трудностей.

Адская, доложу вам, работенка. Особенно когда под рукой нет ни компа, ни даже калькулятора. Все надо самой. Все надо проверять. И обо всем помнить, скупо расходуя оставшееся на пергаменте место. Но зато когда стемнело и Лин перешел на неторопливый шаг, у меня, наконец, появились первые задумки касательно его ближайшего будущего. А к тому моменту, как страшащийся меня отвлечь шейри вернулся с охоты и без лишних слов наварил вкусной каши, в моей голове начали формироваться вполне определенные очертания его будущих крыльев.

По всем расчетам выходило, что они станут поистине гигантскими - не меньше двух с половиной метров в высоту, почти полметра в ширину у основания, но при этом должны оставаться гибкими, сравнительно легкими и легко складывающимися в два компактных валика на спине. Форму я определила сразу - да и нечего тут было думать: стоило лишь взглянуть на первую попавшуюся птицу, чтобы не изобретать велосипед. А вот с размахом и суставами пришлось поломать голову. Потому что увесистый шейри - это вам не воробей. А его нынешние размеры и своеобразно расположенный центр тяжести накладывали свои отпечатки. К тому же, ветер в этих краях бывал весьма холодным и порывистым. Соответственно, и материал основного полотна у крыльев должен был быть подходящим.

Спать я ложилась все в той же задумчивости, в которой провела весь долгий день, никак не отметив тот факт, что долгое пребывание в седле, как ни странно, никоим образом не отразилось на моей пятой точке. Привыкла я, что ли? Или Лин, сжалившись, сотворил на своей спине более удобную модель седла? Да, в общем, какая разница - у меня сейчас были заботы поважнее. Поэтому в ночь я уходила рассеянной, задумчивой и совсем невнимательной к мелочам.

Наверное, именно поэтому появление уже знакомого ворона я встретила безо всякого удивления. А когда вредный сосед (и жалко ему было дать мне свое крыло?) соизволил облюбовать одну из нижних веток ближайшей сосны, вообще никак не отреагировала. Только придирчиво посмотрела, чтобы мои сумки под ним не лежали (не хватало только гуано стряхивать с них поутру!), немного порисовала на земле и, завернувшись в плащ, мгновенно уснула.

Всю ночь мне снились всякие страшилки, чертежи самолетов, аэропланов, воздушных шаров. Раз пятнадцать я под сонное бормотание грезящего небом демона просыпалась, видя перед собой, как наяву, громоздкие конструкции каких-то невообразимых механизмов. Отмахивалась от Лина, который от каждого моего движения тоже вскидывался и кидал полные надежды взгляды. А потом долго не могла уснуть, потому что перед глазами упорно крутились формулы, расчеты, цифры и уравнения, от которых меня, если честно, уже начинало тошнить.