Избранное - Борис Сергеевич Гусев

— Она в Киеве, — отвечал Ким. — Надолго ли?..

Он замолчал, вдруг вспомнив все, что было связано с ее отправкой. Потом продолжал:

— Да… Сейчас трудно сказать. Завтра попробуем с ней связаться. Возможно, вам придется сменить ее через некоторое время.

Клара ушла.

— Славная девочка, — сказал Петр Федорович, как-то особенно взглянув на Кима.

— Да, она нравится мне, — ответил Ким, выдержав взгляд полковника. Тот первый отвел глаза.

— А от своих не имеешь вестей никаких? — спросил Петр Федорович.

— Нет…

— Далеко они?

— Километров двести с лишним — в Сумской области…

— Посылал проведать?

Ким покачал головой.

— Пошли! Самому ходить опасно — тебя знают, — а связного пошли…

Утром к Киму зашел командир отряда Збанацкий и рассказал подробности рейда.

— Хорошо сделали, — закончил он. — Они не ждали, конечно… Когда мы стали сжимать кольцо, немцы попытались выйти и ворвались в наше расположение… Стрельба! Клара твоя легла на рацию, закрыла ее собой, чтоб осколком или пулей аппарат не задело. Смелая девушка.

Ким молчал.

— И характер хороший. Сразу чувствуется воспитание.

— Разведчица, — сказал Ким. — Ты вот что лучше скажи, движение расширилось, действуют три отряда. Нужен командующий, нужен единый штаб, который бы координировал действия. А? Есть такое предложение.

Збанацкий задумался. Потом взглянул на Кима и медленно проговорил:

— В принципе я — за.

— Кого предлагаешь?

Последовало молчание. Ким ждал.

— Пусть высказываются товарищи, — сказал Збанацкий, — я подумаю. На мой нехитрый ум — надо б тебя. Ты положил начало объединению, ты и…

— Это отпадает.

— Тогда не знаю… А твое мнение?

Но Ким тоже уклонился от ответа.

Отпустив Збанацкого, он пошел к Тиссовскому. Землянка конспиратора имела два входа. Один обычный, в доступную часть землянки, известный связным, другой — лаз сверху, под дерном — в секретную часть, о которой знали лишь Ким и Тиссовский.

Здесь было целое хозяйство. Пишущие машинки на разных языках, затем огромный пресс, на котором изготовлялись нужные документы. Ротатор для печатания листовок и прокламаций, немецкие печати, бланки и прочее.

— Все-таки кое-какие полезные вещи они печатают, — улыбаясь, сказал Тиссовский и подал Киму очередной Листок «За вильную жизнь». — Пробегите-ка, командир…

Ким взял газету. На первой странице он увидел огромную фотографию человека в форме офицера СС с казачьей саблей в руках. «Юрий Павлов — рыцарь украинских степей», — гласила подпись. В помещенной рядом заметке говорилось, что командир казачьего батальона, в прошлом капитан Красной Армии, Ю. Павлов добровольно сдался в плен и вступил в ряды армии третьего рейха.

— Это каратели, — сказал Тиссовский.

— Целая боевая единица… Откуда они набрали столько предателей? Впрочем, надо еще смотреть…

— Это не просто предатели… Это уже обученные тактике борьбы с партизанами, — заметил Тиссовский.

— Что ж. СД продуманно действует, хочет связать их намертво. Партизан практически около двух с половиной тысяч. Батальону здесь делать нечего… Приманка. И политика. Русские против русских, — сказал Ким. И, подумав, продолжал: — Проверьте этого «рыцаря»… Кто, что, откуда — все, что можно собрать о нем. Заведите досье на него.

— Хотите устранить?

— Просто так — нет. Возьмем и будем судить открытым судом. Но, сдается мне, если не спешить, его уберут сами немцы.

— Непонятно, какой смысл им это делать?

— Смысл как раз есть. Тот, на кого можно положиться, им служить не будет. Им служит всякая шваль, и это они понимают. Предателей обычно сперва используют, а затем отделываются от них. Но посмотрим… А что нового в киевской точке?

— Я чувствую, что вы хотите послать туда на смену Клару.

— Что ж, это было бы справедливо.

— Смотрите сами.

— Сейчас еще, может быть, рано. Надя там около месяца?

Тиссовский ответил не задумываясь:

— Через два дня — месяц.

— Я думаю, что надо представить ее к награде. Ваше мнение?

— Да, конечно. Но я вот сейчас как раз сверяю правильность переданных ею в Москву данных.

— Расхождений с нашими источниками по-прежнему нет?

— Первые три недели почти полностью совпадают. А с девятнадцатого начинаются расхождения. Образуются ножницы…

— Дайте мне это с собой. Вечером я займусь. И, пожалуйста, заготовьте нашей Марии Хомяк какую-нибудь легальщину, я хочу ее направить в Сумскую область. Дам два-три адреса, а заодно навестит и моих родителей.

— Итак, три пункта нашей беседы: Павлов, Надя, Мария?

Ким кивнул в знак согласия.

— Но есть еще проблема номер четыре — неизвестная гостья.

Ким задумался.

— Черт ее знает, что делать с ней. Может быть, она ни при чем. Может, кто-то напутал.

— Хорошо б, если напутал, — усмехнулся Тиссовский.

Глава VI

СОБЫТИЯ ОДНОЙ НОЧИ

Спустя некоторое время Тиссовский доложил Киму сведения о «рыцаре украинских степей», собранные среди местного населения. Но странно: по данным этим получалось, что Павлов вел какую-то непонятную карательную политику. Повешенный им в Черном бору староста был заочно приговорен партизанами к смертной казни за выдачу немцам семей военнослужащих.

— Ошибки здесь нет? — спросил Ким.

— Случайность возможна, но ведь это не первый раз, — ответил Тиссовский.

— Да, бывает и так — и нашим