Тактильные ощущения - Сергей Слюсаренко

— Будешь хамить, мы усыпим тебя, — прокомментировал я.

— Ничего ты не сделаешь, Майер, — захихикал старикан, — я-то тебя знаю лучше, чем ты сам! Ни хрена я вам не скажу. И прикажи, чтобы коньяк мне подавали.

— Микстуру тебе для поноса! Чтобы бегать учился, — это уже Бабаев.

— Саймон, не говори глупости. Ответь мне на один вопрос. Что произошло с Асей?

— Ничего я тебе не скажу! — Саймон отвернулся. Потом повернулся снова ко мне лицом. — Я всегда этим придуркам говорил — биоклоны это тупиковый путь. Вот и с этой твоей. Ну подменили мы её клоном, так ты на следующий день уже учуял. А знал бы ты, чего стоило клон этот сделать?

— А ребята мои?

— Сам догадайся, — Саймон опять отвернулся и захихикал.

— Мы их после выборов сразу всех поменяли, — сказал он, глядя в стенку, — но ты тут опять полез, куда не надо. Вот я и говорю — ерунда эти все клоны! — с истеричными нотками закончил Саймон.

— Ну и что теперь вы делать будете? Ты хоть объясни — что вам надо? Что вы за твари такие, бесчувственные? — мне хотелось огреть этого наглого старика его же клюкой.

— А мы, считай, уже все сделали, и ты уже не помеха! А надо нам причал делать! Тут много народу понадобится. А потом на причал и наши подоспеют! — болтовня Саймона становилась похожа на бормотание маразматика. — Мы, считай — квартирьеры.

— Ну и что Саймон, раскололся? — оказалось, что под дверью нас ждали несколько человек.

— Все в порядке. Собираемся в банкетном зале. Надо спешить!

Федя бегом ломанулся прочь.

— Ты куда так летишь?

— Так спешу. В банкетный зал.

— Не о том спехе речь, — вот простой!

А вчерашние события действительно требовали действия.

И тут в памяти всплыло имя майора Заступко. А точнее то, что он рассказывал о всех радиотелескопах, которые теперь только кометы ищут. А найти этого майора для Виктора было пустяковым делом.

Глава тридцать шестая

— О! Майер! — Заступко узнал меня сразу, — а мне говорили, что тебя задавило грузовиком!

Оптимизм особиста мне был не особенно понятен.

— Кто говорил?

— Ну не то, чтобы говорили, ориентировка такая была. Мол, все дела: и наружку, и проверку счетов закрыть в связи с трагической гибелью объекта.

— Гибель всегда трагическая, не надо усложнять, — меня раздражали подобные формулировки, — но я-то, видишь — жив.

— Так и отлично! Ты мужик классный! Я даже было расстроился сначала, мы же с тобой так классно посидели, и коньяк такой классный у тебя.

— Хватит классностей. Дело есть, — прервал я энтузиазм служивого.

— Так наливай! Я разве ж что! — видно относительно энтузиазма Заступко я был не вполне осведомлен.

Тут я понял, что придется пить. Вот интересно, всегда дела глобального масштаба решаются при помощи спиртного? Может, можно как-то попроще?

Внезапно распахнулась дверь и ввалился Виктор.

— Майер, — Виктор деланно выпучил глаза, — тут у нас гости, а ты меня даже не познакомил!

Вот хитер, видно понял, что пить мне не хочется.

— Заступко, — вежливо представился майор.

— Шо? Тот самый Заступко, что нам тогда..? — Виктор стал пучить глаза с ещё большим энтузиазмом, явно переигрывая.

— Да, тот самый! Ещё старая гвардия, — подыграл я.

— Это надо выпить! — весело оповестил Виктор, разливая невесть откуда взявшийся коньяк в невесть откуда взявшиеся пластиковые стаканчики.

Тут за дверью послышался приглушенный грохот. Через мгновение, громя никелированной конструкцией, к нам ввалился Саймон. Был он целеустремлен.

— У! Опять без меня, — голосом хозяина, не приглашенного гостями к столу, произнес он — Почему не позвали?

— Кто тебя выпустил? — не очень вежливо, но и стараясь не удивить майора, спросил я.

— Так Бабаев велел — выгуливать его по два часа, — сообщил Виктор. — Что он сделает? Все же старик, уважить надо. Шиншилл вот, и тех выпускают из клетки погулять.

Причем здесь шиншиллы?

— Это сотрудник ваш? — поинтересовался Заступко. Судя по всему, без всякого интереса.

— Это сын полка, — пробормотал я, — мы его на курьера учим.

— Пошел отсюда, — это я уже Саймону. — Скажи там, что прогулка окончена.

Однако, выдворить Саймона, неистово гремящего своим табуретом, удалось, только угостив коньяком.

Виктор настолько активно включился в игру, что не прошло и получаса, как полилась спокойная беседа с критикой политической ситуации, анекдотами и воспоминаниями о том, как раньше было хорошо. Ну, это кому как…

— А вот анекдот свежий! — вещал Заступко. — Приходит, значит, жена оппозиционера в магазин и говорит…

— Слушай, майор! — перебил я. Анекдот этот из Интернета уже на музыку положили. — А помнишь, ты говорил про радиотелескопы?

— Вот только не надо цинично нарушать плавное течение беседы! — не сильно злобно возмутился гость. — Мне эти телескопы во где сидят!

Далее последовал типичный жест, когда показывают, кто, где и у кого сидит. Сейчас — в мускулистом затылке.

— А что такое? — Виктор сегодня явно в ударе перехвата реплик. — Ничего не могут сделать?

— Да козлы они там! Программисты. Ни стрижки нормальной, ни одежды приличной. И все, как ни посмотришь, у них на экране какие-то уроды по подземельям бегают. «Это мы отрабатываем прохождение вирусов на визуальных моделях». Знаем мы эти модели.

— Слушай, майор, тут у нас есть задачи некоторые, их как раз программерам можно поручить. И им приработок, ну и тебе проценты, — как все просто оказалось.

— Мне от друзей процентов не надо! Ещё по чуть-чуть и я объясню! — майор явно был из тех, кто надирается коньяком быстро и плодотворно. — Ща, секунду!

Заступко полез в карман и вытащил дешевый сотовый телефон.

— Гамбург? Шо делаем? А пацаны твои? Ну-ну. Так, короче, шоп мне через пятнадцать минут был. Где ему быть? — это уже нам, прикрыв рукой трубку.

Из нехоженых закоулков памяти всплыла такая давняя встреча и почему-то не было сомнений, о каком Гамбурге идет речь.

— Гамбург, это…, — но майор прервал меня.

— Да именно! Взяли вроде специалиста, с такими рекомендациями, а толку никакого! Второй год там по клавишам бряцают, и ни одного метеорита! Непорядок.

Тут особист спохватился, что до сих пор держит прикрытую ладонью трубку телефона.

— Так куда его доставить? Сюда? — он вопросительно уставился на Виктора, по— видимому решив, что тот ответственен за все оперативные вопросы.

— Нет, не надо доставлять никуда, — прервал его я, — давайте я сам ему назначу встречу. Скажите, что позвоню через час. У него мобильный есть? Ну пусть он с ним ждет меня, ну, пусть у памятника на Черной площади. На этом майора выпроводили в сопровождении Митяя, как и в начале нацепив на глаза черную повязку.

— Ты что, опять под пули лезть собрался? Опять Саля тебя вытаскивать будет? — Виктор был совершенно прав.

— Ну, во-первых, надо посмотреть, что там в городе делается, — привел я не очень веский аргумент. — Во-вторых, вы меня прикрывать будете. Просто Гамбург, как мне кажется, человек, требующий вначале деликатного разговора на неформальной, как говорят, остановке.

— И где же такая? — Саля была явно не довольна идеей.

— А просто погуляем по парку, воздухом подышим.

В городе господствовала зима. Она долго не приходила, а теперь навалилась морозом и обильным снегом. Его кое-как разгребали на центральной улице, но в Царском парке, куда я и позвал Гамбурга, снег лежал на цветниках и газонах почти метровым слоем, и лишь на дорожках был утоптан, не теряя однако своей белизны. Литого чугуна фонтан недалеко от входа в парк был украшен покосившейся снежной бабой. У нее на голове зачем-то была повязана странная тряпочка с небольшим зеркальцем. Глупое украшение. Ждать Гамбурга пришлось ровно столько, сколько необходимо было, чтобы подняться от площади вверх. Я увидел его издалека, бодро шагавшего по пустынной улице. Поднявшись по мелким ступенькам в парк. Гамбург растерянно оглянулся, а потом направился прямо ко мне.

— Здравствуйте, Майер! Видите, я помню, как вас зовут! А виделись-то вон когда, и совсем случайно. Хотя вы помните, что такое случайность.

— Здравствуйте! Я тоже запомнил и вас и тот странный разговор. — улыбнулся я, протягивая ему руку.

Тот слегка замешкался, стягивая перчатку.

— Так чем обязан? Наш куратор потребовал, чтобы я оказал вам поддержку во всем и всем, чем мы можем. Вы ведь занимались чем-то странным, дайте вспомнить… Сайентологией, или нет, а вспомнил, да! Да-да, вспомнил! Вы какой-то менеджмент стимулировали. Вы уж простите, я не очень в этих новомодных делах, да и пессимист…

— Да помню, вы меня убедительно критиковали. Давайте пройдемся по парку, и ноги не будет мерзнуть, да и красиво как.

Гамбург не возражал и мы неспешно потопали вглубь парка, мимо памятников великим к монументальной ракушке летней эстрады.