Тупик Гуманизма - Арсений Миронов

Дом вырастал из глубины небольшого сквера, вымощенного розовыми резиноблоками, блистающими, раскаленными на солнце – будучи совсем недалеко от «проклятой» башни номер 400, он выдвигался к ней торцом (тем самым, где светилась вывеска «Питомцы и спутники») и потому не попадал в зону полицейского оцепления. Многочисленные фургоны тележурналистов, кареты медпомощи и серые полицейские грузовозы теперь стояли чуть дальше, метрах в полустах – там, где были в изобилии натянуты ограничительные ленточки, растопырены лучи лазерной сигнализации, расставлены часовые вразумителей.

Очевидно, когда сюда начала съезжаться пресса, вразумители немедленно освободили магазин «Питомцы и спутники»: эвакуировали свой штаб, вывезли оборудование – чтобы не вызывать упреков в «нарушении нормального хода жизни целого квартала», как непременно написала бы какая-нибудь скандальная и свободолюбивая окружная телегазетка.

В самом доме номер 401 жизнь, казалось, текла своим чередом: роботы с колясочками, не обращая внимания на переполох у соседнего дома, невозмутимо прогуливались в сквере среди бетонных изваяний и стеклянных детских грибочков, старушка в старомодненьком черно-розовом мини-халатике дремала в тени на скамеечке, пара усталых наркоманов лениво перебрасывалась в картишки.

– А ты, Порфирчик, как думаешь? Сможет столичный сутенер Беобахтер заработать себе на новый мотоцикл до конца года, если Мэгги каждую пятницу отдает ему 400 заработанных кредитов, Лулу – 500, а Жозефина – вдвое больше, чем Мэгги и Лулу, вместе взятые?

Квестор вздрогнул от неожиданности, чуть не свалился с шаткого детского стульчика. Проклятый педагог, пристает еще со своими идиотскими задачками…

– Подумай, Порфирчик, ведь это такая интересная, такая жизненная задачка! – улыбнулся учитель. – Ну? Ну что?

– Отстань от меня, – скривился квестор, поворачиваясь к окну.

– Конечно-конечно, милый Порфирчик! – Учитель испуганно отскочил. – Образование у нас не принудительное, деток нужно мотивировать, а не заставлять… Если хочешь смотреть в окошко – смотри на здоровье. Но послушай самую последнюю задачку, может быть, она тебя заинтересует…

– Эй ты, козел педагогический… задачки неинтересные! Надоело про сутенеров! – послышался прокуренный голос кого-то из школьников.

– Сейчас-сейчас, детки… – учитель заторопился, растерянно затрепетал, растирая огромные уши ладонями. – Одну секундочку… Сейчас выберу самую прикольную, самую отличную задачку…

– Про кровищу давай, – кивнул негритенок в кожаном пиджачке.

– И про выстрелы, – радостно согласилась истошно-рыжая девочка с фиолетовыми накрашенными веками и дюжиной разноцветных бантиков в шумящей прическе.

– О'кей, юные граждане, вот задачка про кровищу, – расцвел учитель. – Скорость воришки Магнуса – десять миль в час. Будучи ранен в ляжку, он снижает ее до трех миль в час. Сколько метров успеет проехать воришка Магнус на своем скейтборде, если полицейский Ким Лориблю стреляет каждые пять секунд, и при этом известно, что третьим выстрелом он попадет Магнусу в ляжку, а девятым отстрелит ему голову ?

Порфирий не слушал. Он уже навел окуляры на окна квартиры номер 155 – узкие, грязные, прикрытые черно-желтыми антирадиационными ставнями, из-под которых виднелись порыжевшие от времени пластиковые стекло-пакеты. Квестор пригляделся: кондиционер слегка подрагивает, роняя капли на подоконник – значит, в квартире кто-то есть, раз домовой качает климат на полную мощность.

Предпоследний этаж… Квестор хмыкнул: чисто теоретически, можно спуститься с крыши на нитке и пробраться к террористам через окно… Вскрыть ставни – дело пяти секунд. Впрочем… это что еще такое?

Он поспешно сфокусировал взор на крыше здания. Там, на высоте сорока с лишним этажей, песчаный ветер, нагибая антенны, играл с пакетами и швырял пустые коробки в раззявленные хлебальники спутниковых «тарелок», хлопал драными тряпками и пускал по крыше буранчики пыли, песку и мелкого мусора, то собирая его в кучи, то снова развеивая в тучу пестрых клочков, издалека казавшихся квестору облаками разноцветного конфетти. Литот не мог оторвать глаз от одного из мусорных сугробов… неужели… да, точно.

В куче мусора, будто мифический медведь в берлоге, таился нищий – нижние конечности в драных джинсах и разболтанных допотопных «пумах» торчали наружу. Разумеется, сам по себе нищий на крыше – вещь обыкновенная, но вот ноги его… Ноги заинтересовали квестора в высшей степени. Бурая джинсовая штанина была оборвана по колено – и на волосатой икре квестор отчетливо прочитал голубоватую надпись: «ВОВАН+С». А чуть правее еще одно слово: «BETA».

Порфирий просто глазам своим не верил. Подразделение сарацин-потрошителей «АН-Вовап», сформированное в сороковых годах специально для уничтожения иракских и курдских повстанцев на территории штата Северная Перша [24], было расформировано лет тридцать назад после того, как эти необычные роботы подняли бунт. До сих пор не удалось отловить и уничтожить около двадцати сарацинов, разбежавшихся по миру.

Квестор с трудом перевел дыхание. Маркировка «+С» обозначала функциональный модус робота – «Corporal», т.е. ротмистр. А надпись «BETA» – это, очевидно, наименование юнита. Ну точно: в сороковых годах воинские юниты еще не имели собственных уникальных имен, а назывались стандартно: альфа, бета, гамма и т.д.

Неужели там, на крыше, – настоящий робот-сарацин? Подумать только… ведь Порфирий читал о них в детстве в иллюстрированном журнале «Защита гуманности». Сарацин – страшный и дорогостоящий армейский мех, снабженный электромагнитными и акустическими сенсорами, а также дюжиной тончайших прозрачных лезвий, вращающихся с фантастической быстротой и способных за секунду превратить дюжего громилу в кровавую кучу дымящегося спагетти. Разработчики этой модели получили Премию Киссинджера на фестивале вооружений в Дар-Эс-Саламе в 2044 году, но потом выяснилось, что интеллект сарацинов содержал непоправимые ошибки, которые и привели к бунту.

Итак… мы имеем дело с серьезным противником. Как выясняется, у террористов достаточно средств, чтобы нанять в качестве охранника настоящего потрошителя – да к тому же не обычного рядового бойца, а ротмистра! Стало быть… база укреплена не на шутку. Где-то прячутся и другие охранники. Сарацин реагирует только на шум и электрические поля. Значит, должен быть еще кто-то, призванный отслеживать тепловое и параэнергетическое излучение…

Закусив губу, квестор начал разглядывать детишек, собачек и старичков, прогуливавшихся в парке. Вот девочка проехала на детском электромобильчике, машет нянечке рукой… Безумный старичок купается в фонтане, блестит мокрой спиной, сплошь украшенной татуировками прошлого века… В окне лестничной клетки второго этажа виден мальчуган лет семи: сидит на подоконнике, свесил ножки и мирно кушает оранжевое мороженое. Ниже – у подъезда на лавочке – все та же дремлющая бабушка в мини-халатике, рядом с ней – четыре автомата для продажи газет…

Стоп. Бородавка во лбу. Квестор отчетливо разглядел крупный округлый нарост меж старушечьих бровей, чуть повыше переносицы. Хе-хе. Настоящие бородавки никогда не располагаются строго симметрично. Все ясно. Разумеется, они не могли ограничиться электромагнитными и аккустическими сенсорами сарацина. Бородавка маскирует сенсор третьего глаза. Дремлющая старушка – никакая не старушка, а устройство параэнергетического мониторинга.

Потому и глаза закрыла, что они ей не нужны. И так все чувствует!

Квестор нахмурился. Он уж собирался было рискнуть, пробраться в квартиру террористов самостоятельно, не сообщая начальству, которое все равно не имеет права на силовые акции до следующего вторника. Однако теперь его первоначальный план представлялся все более проблематичным… Крышу прикрывает сарацин, парадный подъезд – бабушка с третьим глазом… Подозрительно, правда, что они оставили старушку без силового прикрытия: как известно, устройства параэнергетического мониторинга не обладают собственными средствами зашиты. А если на старушку кто-то нападет? Сарацин со своей крыши не успеет на выручку.

Может быть, еще один сарацин прячется где-нибудь в подвале? Скорее всего они позаботились о том, чтобы перекрыть подземные коммуникации. Но тогда – что, если попробовать пробраться через боковые грузогалереи, из соседних зданий?

Что за напасть? Почему дом скрывается из виду? Кабина движется вниз! Порфирий раздраженно сорвал с глаз бифокатор: так и есть, вагончик уже давно миновал самую высокую точку и теперь стремительно снижается. Но ведь прошло от силы четверть часа!

– Ну вот, кайфные парни и девчонки, наш разговор подходит к концу. Вагончик скоро приземлится, и вы отправитесь на переменку. У нас остается пара минут для того, чтобы разгадать самую последнюю задачку…