Марк. Заберу ее себе (СИ) - Бонк Теона

— София, успокойся, — говорю я ей, нежно обхватывая ладонями ее лицо и притягивая к себе.

— Тебе легко говорить. Марк. Когда я согласилась выйти за тебя замуж, я не знала, что у меня будет два мальчика, которые будут точной копией их отца.

Я изо всех сил стараюсь не улыбаться, не думаю, что это поможет угомонить мою жену прямо сейчас.

— Что они сделали? — прикидываю, что это должно быть очень плохо, раз София так разозлилась.

— Их отстранили от учебы… опять, — признается она.

На этот раз я не могу скрыть улыбку. Мои сыновья — чертята, и они могут заставить Софию поседеть раньше времени.

— Марк! Это не смешно! — она пытается отстраниться от меня, но я не позволяю. Я смеюсь, и это, кажется, злит ее еще больше. Притягиваю ее к себе.

— Успокойся, Софи. Что они сделали на этот раз?

— Они последовали за Венерой в женский туалет в школе.

Я хмурюсь, обдумывая это. Думаю, что в этой истории есть что-то еще.

— Их отстранили за это?

— Нет. Венера побежала туда в слезах, так что они хотели проверить, все ли с ней в порядке.

— Что ж, это звучит не так уж плохо. Почему она плакала?

— Все дело в том мальчике из параллельного класса. Он придирался к Венере и обзывал ее из-за брекетов.

— И это вся история? — если бы Венера была моей дочерью, я бы научил отца этого мальчишки, как обуздать своего сына.

Я мало что могу сделать, и я действительно хочу нагнуть свою женщину над этой стиральной машиной, прежде чем мне придется вернуться на работу. Я вырвался специально для этого всего на час. Я тянусь к ее губам, когда она вдруг продолжает:

— Андрей разозлился, когда Венера рассказала ему, — говорит она со вздохом. — он нашел того мальчика и заступился за Венеру. Но тот толкнул Андрея и он упал.

— Черт. Вот тогда-то и вмешался Максим, — говорю я сам себе, зная, что Максим срывается, когда кто-нибудь задирает его младшего брата.

— Нет, он этого не делал, — говорит она, и это заставляет меня посмотреть на нее вопросительно, потому что это что-то новенькое.

— Он не заступился за брата? — не могу скрыть разочарования в своем голосе. Я учил своих детей, что семья держится вместе. Это урок, который они должны усвоить.

— В этом не было необходимости. Андрей встал и ударил обидчика в ответ, — София хмурится, когда видит, что по моему лицу расползается гордая улыбка.

— Марк, ты не можешь гордиться тем, что Андрей ударил другого ребенка!

— Еще как могу. И ты тоже. Мы так долго пытались вытащить нашего сына из скорлупы. Он слишком застенчив. Ему нужно научиться постоять за себя.

— Ладно, признаюсь, эта часть меня не так уж сильно беспокоит.

— Так вот почему их отстранили от занятий?

— Нет. Не из-за этого. Потом они заставили мальчика целовать Венере ноги и извиняться. Вот за что им сделали выговор.

— Это мои пацаны, — хвастаюсь я.

— Ты такой самодовольный, Марк, — говорит София, но начинает смеяться и улыбается мне.

— Мужчине приятно знать, что его сыновья могут защитить себя и своих близких. Ты подарила мне хороших детей, София, — я заправляю прядь волос ей за ухо и позволяю моему большому пальцу скользить вдоль ее подбородка.

— Не надо пытаться отвлечь меня, Марк. Это заставляет меня забыть, что у нас есть проблемы с нашими мальчиками, — бормочет София, но облизывает губы. Я знаю, что это значит. Если я проверю прямо сейчас, моя женщина будет мокрой для меня, и вам лучше поверить, что я проверю.

— Наши мальчики идеальны. Их отстранили за то, что они учили ребенка хорошим манерам. Где же они сейчас?

— С дедушкой. Но их отстранили не за это.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Нет? — мои руки застывают на молнии джинсов.

— Нет. Директор собрал наших сыновей и Венеру в своем кабинете. Он сказал им, что позвонит всем родителям, чтобы обсудить случившееся. Андрей и Максим не считали, что родителям Венеры нужно звонить, потому что она ни в чем не виновата и Максим попытался вырвать телефон из рук директора.

— Не переживай милая, я сам поговорю с директором. Хрена с два он будет отстранять моих сыновей от учебы за то, что они повели себя как настоящие мужчины. А теперь наклонись над этой стиральной машиной, чтобы я мог трахнуть тебя, — приказываю я ей строгим голосом.

Я вижу тот самый момент, когда ее тело смягчается.

— Марк, ты же понимаешь, что теперь ты старше и не должен хотеть секса все время, верно?

— Если я когда-нибудь перестану хотеть засунуть свой член в тебя, София, пусть твой отец всадит в меня пулю.

— Это не смешно!

— Я не шучу, женщина.

— Марк, я даже думать не хочу о том, чтобы быть без тебя.

— Не будешь, детка, — шепчу я, приближая ее лицо к своему и захватывая ее губы.

Не важно, как долго Софи и я вместе, каждый раз, когда я целую ее, как в первый раз.

— Я люблю тебя, — она мычит у моих губ.

— И я никогда не перестану быть благодарным за это.

Скольжу руками вниз к ее заднице и я развожу в стороны ее сочные половинки.

— Я чертовски люблю твою задницу, — стону я, кусая ее губы.

— Марк, сейчас середина дня, папа скоро приведет ребят обратно…, - шепчет она, но ее руки движутся под моей футболкой и толкают ее вверх по моему телу. Мы отчаянно работаем вместе, раздеваясь быстро, потому что лучше, чем кто-либо другой, знаем, как трудно урвать время наедине.

— Я говорил, что мне больше нравится, когда ты носишь платья, — стягиваю с нее джинсы.

— Перестань жаловаться и заканчивай раздеваться, — ворчит София, расстегивая мои брюки. — Марк! — визжит она, когда я поднимаю ее на стиральную машину. — Что ты делаешь?

— Готовлю тебя, — бормочу ей в губы.

— Я более чем готова, милый.

Я улыбаюсь. Моя женщина уже жаждет меня, она хотела меня с самого начала.

Я опускаю свои пальцы к ее центру. Ее тепло мгновенно встречает меня. Следы ее соков нарисованы у ее входа, я собираю их на палец. А потом глубоко вонзаю в нее пальцы. Ее голова откидывается назад, и она стонет, прикусывая губу. Ей не нужно сдерживаться, я собираюсь убедиться, что она будет кричать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тут же она напрягает мышцы своей киски, пытаясь оседлать мои пальцы. Я раздвигаю их, наслаждаясь стонами ее желания. Это как музыка для моей души. Мой член тверд, мои яйца болят. Я позволяю своим пальцам танцевать над ее клитором, дразня пульсирующий маленький бугорок.

— Марк, ты мне нужен, — выдыхает она, ее дыхание такое горячее, что может обжечь. — войди в меня, пожалуйста, — настаивает она. Ее ногти впиваются мне в спину, когда она пытается притянуть меня к себе.

— Я доберусь туда, детка, — успокаиваю ее. Беру свой член, держа его у основания. — раздвинь для меня ножки, красавица, — рычу я.

Она откидывается на стиральную машину на локтях и раскрывается для меня. Несколько секунд я ничего не делаю, только наслаждаюсь красотой, которая принадлежит мне.

В моей жизни было время, когда я шел, куда ветер подует. Потом я встретил Софи. Она никогда не должна была быть моей и была слишком хороша для меня. Каким-то образом она разглядела и выбрала меня. Это дар, который я никогда не принимал как должное и от которого никогда не откажусь.

— Марк! — всхлипывает она.

— Я здесь. Я дам тебе то, что ты хочешь, — говорю ей, поглаживая член один раз и заставляя каплю предварительной спермы скользить по головке. Затем прижимаю свой член к ее клитору и провожу им, вознагражденный ее стоном. Ее тело дергается, жидкий жар окрашивает внутреннюю сторону ее бедер и покрывает мой член, когда я скольжу по ее губам. Ее соки покрывают меня, и я загипнотизировано наблюдаю за этим.

— Марк, прекрати дразнить меня, — требует София, ее ногти впиваются в мои плечи.