Королева Таврики - Александра Девиль

— Но что же делать?

— Я считаю, что мы должны избрать другой путь — в Солдайю. Там Заноби нас не ждет и не будет искать. В Солдайе тоже действует консульский устав, и мы найдем там защиту. А в Кафу вернемся с обозом каких-нибудь купцов.

— Хорошо, я согласна. Полагаюсь на ваш разум и опыт. — Марина немного помолчала. — А можно мне узнать, почему Заноби со своими разбойниками оказался в доме Симоне? И зачем он вдруг захотел отдать меня какому-то бею?

Донато не стал скрывать правду:

— Заноби враждует со знатным греком по имени Василий и изгнал бы его с пограничных земель, но этому мешает один татарский бей. Вот генуэзец и задумал отравить татарина медленно действующим ядом. А вину свалить на Василия. За ядом-то он и пришел к Симоне, но отшельник предпочел скрыться, чтобы не участвовать в этих грязных делах. Теперь вам понятно, для чего Заноби решил вас похитить?

— Понятно. Значит, своим рассказом о пещере я хоть и спасла себя от насилия, но навела Заноби на мысль о похищении.

— А знаете ли, синьорина… — его глаза блеснули в темноте, когда он повернул к ней голову, вглядываясь в ее лицо. — Меня очень заинтересовал ваш рассказ о пещере с магическим знаком. Признаюсь, я тоже искал в Таврике подобные места силы, я верю в них, и мне бы хотелось побывать в той пещере. Ведь это чудо, что она открылась именно вам, о ней даже Симоне не знает.

— Вход в нее такой незаметный, он похож на тень от выступа скалы, и я обнаружила его случайно. Это действительно было как чудо, которое помогло мне спастись.

— И вы запомнили дорогу к той пещере? Она находится отсюда на юго-запад?

— Да. Я хорошо запомнила и дорогу, и местность. Они словно нарисованы у меня в голове.

— И вы могли бы мне их показать?

— Охотно. Как только будет случай…

— Зачем же нам ждать другого случая? — с некоторой поспешностью заметил Донато. — Ведь мы сейчас как раз направляемся в ту сторону. Почему бы по дороге на Солдайю не побывать в пещере? Может, магическое место придаст нам новых сил.

— Ну… как вам будет угодно, — немного растерялась Марина. — Боюсь только, что в темноте опасно ехать к тому месту, там с одной стороны — скала, а с другой — пропасть.

— Значит, остановимся где-то по дороге, дождемся утра. Рассвет уже не за горами.

— По дороге есть одно греческое селение, очень маленькое — скорее даже хутор. Но не знаю, пустят ли нас на ночлег.

— Поехали вперед, а там посмотрим.

Марина не стала возражать, во всем полагаясь на своего загадочного спутника. Она ехала рядом с Донато по ночной дороге и думала о нем: «Нет, он не такой, как многие другие латиняне — алчные торгаши и проходимцы, для которых нет ничего высокого, святого. Он даже словом не намекнул о награде за мое спасение, но, напротив, интересуется такими духовными вещами, как места силы».

Задумавшись, она невольно вздохнула, и Донато тотчас обратился к ней:

— Вы устали, синьорина? Или, может быть, вам плохо?

— Нет, просто не по себе после всего, что произошло. Еще никогда не приходилось видеть так близко кровь, смерть… И печальные мысли одолевают. Мне-то удалось спастись от татар, а вот мои слуги… что с ними? Кто бы мог подумать, что охотники за людьми окажутся так близко?

— Да, чаще они привозят пленников из других земель, а в Таврике продают. Но некоторые особо жадные охотятся и на местных. Симоне рассказывал, что здесь появился какой-то дикий татарин Хаким, который даже беям не подчиняется. Скорей всего, на вас напали разбойники из его ватаги.

— И Заноби упоминал Хакима. Наверное, они связаны между собой. — Марина немного помолчала, искоса поглядывая на Донато. — Татары бы не превратили Кафу в невольничий рынок, если бы им в этом не помогали итальянские купцы и корсары. Я слышала, что на вашей родине, в Италии, много просвещенных людей, они сочиняют стихи, пишут картины, поклоняются всему прекрасному. Отчего же к нам в Таврику попадают совсем другие люди?

— Но разве все знакомые вам итальянцы лишены благородства?

В темноте Марина разглядела, что Донато улыбается, и ей стало неловко, она поспешила ответить:

— О нет, конечно, я этого не хотела сказать! К вам и мессеру Симоне это совсем не относится. Я говорила не обо всех, а о большинстве.

— Нет ничего удивительного в том, что к далеким землям в поисках богатой добычи устремляется много проходимцев. Всегда так было и будет. Но даже корсары и отъявленные головорезы не все такие, как Заноби. Среди них можно встретить весьма неплохих людей. Каждый человек неповторим. И не всех гонит за моря жажда наживы. Бывают путешественники совсем иного рода. У поэта Данте, о котором вы слышали, есть такие стихи:

Земные чувства, их остаток скудныйОтдайте постиженью новизны,Чтоб солнцу вслед увидеть мир безлюдный…

— Наверное, и вы чувствуете так, как сказал Данте? — спросила Марина с невольным волнением в голосе.

— Нет, это не про меня, — усмехнулся Донато. — Я не столь уж разочарован жизнью, чтобы говорить о «скудном остатке» земных чувств. И меня позвало в дорогу не только желание увидеть мир, но и… нечто другое.

«Может быть, несчастная любовь?» — промелькнуло в голове у Марины, а вслух она сказала:

— Здесь, на чужбине, вы сегодня так рисковали ради меня. А если бы с вами что-то случилось? Ведь в Италии у вас, наверное, осталась семья…

— Не будем говорить обо мне, это совсем неинтересно, — прервал ее Донато. — Лучше поговорим о вас. Вы печалитесь о своих слугах, которые, наверное, попали в плен к татарам, но не вспомнили о женихе… как его имя… кажется, Варадат?

— Он не жених мне, — поспешно заявила Марина. — Отчим с матерью хотели выдать меня за него, но я решительно отказалась, Варадат никогда мне не нравился. К тому же он богатеет на работорговле, а я презираю это занятие. А сегодня в стычке с татарами он проявил себя отъявленным трусом.

— Вы строги в своих суждениях, — с усмешкой заметил Донато. — А если бы я, например, занялся работорговлей или корсарством, вы бы и меня презирали?

— Вас?.. — Марина слегка растерялась. — Но разве вы?..

— Нет, пока еще нет. Я ищу способ иным путем поправить свои дела.

— По всему видно, что вы человек военный. Наверное, хотите служить в гарнизоне консульской крепости?

— Вряд ли это возможно сейчас. Нынешний консул меня не знает. А если он к тому же имеет какие-то выгоды от Заноби Грассо, то мне служба в Кафе не светит. Подожду лучших для себя времен.

— Лучших? А что вы имеете в виду?

— Нынешний консул скоро должен смениться новым. И я знаю, кто будет назначен консулом Кафы на следующий год. Надеюсь, он поможет мне занять достойное место.