Стреляй, напарник! - Андрей Олегович Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но этот вечер стал исключением. Постоянные обитатели и новые гости клуба не могли приблизиться к нему из-за полицейского оцепления. С десяток машин с мигалками, автобус с надписью ОМОН столпились на парковке перед входом в кафе, и десятки мужчин в форме не позволяли никому приближаться, отгоняя даже журналистов. Но вот появились люди, останавливать которых полицейские не собирались.
Чёрный пикап и минивэн «мерседес» плавно остановились перед оцеплением. Анатолий Викторович с бойцами и доктор Борменталь покинули машины и, предъявив удостоверения ФСБ, прошли за оградительную ленту, направившись к входу. У дверей стояли два лейтенанта полиции, о чём-то негромко спорящие с омоновцами. Увидев приближающуюся группу, они прервали разговор и вытянулись.
– Кто старший? – мрачно спросил майор Сулинов.
Молоденький лейтенант-татарин указал на дверь кафе:
– Подполковник Протасов. Он наверху.
Сухим кивком поблагодарив за информацию, Анатолий Викторович, прежде чем войти в здание, посмотрел на белую простыню, накрывающую чьё-то тело у стены справа. Обломки стеклопакета, валяющиеся вокруг, подсказали, что оно (тело) явно прилетело сюда со второго этажа, прямо через окно. Рядом дежурил человек в гражданском, в котором майор признал комитетчика – «волкодава» из смежной группы. Это означало, что труп под простынёй не человеческий.
Кивнув дежурному в знак приветствия, Сулинов направился искать подполковника. Его отряд и доктор последовали за ним. Поднимаясь по лестнице, они увидели второго «волкодава», стерегущего ещё один труп, также накрытый простынёй. Поскольку полицейских рядом не оказалось, майор мимоходом спросил, указывая на тело:
– Кто?
Силовик, не тратя слов, чуть приподнял руку, оттопырив два скрюченных пальца, направленных вниз. Символ двух клыков.
– Вампир! – присвистнул идущий чуть сзади Кот. – Всё, шандец! Проблем с гильдией не избежать.
Майор, обернувшись, взглядом дал понять бойцу, что язык надо держать за зубами. Кот виновато кивнул. Подъём продолжился.
Наконец лестница вывела их в просторное фойе с полуразрушенной стойкой ресепшен. К слову сказать, что полуразрушена была не только стойка, но и остальные предметы обстановки и архитектурного дизайна. А несколько простыней, накрывавшие чьи-то тела, дополняли картину разгрома, придавая ей трагичности. Здесь группу встретили трое бойцов ОМОНА.
Опять демонстрация удостоверений, выяснение, кто и где главный, и их перенаправили в зал-ресторан. Войдя туда, ни один из членов группы не смог сдержать эмоций. Кто-то выругался, кто-то чуть не рассмеялся, а иные так и вовсе просто прибалдели от увиденного. И было от чего…
Если фойе можно назвать «полуразрушенным», то ресторан подходил под определение «разнесён вдребезги». Казалось, сломано было всё, что только возможно сломать. А количество тел под простынями многократно превышало уже виденные комитетчиками в фойе.
У человека с улицы, попавшего сюда случайно, сложилось бы мнение, что прямо здесь, в этом зале проходил международный матч по американскому футболу, или же какой-то режиссёр, помешанный на реалистичности, снимал тут ремейк «Убить Билла – 2, 3, 4, 5…», заменив блондинку с катаной и маленьких японцев на двухметрового громилу с двуручным мечом и десяток таких же здоровяков с топорами. Так бы подумал посторонний, но только не майор.
– Тимо-о-охин! – сквозь зубы процедил Анатолий Викторович. – Да чтоб тебя…
Он гневным взглядом упёрся в доктора Борменталя, как бы говоря всем свои видом: «А я ведь предупреждал». Медиум сделал вид, что не замечает горячего упрёка, и с интересом рассматривал присутствующих в зале людей. И нелюдей тоже. Все они (люди и нелюди) скучковались в центре зала, возле трёх поваленных набок столов, которые, соприкасаясь краями, образовывали треугольник, напоминая тем самым настоящую баррикаду.
Людей в этой кучке представляли: полицейский подполковник с двумя майорами и одним капитаном, пять бойцов ОМОНа, звание которых было не разобрать из-за отсутствия знаков различия на «камках», и два «волкодава» из Комитета.
Нелюдей было всего трое. Вампиры. Не скрывая своих красных глаз и острых клыков, они яростно ругались с людьми, попеременно обращаясь то к полиции, то к «волкодавам». И время от времени, брызжа слюной, пытались приблизиться к баррикаде, но откатывали, останавливаемые решительными комитетчиками, прикрывающими спинами самодельный редут.
– Добрый вечер, господа и товарищи! – Группа майора приблизилась к эпицентру скандала.
– Издеваешься, Сулинов?! – закричал на него подполковник. – Какой он, к чертям собачьим, добрый? Тут, блин, такой замес, что этот вечер войдёт в историю как начало Третьей мировой. И всё благодаря вашему ведомству!
– Мировая! Какая мировая? – затараторил один из вампиров. – Не будет теперь мира, никогда не будет, пока нам головы этих негодяев не принесут. А лучше дайте их нам целиком, мы сами им и головы, и всё остальное на всех поделим.
– Да не будем мы их убивать, – встрял другой клыкастый. – Мы их нашими вечными рабами сделаем, будут они у нас вечные муки терпеть, горючими слезами каждый миг умываться. И чем скорее вы их выдадите, тем лучше для всех.
Никому не отвечая, командир ударной группы с многозначительным видом достал свой РПР, вынул обойму, проверил боекомплект и с громким щелчком вернул её обратно. Вампиры разом притихли и чуть отшатнулись, стараясь укрыться друг за друга.
Это в кино и книгах они сверхсильные, бессмертные существа, для уничтожения которых требуются особые меры и специальное оружие. На практике же давно доказано, что три-четыре пули из «макарова», всаженные в башку кровососу, сделают из ожившего мертвеца мертвеца конченого. А в случае применения РПР хватит и одного выстрела.
Сулинов же, убирая пистолет в кобуру, обратился к подполковнику:
– Виктор Семёнович, ты же знаешь этих барыг-кровососов. Они за деньги кого хошь продадут, даже себя любимых…
Лица вампиров запылали возмущением, но рты разумно оставались закрытыми.
– …Какая, к чёрту, Третья, да ещё мировая? Дадут им возмещение за ущерб и компенсацию за моралку, они и утухнут. Орать, возмущаться, конечно, будут, куда без этого. Порода у них такая, без показухи никак. Но на конфликт не полезут, ибо понимают… – Голос майора посуровел, а глаза не мигая уставились на троицу нелюдей: – Будут рыпаться – зароем их всех. Буквально.
«Волкодавы», сделав шаг вперёд, встали по бокам от командира, с такими же суровыми лицами посмотрев на возможные «жертвы геноцида». Перед такой недвусмысленной угрозой представители нечеловеческой расы совсем потухли
