Реликт (СИ) - Булавин Иван

И это притом, что никто из них ещё серьёзно не пострадал. Телесно не пострадал. С разумом солдат можно было сделать много интересного. Сведение человека с ума их создатель преподавал отдельным курсом, считая, что убийцам без этого никак не обойтись. Сначала видения, потом ночные кошмары, которые можно надиктовать на его сознание перед сном, потом бессонница, порождающая новые расстройства, потом успокоительные и наркотики, потом… собственно, потом было два варианта, самоубийство или сумасшествие.

Разумеется, полную программу развлечений он солдатам устроить не мог, но и того, что делал, хватало. Солдаты ночью становились лагерем там, куда забрались, а Келд располагался поблизости, старательно мороча голову часовым. Вот тут-то он и отрывался по полной, едва ли не каждый второй солдат просыпался с криками, и так несколько раз за ночь. А наутро, злые и сонные, они продолжали бесплодные поиски. Радиус их настолько увеличился, что и пригнанных солдат стало не хватать, оставалось только подивиться полицейскому начальству, вложившему столько средств в пустышку.

Зато поисковые отряды лишились местных следопытов. Тут всё просто, если раньше их привлекала ежедневная плата патронами, спиртом, тканью или табаком, то теперь они заявили, что ни в чём не нуждаются. И только вездесущий Келд знал причину, он оказался именно там, где принималось решение.

Расслышать удалось не всё, часть слов они говорили на своём диалекте, понимать было трудно. Некий пожилой абориген, надо полагать, шаман прибыл сюда из далёких мест, собрал охотников и переговорил с ними. Речь его сводилась к следующему. Здесь священная земля, она принадлежит духам, что бы там эти бледнолицые себе ни воображали. Человек, которого они ищут, — великий шаман, тот, кто может сам приказывать духам. Духи на его стороне, они помогают ему спрятаться. Поймать его белые не смогут, а помогать им в таком деле — значит расстроить духов, духи могут не понять и жестоко наказать охотников. Пусть уж лучше наказывают белых, их не жалко.

После собрания все охотники, прихватив с собой собак, покинули лагерь. Они ничего не объяснили, просто поблагодарили военных за ранее выданные пряники, но дальнейшую погоню назвали бесперспективной.

Единственное, чего Келд не понял, — это помощь духов. У него получалось говорить с потусторонними сущностями разного вида, но конкретно этих духов он не видел и их присутствия не ощущал. Зато у него отлично выходила почти позабытая магия, а кроме того, получалось чувствовать передвижение объекта охоты. Духи помогают? Что же, большое им спасибо.

Единственное, что его тревожило, помимо полевых условий, — это то, что запасы таяли. Он взял с собой еду на дорогу, дорога та ещё не началась, а половины харчей как не бывало. Но это он поправит, каждый солдат погони имеет при себе некоторое количество сухого пайка. Придётся перед уходом нескольких вырубить, а потом вытряхнуть рюкзаки.

Но это потом. А пока он наслаждался своей временной властью над этими людьми. Будь у него чуть больше времени, будь на дворе лето, будь заросли чуть погуще, — тогда ему бы ничего не стоило погубить весь отряд. Закружить их, заставить сбиться с дорог и ходить кругами, потом обманывать иллюзиями до тех пор, пока не начнут стрелять друг в друга, выдавать себя за кого-то из них, потом «превращаться» обратно и, адски хохоча, убивать кого-то. Другие это увидят и схватят оригинал, того, чью личину он тогда принял, а потом и вовсе начнут подозревать каждый друг друга.

Сам он такие операции ни разу не проводил, в его случае преследователей было всего десятка два, а вот его брат Сенар, погибший лет двести назад, однажды погубил пятитысячную армию. Правда, ему тогда удалось внедриться под видом наёмника, что избавляло его от проблем с маскировкой, а отряд шёл по болотистой низменности. Теряли они примерно десять человек в день. Не так много, но уже через пару недель отряд взбунтовался, солдаты устроили резню промеж себя и попытались уйти. Вот только уходить было некуда, дорога, по которой они зашли в болото, исчезла, оставив после себя непроходимые топи. А проводника они ещё в первую неделю прирезали за мнимое предательство. Дорогу сюда находили сами, дорогу назад найти не смогли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дальше стало ещё страшнее, запасы подходили к концу, а на болотных лягушках далеко не уйдёшь. Солдаты стали сходить с ума, убивать друг друга и громко вопить по ночам. Их предводитель, которого они и так не слушались, заикнулся о продолжении похода, ведь дорога вперёд относительно известна. Ему поверили, вернули знаки власти и велели их вывести. Поначалу всё получалось, но потом они зашли в тупик, настолько неудачно, что стояли посреди топи и не могли выйти, рельеф за спиной изменился, стоило отвернуться. Шаг вперёд — начинает засасывать, шаг назад — и проваливаешься едва не по горло. Вправо, влево — та же история. Так они и заночевали по пояс в воде, а через несколько дней от всей экспедиции остался один предводитель, которого Сенар взял в плен и передал тогда ещё живому Самуэлю, а тот доставил его царю, сделавшему заказ. Самуэль тогда хвалил Сенара, и совершенно заслуженно, ведь тот был самым талантливым из восьми.

А ещё через два дня, когда уже сам Келд валился с ног от усталости, пришло сообщение, не сообщение, а просто сигнал, непонятное озарение, которое Келд вынужден был приписать местным духам. Те в самом деле принялись ему помогать. Перевести информацию в слова было сложно, но если это сделать, то прозвучат они так: объект близко, объект уходит, он уже далеко на востоке.

С этого момента Келд больше не мог позволить себе забавляться и дурить головы солдатам, пусть продолжают искать, а ему пора. Подскочив с очередного места лёжки, он быстро нашёл тайник, выгреб оттуда все свои вещи, после чего направился прямиком на северо-восток, куда по словам духов уходил Виньер.

Но и противники его не дремали, стоило ему ослабить своё внимание, как он стал виден всем поисковым группам, продолжавшим вертеться поблизости. Впрочем, это были временные трудности. Скорость давала преимущество, даже если обнаружат, то погоня отстанет через десяток миль. Или не отстанет, но тогда и действовать придётся по-другому. Тому, кто привык быть охотником, роль дичи не нравилась.

Несколько раз он закладывал хитрый манёвр, уходя из-под носа у таких групп, а через три часа покинул опасную зону. Круг поисков всё время расширялся, но и у него был свой предел. Теперь можно было двигаться по прямой, даже выбраться на одну из немногих дорог, что накатали здесь в последние годы.

Но, когда человек расслабляется, увидев, что задача упростилась донельзя, его обязательно ждёт подвох. И духи в этот раз шептали как-то невнятно, и сам он поленился проверить окрестности своим зрением, которое вполне могло уловить спрятавшихся.

Сугробы вдоль тропы внезапно ожили, превратившись в нескольких человек, одетых в белые маскхалаты, более того, оживали следующие сугробы, всего здесь было больше десятка солдат, руководил которыми полицейский, немолодой мужчина с усами. Келд остановился и обвёл глазами смотрящие на него винтовочные стволы. Солдаты молча взяли его в круг, а говорить начал полицейский:

— Так-так-так, кто это у нас тут? — на лице его сквозило самодовольство, он долго ждал этого момента, и теперь не может не злорадствовать. — Неуловимый Келд. Тот самый, которого ищут уже месяц, но поймали только сейчас.

— Позвольте спросить, — с достоинством произнёс Келд. — А зачем такое количество людей бегает по лесу и ищет одного никчемного бродягу? Я нарушил какой-то закон?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вы… — Одри замолчал, но через секунду собрался с мыслями, — вы обвиняетесь в шпионаже и саботаже, а также в избиении полицейских.

— Вы идиот?

— Что?!! — Одри вскипел от бешенства. — Взять его!!!

Вот только с выполнением команды возникла заминка. Солдаты в последние дни уверовали, что преследуемый ими человек — не человек вовсе, а раз так, то и взять они его не смогут, а то, что он стоял перед ними и ничего не боялся, только подтверждало их догадку.