Завет Христа - Ульрих Хефнер

— Не оборачивайся, но рядом с телефонной будкой стоит какой-то парень. По-моему, я его уже сегодня видел — когда мы заходили в магазин старика.

26

Иерусалим, долина Кидрона, недалеко от района раскопок…

Боль, всюду боль, безжалостный огонь, сжигающий его тело. Пуля прошла под левой лопаткой. Но Джонатан Хоук не был в состоянии точно определить место — все тело было одной сверлящей болью.

Они убежали. Мужчина выругался и прикрикнул на свою спутницу. Он говорил по-итальянски, это Хоук еще успел понять, прежде чем погрузиться в бездонную темноту. Из-за неистовой пульсирующей боли, охватившей все его тело, он снова пришел в себя. Как долго он оставался без сознания, который теперь час? Найдет ли его кто-нибудь здесь, вдалеке от жилых районов города?

Его мысли вернулись к профессору Хаиму Рафулю. Может, тот был прав? Может, католическая церковь действительно идет по трупам? На совести его мучителей была также Джина. Какую тайну, которая могла принести людям смерть, обнаружил Хаим Рафуль? Было ли это действительно загадочное завещание рыцарей Храма?

Он уже много об этом слышал и читал. На эту тему даже книжки пишут. Пронизанные напряжением триллеры просто-таки не обходятся без нее. Теперь и он попал прямехонько в такой вот сюжет. Он попытался пошевелить ногами, но они не повиновались ему. Холод медленно полз по его членам. Господи, если бы только этой адской боли настал конец!

Кто будет печалиться о нем? Стоит ли ему помолиться, стоит ли обратиться к Богу, в которого он никогда не верил? Существует ли действительно рай? Скоро ли он это узнает?

Это были его последние мысли перед тем, как холод сковал его сердце. Джонатан Хоук умер среди ночи около Святого города, недалеко от того места, на котором когда-то сын Божий был предан поцелуем своего последователя, Иуды.

Париж, Национальная полиция, Иль-де-Франс…

Буковски боролся со сном. Вот уже два часа голландский полицейский из корпуса Landelijke Politie[25] докладывал о сотрудничестве при проведении операций по розыску в пределах Европы. Они сидели в большой аудитории, вместе с почти сотней коллег обоего пола. Он неплотно надел наушники и подпирал подбородок руками. Лиза внимательно слушала выступление полковника и делала заметки в своем блокноте. Буковски бросил на нее скучающий взгляд и встал.

— Тебе следует быть внимательнее, — прошептала она. — В конце концов, ты как раз расследуешь дело, в котором речь идет о преследовании в рамках объединенной Европы. Хорошо, когда человек разбирается в таких вещах.

— Это же полковник; к тому же он из голландского особого отряда, — объяснил Буковски. — Он не расследует дела, которые ведет.

— Что значит «ведет»?

— Как и наша начальница, он весь день перекладывает бумажки, царапает подписи на документах, а в перерывах размышляет над тем, как бы нас лучше достать.

— Он работает в отделе связи Интерпола, — насмешливо возразила Лиза. — Он знает, о чем говорит.

— Теоретически — возможно, но ты знаешь, что такое теория?

Лиза покачала головой.

— Теория означает размышление над тем, как могло бы работать что-то, что на практике так не работает.

— Вечно ты со своими пустыми фразами, — прошипела Лиза. — Мне вот интересно, почему ты никак не уйдешь на пенсию, если тебе наплевать на работу?

Буковски улыбнулся.

— Потому что мне нужны деньги.

— За деньги ты на все готов.

— Не на все, а только на то, что не слишком тяжело делать.

— Иногда мне кажется, что это дурной сон. Я сбиваюсь с ног, а ты сидишь в кабинете и дрыхнешь день-деньской. И в начале месяца получаешь денежки и не краснеешь. У тебя отвратительный характер.

Буковски покачал головой.

— Ты точно попала в дурной сон. Я — твой начальник, поэтому я должен время от времени направлять тебя и думать за тебя. В конце концов, вся ответственность на мне.

— Ты несешь ответственность? Не смеши.

— Я гораздо выше тебя по званию, поэтому и зарплата у меня больше. Ответственность у меня выше, а значит, и оклад. И я не могу одновременно работать и направлять тебя, уж это ты должна понимать.

Лиза махнула рукой.

— А, поцелуй меня в…

— Разве я этого не делал?

Лиза сердито покосилась на Буковски.

Полковник между тем с помощью проектора вывел на доску несколько схем.

Буковски вздохнул и снова опустил подбородок на руки. Он вздрогнул, когда кто-то внезапно положил ему руку на плечо. Испуганно обернулся. Позади стоял Максим Руан.

— Зачем ты меня разбудил? — тихо возмутился Буковски.

— Пожалуйста, идем со мной, — прошептал Максим. — По-моему, мы обнаружили вашего дьявола.

Буковски снял наушники и встал. Лиза хотела присоединиться к нему, но он заставил ее снова опуститься на стул.

— Я не хочу, чтобы ты слишком много пропустила — это может быть важно. В конце концов, мы разыскиваем убийцу по всей Европе.

Иерусалим, отель «Рейх» в Бейт-Хакерем…

Яара опустилась на кровать, а Том стал у окна за занавеской и посмотрел на улицу.

— Он еще там? — спросила Яара.

Том кивнул.

— Может, это полицейский, — в конце концов, мы находимся под наблюдением.

Том покачал головой.

— Я не думаю, что это полицейский: по-моему, он слишком неприметен.

— Но кому может понадобиться следить за нами?

— Ты забываешь, что существует множество людей, которые ищут Рафуля.

В дверь постучали. Яара встала, но Том сделал ей знак сесть. Он тихо подкрался к двери и приложил к ней ухо. Снова раздался стук.

— Кто там? — спросил Том.

— Ты меня пугаешь, — прошептала Яара.

— Это я, — раздался голос Мошава.

Том открыл дверь. В номер вошли Мошав и Жан Коломбар. Том сразу снова закрыл дверь и повернул ключ.

— А где Джонатан? — спросил он.

— В отеле его нет, — ответил Мошав.

— Что здесь происходит? — спросил Жан, заметив напряженное выражение лиц Яары и Тома.

— Ты не знаешь, где Джонатан?

Жан покачал головой.

— Нет.

— Он вообще здесь был?

— Я его сегодня еще не видел, — ответил Жан. — Но все-таки что на вас нашло?

— Том думает, что за нами следят, — объяснила Яара.

— Я не думаю, я знаю, — уточнил Том. — Выгляните в окно — он там, в телефонной будке.

Жан подошел к окну и выглянул наружу.

— Там никого нет.

Том подошел к нему. Действительно, на улице больше никого не было.

— Там кто-то был, — оправдывался Том. — И в городе он тоже следовал за нами. Кто-то хочет взять нас за горло.

— Зачем кому-то пытаться убить нас? — изумленно спросил Жан.

— Джина, несчастный случай на раскопках, Аарон и Рафуль, — перечислил Том. — Или это все совпадения? Я, во всяком случае, так не думаю. Мы нашли тамплиера, которого окружает тайна. И есть люди, которые хотят раскрыть эту тайну во что бы то ни стало.

— Ты совершенно зря сходишь с ума, — возразил Жан. — Рафуль взял с собой и тамплиера, и все, что лежало в могиле. Так что можно хотеть получить именно от нас?

— Что ты знаешь о тамплиерах?

Жан поморщился.

— Христианский орден, основанный в 1100 году от Рождества Христова, чтобы защищать пилигримов, идущих в Святую землю. Через двести лет орден раскололся, ибо члены его согрешили. Они предавались разврату и поклонялись кумиру. Некоторые также говорят, что орден был уничтожен, так как стал могущественнее католической церкви. Существует много сказаний и легенд, но только мало какие из них достоверны. Настоящий клад для разных спекулянтов, авантюристов и сказочников.

— Тогда, значит, тебе известно не больше, чем нам, — заметил Том и вопросительно посмотрел на Мошава. — Вот видишь, нам нужен специалист.

— Нужно активнее заниматься этой темой, — согласился Мошав. — Я как-то знал одного профессора в Париже. Звали его Мольер, он преподавал в Сорбонне. Тамплиеры были его манией. Но я не знаю, жив ли он еще. Тогда ему было уже за шестьдесят.

Том посмотрел на Яару. Она пожала плечами.

— Давай попробуем — может, даже встретим в Париже Рафуля.

Жан покачал головой.

— Вы не можете уехать. Мы все еще находимся под наблюдением. Израильская полиция арестует нас в аэропорту. И мы стали бы еще более подозрительными.

Том нахально улыбнулся.

— Ты можешь оставаться здесь и выжидать. Но помни: ты был вместе с Джиной, профессором и Рафулем в палатке-лаборатории.

— Давайте подождем, когда профессор вернется, — предложила Яара.

Том вздохнул и лег поперек кровати.

— Хорошо, давайте подождем.

27

Париж, Национальная полиция, Иль-де-Франс…

Буковски посмотрел на глянцевую фотографию.