Повелитель миражей - Владимир Ильин

Занятное зрелище представляет собой школа после последнего урока. Толпа медленно вытекает из широких дверей здания, но устремляется не к воротам, а перетекает ручейками во множество клубов, разбросанных по огромной территории.

— Пойдем! — скомандовала Таня, возвращаясь от парковки, и двинулась в направлении пустого здания нерабочего клуба. В руке девушки был знакомый пакет курьерской службы, видимо, так и не открытый.

Знакомый путь занял минут семь, во время которых девушка бережно прижимала к себе посылку и таинственно поглядывала в мою сторону.

— Удивляй, — я скептически перевел взгляд с Тани на пустующий корпус.

— А вот спорим! — топнула ножкой соседка.

— Только не на деньги.

— Тогда ты признаешь мою гениальность! — выдала Таня.

— Идет, — вид гордо вздернутого носика вызвал улыбку.

— Ни в коем случае не входи внутрь, — сосредоточилась соседка, — что бы ты не услышал, что бы не подумал, как бы долго меня не было. Со мной все будет отлично, просто не входи, понял?

— Осознал, впечатлился, — кивнул в ответ, — А точно все будет хорошо?

— Конечно! Я видела, как это делают, — и менее уверенно, — Один раз. Но там ничего сложного.

— Может, не надо? — чувство беспокойства коснулось души. Еще не хватает по глупости потерять друга. А друга ли? — одернул я себя, но потом признал, что все именно так. Кавати — подруги, Таня — друг.

— Все будет хорошо, — словно дала себе установку девушка и двинулась внутрь, плотно закрыв дверь за собой.

Потянулись минуты ожидания. Внутри корпуса шелестело, здание изредка недовольно гудело вминаемыми листами железа, словно внутри ворочалось нечто огромное, неповоротливое, превышающее объемы огромного корпуса. А услышав знакомый вскрик, я чуть не ворвался внутрь, но смог обуздать порыв. Сказано — не пугаться, не удивляться, но я бы на нее посмотрел в такой ситуации! Словом, через десяток минут я примеривался вынести дверь, но появление Тани опередило. Вид у нее был — словно после боевых действий. Симпатичное платье изорвано в лоскуты, но мне было не до разглядывания прелестей — девушка, серо-зеленая от усталости и напряжения, так бы и упала через шаг, если бы не мои руки, и тут же отключилась.

Содержимое помещения ушло на второй план. По старой схеме спутница была укрыта сферой искажения и перенесена в машину. Ключи нашлись в оставленной на сидении сумочке. Через десяток минут я аккуратно укладывал ее в постель своей комнаты — в чужой вся прихожая оказалась опутана лианами, недвусмысленно шевельнувшимися, стоило обозначить легкий шажок внутрь.

К моменту, когда она очнулась, уже парил ароматом чай на прикроватном столике, а на кухне разогревался нехитрый обед, закупленный в кафе. Еда — порою лучшее лекарство.

— Получилось! — слабым, но довольным голосом сообщила Таня.

Я аж онемел от возмущения!

— Ты о чем думала вообще? — в голосе было больше переживания, чем строгости, — А если бы не удалось? Ты бы погибла!

— Но ведь удалось, — отмахнулась девушка и тут же отловила булочку с кружкой чая со столика, — Спасибо.

— И это я то беспечный? — только и оставалось возвести глаза к небу.

— Зато у нас есть полигон! — сказала она между глотками, — Внутрь заглядывал?

— Не до того было, — буркнул я и отвернулся. Движение Тани обнажило… словом, одеяло сползло вниз, а одежды там почти не осталось.

— Вот как? — холодный голос рубанул тишину.

— Мне тебя там надо было оставить? Прикрыть подорожником и звать полшколы на помощь? — язвительно отреагировал я, — Не переживай, никто тебя не видел. Поправляйся, пойду я.

Дверь оставил не запертой и отправился на работу. Ну их, эти разборки. Пусть думает, что хочет.

— Итиро, привет, — подозрительно добро поприветствовал Сайто, — Как дела в школе?

— Э-э, плохо? — полувопросительно ответил я.

— Вот скажи, ты ведь умный мальчик, иногда, — продолжил Сайто, — Откуда у тебя такие таланты по нахождению неприятностей на пятую точку?

— Но в этот раз я был прав!

— Прав. У школы нет к тебе претензий, как не может быть официальных претензий у рода Икеда, но неприятности неофициальные будут обязательно, — категоричное заявление вызвало грустную улыбку.

— Не, шеф. Я раньше с голоду помру, вашими стараниями, — я достал кошелек и продемонстрировал остаток, — последние две сотни от единственных денег, заработанных здесь. Помните, еще на мосту?

— Решим. Ода-сан сегодня очень довольный, — задумчиво кивнул Сабуро, — будет тебе премия за вредность.

— Шеф, я очень вредный, мне много надо.

— А то я не знаю, — проворчал Сайто, — Кстати, кресло мы сегодня забрали.

— Как забрали? Без меня? — я на секунду остановился.

— А зачем там ты? — удивился шеф, — Мне позвонили от Кавати-доно и разрешили приехать. Вот я и взял ребят у техников и съездил в свободный час.

Меня не хотят видеть в своём доме — так получается? Или не хотят мой встречи с Юко и Ай? Плевать, сегодня же схожу. Стены не помеха, а системы защиты я знаю лучше сенсея.

— Я вас понял, — автоматически подержал разговор и надолго замолчал. Сейчас бы железо потягать, успокоиться и обдумать.

— Кстати, учитель прибыл, — Сайто прочитал смску на телефоне.

— Какой учитель? — не сразу вынырнул я из мыслей.

— Который покажет всю твою слабость, неумелость и беспомощность перед подготовленными клановыми бойцами, — прочитал нотацию шеф, — Чтобы ты больше не лез в глупые авантюры.

Понятно, поучающий бой. Сопротивляться не буду. Пусть показательно побьет, помутузит, покидает об землю — переживу. Зато начальство успокоится.

Начальство, тем временем, было в бешенстве. Перед полигоном меня лично вызвонил Ода-сан и предельно вежливо попросил подойти. Уже тогда сердечно недобро екнуло — не к добру.

— Я начинаю сомневаться, нужен ли ты мне, — ярился Ода-сан, нависнув над столом, — мне звонили Икеда, очень-очень злые. Идиот, ты сломал ноги наследнику! Нас-лед-ни-ку!

— На нем не написано, — вклинил я фразу.

— Они хотят твоей крови, — проигнорировал меня шеф, — Все нервы мне вымотали! Грозили, требовали, обещали, подкупали!

В общем, шиш мне, а не премия — мрачно подумал я, наблюдая за агрессивным боссом. Да вообще без разницы, пусть хоть выгоняет — я все сделал правильно.

— Я могу идти? — уточнил, когда шеф взял передышку между обличительными речами. Как-то иначе я представлял себе 'покровительство'. Без этого словесного хлама.

— Ты пойми, надо мной тоже есть начальство, — успокоился Ода, — я прикрыл тебя на этот раз, но не смогу так делать постоянно!