Нянька для злодеев - Юлия Сергеевна Ханевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Девушка нахмурилась и легко спрыгнула, цокнув каблуками о непокрытый ковром каменный пол.
– Ты вроде бы ничем не занят. Я ожидала немного другого отношения.
Геральд удивленно вскинул бровь. Наконец-то он на нее посмотрел, но взгляд серых глаз полоснул, будто бритвой.
– Я что-то упустил? Если бы после каждой проведенной с девушкой ночи я менял свое отношение к ней, мир определенно сошел бы с ума.
Эмира изумленно хлопала ресницами, не зная, что сказать. Геральд схватил оставленный кем-то на круглом столике потрепанный черный томик и сделал вид, что сосредоточился на чтении. На самом же деле он даже не видел букв и сомневался, что держит книгу правильно. Что вообще переклинило в голове у этой девчонки? Он переспал с ней всего один раз в конце прошлого года, хотя был в трезвом уме, твёрдой памяти и прекрасно знал, что она на особом счету у их общего «начальника». У аномальников настоящей дружбы не бывает, лишь отношения с взаимной выгодой, устраивающие обе стороны. В их случае еще играла большую роль служба – да какая! – прислуживание Йорвигу. Эмира была не проста, хоть и казалась божьим одуванчиком – настоящая леди с безупречными манерами и презрительным взглядом в сторону «неугодных». Определенно из нее выйдет этакая железная леди – жестокая и красивая. Геральд давно ее знал и порой даже задумывался, чего в ней было больше: жестокости или красоты? Зная о ее положении в подполье, он даже не думал заводить с ней какие-либо отношений, пересекающие черту «просто знакомые», но в тот майский вечер что-то в нем перемкнуло. Да и Эмира, не первый год добивавшаяся его внимания, не особо сопротивлялась. Наутро они разъехались по домам, даже не перемолвившись и словом, а теперь она заявляет об отношениях. Каких? Которых никогда не было и не будет?
– Ты неисправим, Геральд.
Он удивленно вскинул взгляд, но увидел лишь её спину. Абсолютно спокойно, без видимых признаков истерики, Эмира покинула гостиную. И это все? Ни слез, ни выяснений отношений? Даже угроз не поступит или заявлений, какой он козел? Геральд нахмурился. Здесь определенно было что-то не так.
– Держу пари, завтра ты проснешься с парой замечательных рогов, – вкрадчиво поведал тихий голос.
Холд подпрыгнул от неожиданности, резко встал и быстро осмотрел помещение. На первый взгляд, здесь никого, кроме него, не было.
– Ну или еще с чем-нибудь, чего точно не наблюдается сейчас, – из темного угла, куда не доставали огонь камина и сияние редких свечей, вышел черноволосый парень, закутанный в черную школьную мантию. Обычно, в это время все уже щеголяли в пижамах. Прищурившись, Геральд узнал в нем новенького, с основного факультета. Что же он здесь делает?
– Ты что тут забыл? В детстве не учили, что подсматривать не хорошо?
– Нет, к сожалению, этот момент упустили… – новоиспеченный студент сунул руки в карманы и направился к выходу.
Геральд хмыкнул. Он был немного разочарован спокойным ответом ночного собеседника, но завязывать спор ему сейчас меньше всего хотелось. Прислонившись к спинке кресла, Гера проговорил:
– Она не станет ничего наколдовывать.
– Почему ты так уверен? – обернулся новенький. – Девушки все одинаковы: не упустят возможности отомстить тем, кто их обидел.
– Ты прав. Но я ее не обижал. Это мое обычное поведение с девчонками, и все это знают.
– Рано или поздно должна же найтись та, которая не знает и не примет такого отношения.
– Возможно, – Холд оттолкнулся от кресла и поднял мантию с дивана, задержав взгляд на темной тяжелой ткани, – но вряд ли она найдется в этом замке. А вообще, какое тебе дело до всего этого?
– Какое дело? Да, собственно, никакого, – он улыбнулся и повернулся уходить, но Геральд остановил его.
– Постой!
Парень обернулся, а Гера в несколько шагов оказался рядом. Разве мог дать ему уйти и не узнать, зачем приходил? Протянул руку:
– Геральд.
Первокурсник опустил на нее взгляд, помедлив пару секунд. Он будто о чем-то раздумывал, взвешивая в мыслях все «за» и «против», и в итоге принял решение.
– Фин, – представился он, пожав холодную ладонь. – Каждую минуту мы делаем выбор, который поворачивает нашу дорогу в ту или иную сторону. Так говорил человек, который меня воспитал. Мне всегда было интересно это проверить.
Холд вздернул бровь. Новый знакомый все больше и больше интересовал его. Во взгляде фиолетовых глаз не было ни уважения, ни страха, ни презрения. Там вообще ничего не было. Полное безразличие и пустота, будто отсутствие в этой комнате его, Геральда, вообще ничего не поменяло бы, и Фин с таким же успехом пожал ладонь кому угодно, если б тот оказался сейчас напротив. Это если не раздражало, то настораживало. Понятное дело, можно списать незнание, кто такой Геральд Холд, на первый курс, но ведь слухи и репутация всегда шли впереди. Его либо боялись, либо ненавидели: третьего не дано.
– Этот человек – настоящий философ. Но его мнение ошибочно. Зачастую мы абсолютно не влияем на собственный выбор. Он навязывается нам судьбой.
Геральд прошел мимо, намереваясь добраться наконец-таки в свою комнату и отключиться до утра. Слишком тяжелым оказался сегодняшний день, чтобы тратить последние его минуты на бесполезные разговоры о вечном.
– Я бы хотел попросить тебя об одолжении, – раздалось за спиной.
Холд хмыкнул, оборачиваясь. Ну кто бы сомневался. Не просто так этот мальчишка явился в башню аномальников, да еще «случайно» оказался один на один с Герой. И как только смог пройти защиту входных дверей?
– О каком? – он почти догадывался. По-другому к нему попросту не обращались. Удивительно, что ректор до сих пор не прознал о тайной деятельности своих студентов.
– Мне нужно, чтобы ты отвел меня к Йорвигу.
Гера помолчал, медленно приблизившись. Внимательно всмотрелся в ничего не выражающие глаза. Что-то настораживало в них. Отталкивало.
– Разве ты аномальник? Нам в подполье чужаки не нужны.
– Я бы хотел услышать об этом напрямую от вашего командира.
– Что ж, будь, по-твоему. Завтра вечером я устрою вашу встречу, – он приблизился вплотную, наклонившись к уху Фина. – Только имей ввиду, обратного пути уже не будет.
*
Антонин выпустил милеса в озеро и долго смотрел, как по темной глади разбегаются круги.
Подавлен. Размазан по стенке тонким слоем.
Всю жизнь он искал ответы там, где их по определению быть не могло. Его родных унесла не болезнь. Их скосила аномалия. А он? Почему сейчас он здесь, а не в одной из могил, рядом с близкими? Быть может, в этом случае
