Голод. Одержимые - Любовь Попова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хочется позвонить Богдану Самсонову. Именно он когда-то помогал мне разобраться в тонкой системе российского криминала. Сейчас он уже отошел от дел, став депутатом и семьянином, но на вопросы отвечал вполне охотно.
Правда, когда я отказался сдавать Андронова и его явки, отношения стали холоднее.
Но судя по тому, что говорил Давид Грановски, прилетевший удивительно быстро из Японии и отдавший за меня залог, именно Андронов зачинщик всех беспорядков. Он давно у него в подозрении, а теперь он видит, как Василиса с Майей в его доме.
Разбираться со всеми загадками я решил позже, потому что этот урод выкрал Василису с Майей у клуба и отвез их в свой дом в Балашихе.
Недолго думая я позвонил Самсонову и собрал небольшой взвод из отморозков, чтобы показать Андронову, что мою женщину трогать могу только я. Только Данил остался не удел. Его оказывается подстрелили, когда девчонки сбегали от спецслужб, громивших мой клуб.
Рядом сопел и переживал Грановски, но в такие моменты чужие заботы меня мало интересовали. Слишком уж я волновался за Василису, которая, судя по тепловизорам, была в гараже огромного каменного дома. И пока мы обстреливали основную часть дома, ей каким-то образом удалось выехать из дома на тачке с Майей и какой-то блондинкой за рулем.
Когда мы вошли в дом, предварительно расстреляв его в решето, там никого не оказалось. И следующие сутки, чувствуя, как внутренности стянуло узлом страха, я в панике бился в поисках Василисы.
«А если их с Майей перевез в другое место Андронов, а если Глызин уже насилует Майю», — зудел мне на ухо Грановски, не вылезая из своего лэптопа.
Но даже его примочки хакера ничем нам не помогали.
И мы бы уже подрались, как вдруг в кабинет Грановски, в его многоэтажном офисном здании, входит Максим Одинцов.
Этого парня я помню, как беса, парня, который зарабатывал деньги на подпольных боях в моем клубе, но сейчас его скорее можно сравнить с адвокатом дьявола, насколько вышколенным и лощеным он был.
Даже его кудрявые патлы приняли более прилизанный вид, а треники сменились брючным костюмом.
И только взгляд. Все того же волка. Волка, готового загрызть любого ему неугодного.
И когда он начал говорить, сердце замедляло свой бег, а дыхание буквально перехватывало.
Все в нашем мире как известно ради бабла. И чем его становится больше, тем запросы вырастают.
А еще деньги — это власть, и именно ею болел Андронов, тот самый дьявол, на которого Максим работал. Тот самый, кого мы упустили. Тот самый, который мною так долго манипулировал.
Его связи позволили перехватить сигнал моей конторы из США. Её, как оказалось, давно нет и в помине. Но Андронов на протяжении трех лет давал мне указания от их лица, как раз во времена последней поставки девок в Европу.
То есть еще раз… Андронов манипулировал мною, как личной игрушкой, как личным солдатом, который делал все так, как ему нужно. Но взбесился, когда я начал взбрыкивать и не убил мэра Москвы.
— У него совсем крыша поехала? — ору на Максима, который как будто безразлично попивал кофе. Его словно не волновал тот п*здец, о котором он тут болтает.
— Властью наделенные люди уже не могут остановиться, а Андронов всегда строил из себя Бога, который собрал вокруг себя коллекцию кукол и умело ими руководил.
— Кто тебе помог вытащить компромат из дома? — спросил уже порядком успокоившийся Грановски.
— Лана, — поднял взгляд Максим. — Ты ее должен помнить, потому что отправил нас в свою квартиру на Водонаева три года назад?
— Дочь Андронова? — не поверил я. — Но разве она готова его предать?
— Не все дети готовы наступать на следы родителей, что те оставляют, — снова изрекает Максим так медленно, что хочется закатить глаза.
Он рассказывает, что они с дочерью Андронова встретились спустя три года после расставания и решили вместе вывести Дьявола на чистую воду. Максим не договаривал что-то еще очень важное. Но меня больше интересовало, что она смогла выкрасть компромат, пока дом обстреливали и вытащить девчонок.
— Где она? — тут же опомнился Грановски. — Почему бы не привести… их ко мне.
— Или ко мне, — кивнул я.
— Потому что вас по всем фронтам прослушивают и как только выяснят, где они, захотят использовать, потому что теперь Андронов знает, что его яйца у нас в кулаке.
— Нам нужна помощь Мирового суда, — решил Грановски и, когда мы с Одинцовым кивнули, встал и схватил телефон.
Мы обсудили еще несколько важных моментов и решили, что девушкам даже звонить не стоит, пока вопрос с прямыми обвинениями Андронову не решится.
Еще был тот самый насильник Глызин, которого Дьявол взял под свое крыло и судя по всему хотел поставить на мое место.
Теперь все более-менее пришло к единому знаменателю, скрутилось в тугой клубок из событий, распутает который всего несколько человек.
Распрощавшись со всеми, я вышел во влажный сумеречный вечер, попросил парней держаться на отдалении и прошелся по мостовой.
Речные потоки ветра задували мне за воротник и охлаждали разгоряченное сознание. А ведь, получается, что никакой подпольной конторы, от которой меня отправили в Россию, больше нет.
Получается, что моя задача только расправиться с Андроновым и прищучить Ланкина, который собрался поставлять оружие в одно из восточных вечно-воюющих государств.
И все…
И все….
Полная свобода действий. В том числе в отношении Василисы.
Я оперся о парапет, повернул голову и наткнулся взглядом на целующуюся парочку.
Даже улыбнулся себе, потому что совсем скоро я закончу то, что начал в кабинете.
Скоро я возьму лицо своей Малышки в руки и второй раз скажу, как сильно ее люблю. И ребенок. Бл*ть…
Я провел рукой по волосам и рассмеялся над собой.
Как же глупо было думать, что она с кем-то могла трахаться кроме меня. Девка, которую трясёт только от одного моего касания. Девка, которая почти кончает от
