Ожившие древности - Анатолий Деревянко

Стройка века... Магистраль века... Дорога мира, дорога в будущее... Так называли и будут называть БайкалоАмурскую магистраль у нас в стране и за рубежом. Все это не просто красивые слова, в каждом из них заключен глубокий смысл.

Строительство магистрали вызвало к жизни множество проблем экономического и социального порядка, в том числе и проблем, связанных с изучением истории народов, населявших обширные территории, где пройдет магистраль. В нашей стране существует обязательное правило, что рядом, а иногда впереди строителей, всюду, где развертываются новые гигантские стройки, трудятся археологи, спасая для будущих поколений драгоценные памятники прошлого.

В Сибири и на Дальнем Востоке уже накоплен большой опыт по изучению памятников культуры и проведению охранных работ. Этнографы, историки и археологи вели исследования в зоне строительства Братской, Иркутской, Усть-Илимской, Красноярской, Саяно-Шушенской ГЭС, сохраняя исторические и культурные ценности.

Большие охранные археологические исследования в Сибири ведутся и во всех районах промышленного и ирригационного строительства.

Еще в период первого этапа строительства БАМа (в 30-е годы) была организована Амурская экспедиция, целью которой ставилось "выявление, учет и организация охраны памятников истории материальной культуры, искусства (туземного населения в особенности), истории революционного движения, находящихся на трассе участка Байкало-Амурской магистрали".

Археологам первой экспедиции удалось пройти головной участок трассы от станции Тахтомыгда до проектируемой станции Тында. Экспедиция продолжалась почти полтора месяца. Она обнаружила каменные выкладки у проектируемой станции Бам, погребения близ пункта Бита, остатки стойбища у ручья Мутыгив. К сожалению, эта экспедиция до войны была первой и последней.

С новым строительством Байкало-Амурской магистрали вновь появилась необходимость детального изучения памятников прошлого на территории, по которой пройдет магистраль и будут строиться крупные промышленные объекты.

21 июня 1975 года из Улан-Удэ я вылетел в Нижнеангарск, откуда должна была начать работу наша небольшая экспедиция по исследованию археологических памятников на Западном и Центральном участках БАМа.

Самолет летел над тайгой. Насколько хватал глаз, внизу расстилалось бескрайнее зеленое море. Показался Байкал, и все пассажиры приникли к иллюминаторам.

Сколько легенд, преданий, песен сложено в течение веков об этом удивительном творении природы. Когда стоишь на высоком мысу и перед тобой открывается удивительная картина, можно любоваться часами. Голубое небо, сосны, прилепившиеся к крутым склонам. Грозен Байкал, когда внезапно вырвется из долины Баргузина холодный пронизывающий ветер, и горе тому, кто окажется в лодке, вдали от берега. Особенно поразителен Байкал, когда смотришь на него с самолета. Высокие берега, поросшие лесом, изумрудным ожерельем окаймляют голубоватую рябь воды. А дальше от берега поднимаются островерхие горы. На гольцах темными пятнами лежит зимний снег.

В Нижнеангарске меня встретил кандидат исторических наук А. Мазин. С ним мы прошли много таежных рек и троп в Сибири и на Дальнем Востоке. Хорошо помню, как в 1963 году он, студент Благовещенского пединститута, впервые попал в нашу археологическую экспедицию. Заядлый турист, спортсмен, первое время он не мог в дождь разжечь костер, а однажды во время дежурства на кухне у него подгорела уха, что не каждому удается. За эти годы Мазин стал хорошим специалистом и настоящим таежником. Огромная борода, необъятная ширина плеч, выдубленное на ветру и солнце доброе лицо сразу привлекало и располагало к нему людей. Надежный товарищ, который умеет делать все в экспедиции, он был незаменимым спутником. Анатолий Мазин только что вернулся из очень трудной экспедиции по Олекме.

Река эта сложная. В верхнем течении изобилует порогами и перекатами. На речке Большой Немырь лодка перевернулась на пороге, и несколько суток ему и его сотрудникам пришлось без продуктов, с остатками экспедиционного имущества выбираться из нехоженой тайги. Многое им пришлось испытать.

С первых дней в Нижнеангарске мы попали в рабочую атмосферу строительства БАМа. Нам предстояло переправить резиновую лодку с небольшим, трехсильным мотором и экспедиционным снаряжением к Северо-Муйскому хребту, чтобы оттуда спуститься по Верхней Ангаре - одной из крупных рек, впадающих в Байкал. Проще всего это сделать вертолетом. Но их не хватало. Шла горячая пора у строителей, изыскателей, геологов. Десятки начальников партий и групп с раннего утра осаждали организации, в распоряжении которых были вертолеты, но ответ везде был один: нет свободного борта и когда он появится, неизвестно. Мы понимали всю сложность обстановки. Лето короткое, и в сжатые сроки десяткам организаций необходимо к району работ отправить людей и оборудование. С утра, убедившись в бесплодности своих ожиданий, мы с Мазиным отправились на моторной лодке, которую на время нам дали в райкоме комсомола, обследовать берега Байкала и речки, впадающие в его северную часть.

Ранее, в 1963-1965 годах, в этом районе работали археологи во главе с моим старым другом, доцентом Иркутского университета В. Свиньиным. Они открыли и обследовали целый ряд древних стоянок и поселений, относящихся к разным хронологическим эпохам.

Северное побережье Байкала от Баргузинской бухты до поселка Нижнеангарска представляет низменную и сильно заболоченную местность с большим количеством озер, стариц и проток рек Кичеры и Верхней Ангары.

Как бы продолжением низменности является узкая и длинная песчаная коса-остров Ярки, протянувшийся прямой линией от местности Чичевки до среднего Дагарского устья реки Верхней Ангары. Заболоченность этой береговой линии Байкала представляла большие трудности для расселения здесь древнего человека.

Более интересным оказалось северо-западное побережье Байкала. Сравнительно отлогие склоны гор, поднимающиеся к Байкалу, глубокие пади и долины речек создавали большие удобства для древних поселенцев, и наиболее интересные следы культуры исчезнувших эпох хорошо сохранились именно в этом районе.

Первые поселения древних людей удалось обнаружить почти в центре поселка Нижнеангарска. Через поселок здесь протекает небольшой ручей Сырой Молокан, впадающий в Байкал. Неподалеку от устья ручья поднимается вершина, которую местные жители называют Лысой сопкой, соединяющаяся седловиной с горным хребтом.

При осмотре вершины сопки и ее склонов мы нашли большое количество подъемного материала - обломки сильно окатанной керамики, кварцитовые отщепы, каменные орудия: скребки на отщепах - для выделки кож диких животных и обработки деревянных и костяных изделий, ретушированные пластины, стерженьки рыболовных крючков и их заготовки. Больше всего находок встретилось на вершине сопки, представляющей сравнительно ровную площадку около 100 квадратных метров.

На этой площадке заложили раскоп. Удалось выяснить, что этот древний памятник двухслойный. Первый культурный горизонт залегал на глубине 20 сантиметров от современной дневной поверхности в слое красно-бурой супеси. Здесь обнаружили фрагменты хорошо орнаментированной глиняной посуды. Орнамент выполнялся различными штампами в виде многолепесткового цветка или вафельной сетки, треугольным штампом, а также острой лопаточкой по еще не обожженному сосуду. Орнамент, выполненный штампами, чередовался с налепными рассеченными великами. Кроме керамики, в первом культурном слое встречены мелкодробленые кости животных, сильно пережженные, кварцитовые отщепы и орудия из кварца, кремня, халцедона, глинистых сланцев и нефрита.

Ниже этого слоя залегала желто-бурая супесь с большим содержанием грубообломочного материала, которая лежала непосредственно на коре выветривания мраморовидных известняков. В этом культурном горизонте встречались сосуды, украшенные оттисками сетки-плетенки на внешней поверхности. Сосуды, видимо, относились к самому началу становления гончарства у местных племен.

Древние гончары вырывали в земле углубление овальной формы, укладывали в него сеть, которую затем обмазывали глиной. Когда глина подсыхала, то ее вместе с сетью вытаскивали из углубления. Заготовку глиняного сосуда отделяли от сети, придавали ей более симметричную форму и обжигали. Этот начальный этап появления глиняных сосудов характерен многим племенам Прибайкалья и Забайкалья. Вместе с глиняными сосудами в культурном слое обнаружили каменные наконечники стрел и копий, скребки и другие орудия труда.

По всей видимости, первые люди пришли на этот холм в неолитическую эпоху - шесть тысяч лет назад Они были в основном охотниками на диких животных:

лосей, медведей, изюбрей, коз, а также рыболовами, для которых Байкал служил надежным источником пищи.