Звезда курятника - Елена Логунова

— К черту музыку, — огрызнулась Ирка, хватая со стола одну из бумажек. — Вот тебе копия гражданского паспорта Аделаиды. Ты читать умеешь? А считать? Ну, так почитай и посчитай: гражданке Титоренко было тридцать восемь, чуть больше, чем нам с тобой. Ты успела побыть в комсомоле?

— Конечно, — кивнула я. — Вышла из него сразу после окончания университета, когда начала трудовую деятельность. Честно говоря, просто стало жалко платить с честно заработанных копеек членские взносы.

— Вот! — торжествующе вскричала Ирка. — И я тоже была комсомолкой и в студенческий профсоюз вступала! Красная книжица комсомольского билета и бордовая — профсоюзного сохранились у меня до сих пор!

— И еще членский билет общества ГТО, — кивнула я. — Ну и что из того?

— А то, голова твоя дырявая, что Аделаида тоже успела пожить при развитом социализме и должна была иметь весь этот обязательный набор дурацких корочек! — рявкнула Ирка, покрутив у виска сцапанной из пустой чашки ложечкой и свалившись-таки с табурета.

Впрочем, бухнулась она, на удивление, мягко, как большой рулон поролона. Звякнула только ложечка, упавшая на стол.

— Гм… Твоя правда, — согласилась я, подбирая ложечку и машинально залезая ею в баночку с кофе. — Тебе с сахаром или без?

— И с конфетами, — немного сердито ответила Ирка. — Говорят, шоколад способствует улучшению работы мозга.

С этими словами подруга открыла кухонный шкафчик и достала из него большой набор шоколадных конфет «Ассорти».

— Которые с белой начинкой? — спросила я, обозревая стройные ряды круглых и овальных конфеток. — А, ладно, не говори, я сама найду!

Я набила рот шоколадом и выразительно потрясла перед Иркой чашкой с маленьким курганчиком растворимого кофе, безмолвно требуя наполнить ее горячей водой. Получила порцию кипятка, размешала порошковое пойло, но не успела сделать глоток, как подавилась конфетами и закашлялась.

— Когда я ем, я глух и нем! — назидательно сказала Ирка, занося над моими лопатками свою могучую руку с явным намерением огреть меня ладонью по спине.

Я увернулась, поставила на стол горячую чашку, с усилием проглотила клейкую шоколадную массу и сказала подруге:

— Ирка, мы с тобой две идиотки!

— Ну уж нет, мы с тобой одна идиотка и я, — не согласилась Ирка.

Не дождавшись возражений, она полюбопытствовала:

— А почему ты идиотка?

— Потому что примеры на вычитание учат решать еще в первом классе, — непонятно ответила я.

— Ладно, ты права, мы две идиотки, — немного подумав, сказала Ирка. — Не понимаю, при чем здесь примеры на вычитание?

— Сколько, по-твоему, будет тридцать восемь минус двадцать три?

Ирка подняла глаза к потолку, немного пошевелила губами и несколько неуверенно сказала:

— По-моему, пятнадцать. А как по-твоему?

— По-моему, также. — Я запила шоколад горячим кофе и с намеком постучала по ксерокопии свидетельства о рождении Димы. — Получается, что Ада родила сына в пятнадцать лет!

— Ага, вот почему у нее нет комсомольского билета! — обрадовалась Ирка. — Ее просто не приняли в ряды ВЛКСМ! Моральный облик девицы, которая забеременела в четырнадцать лет, никак не соответствовал идеалу коммунистического воспитания!

— Похоже, у Аделаиды было довольно бурное прошлое, — согласилась я. — Может, именно в нем нужно искать разгадку насильственной смерти Ады и Димы?

Ирка, у которой явно случился приступ сообразительности, поспешно выхватила из кучи бумаг на столе ксерокопию Аделаидиного аттестата о среднем образовании.

— Смотри на штамп: она окончила новопетровскую среднюю школу номер десять, — воскликнула подруга. — Давай смотаемся туда, расспросим школьных учителей и выясним, что представляла собой наша мадам Титоренко в юные годы.

— С тех пор прошло больше двадцати лет, — напомнила я.

— Ничего, у бывших педагогов отличная память на проделки и проступки учеников, главное — найти подходящих пенсионеров-долгожителей. — Ирка под столом азартно перебирала ногами, словно собираясь бежать на поиски школьных аксакалов прямо сейчас. — Ты случайно не знаешь, где этот Новопетровск?

— Новопетровский, — поправила я. — Это небольшой приморский поселок в ста двадцати километрах отсюда.

— Всего полтора часа езды! — с энтузиазмом воскликнула Ирка, срываясь с места.

Она добежала до середины просторной кухни, мимоходом глянула в окно и остановилась. Между двумя крыльями тюлевой занавески в темном небе висела кривая улыбка убывающей луны.

— Вот именно, — веско сказала я, проследив направление ее взгляда. — Мы же не отправимся в путь прямо сейчас, среди ночи? Давай дождемся утра. Во-первых, нужно сочинить предлог, под которым мы сможем сбежать на поиски приключений. Во-вторых, надо предупредить Коляна и Моржика, что они остаются за нянек и на хозяйстве. Да и пенсионеры, как правило, по ночам спят, так что разговорчивую старушку-учительницу проще будет найти при свете дня!

На том мы и порешили, после чего допили кофе и разошлись по спальням.

Воскресенье

— Я вызвала сантехника, — громогласно объявила я за завтраком, кое-как прикончив один из сооруженных Иркой гигантских сандвичей.

Подружка умудрилась затолкать в каждую бутербродную булку здоровенный ломоть ветчины, кусок сыра толщиной со спичечный коробок, пригоршню всяческой зелени, по ложке кетчупа и майонеза, после чего разрезанная вдоль булочка решительно не желала закрываться и походила на книжку, между страницами которой в качестве закладки сунули что-то совершенно неподходящее для этой цели. Например, консервную банку.

Есть было вкусно, но очень неудобно. Кусая супербутерброд с одного конца, приходилось бдительно следить за тем, чтобы начинка и соусы не вылезли в этот момент из булочного нутра в каком-нибудь другом месте. Я потерла глаза, которые заболели оттого, что приходилось напряженно скашивать их на затейливо поедаемый сандвич, и повторила:

— Сегодня к нам придет сантехник. Он должен починить унитаз и поставить новые смесители в ванной и на кухне.

Это была почти правда: практикующего частным образом сантехника по объявлению в газете с утра пораньше вызвонила Ирка. Мастер клятвенно пообещал прибыть по указанному адресу к десяти часам. К этому моменту должны были подъехать и мы с Иркой. Я предполагала оставить сантехнику ключи от квартиры и некоторую сумму на покупку всего необходимого оборудования, чтобы мастер успел завершить ремонт к нашему с Иркой возвращению из Новопетровского. Я была уверена, что сумею уговорить кого-нибудь из добрых соседей присмотреть за сантехником. Не сомневалась я и в том, что Колян предпочтет отсидеться в благоустроенном особняке наших друзей с Масянькой, лишь бы не принимать никакого участия в сантехнических трудах.

Так и вышло. Колян сам вызвался нянчить малыша на просторах Пионерского микрорайона, предоставив все общение с мастером канализационных дел мне. Потихоньку потирая руки, мы с Иркой с видом заговорщиков сбежали в машину и укатили в город. В условленное время встретили сантехника, обрисовали ему фронт работ, оставили подотчетную сумму на расходы и для присмотра за ходом ремонта зазвали посидеть в нашей квартире соседа-студента, который тут же с огромным удовольствием припал к компьютеру, подключенному к Интернету. После чего с чистой совестью рванули к морю.

Уже в полдень мы были у цели. Доехали быстро, потому что я знала дорогу, кроме того, промахнуться и миновать Новопетровский было невозможно: этот населенный пункт по большей части вытянулся вдоль трассы, ведущей в Сочи, да еще с десяток его улочек короткими ответвлениями убегали прямо к морю. Поселок с пятитысячным населением в ожидании начала курортного сезона усердно прихорашивался, и мы угодили на воскресник. Какие-то граждане старательно белили деревья и бордюры клумб, а на просторном газоне вблизи автовокзала женщины с короткими лопатками высаживали по намеченному контуру яркие цветочки, постепенно заполняя ими большие буквы призыва: «Одыхайте вместе с нами!» Судя по раскрасневшимся под полуденным солнцем лицам тружениц, правильнее было бы написать «Отдыхайте вместо нас!».

— Извините, пожалуйста, не подскажете ли, где тут школа? — притормозив рядом с уличным кафе, прокричала я тетке, которая вдохновенно мыла разноцветные зонты.

Стирала она их в расправленном состоянии, намыливая губкой и поливая водой из шланга, так что с зонтов на тротуар, а с высокого тротуара на проезжую часть красивыми каскадами лилась радужно переливающаяся пенистая водица. Это зрелище очень украшало пейзаж, но выйти из машины и подобраться к собеседнице поближе я не могла: очень не хотелось замочить ноги.

— Какая школа? — не прекращая работать, проорала в ответ трудолюбивая мойщица зонтов.