Чердынец - taramans

копать вручную, лопатой. Огород здесь небольшой — соток шесть всего. Ага! Всего! Шесть соток — лопатой! Вот Вам задачка — сколько нужно сделать «копков», чтобы его вскопать. В условии: шесть соток земли — слава Богу не «целик», то есть не целина! Инструмент — лопата штыковая. Один «копок» — это вскапывается земля площадью (примерно!) — двадцать на тридцать сантиметров. Сколько «копков»? А? У меня получилось — шестьдесят тысяч! Может неправильно? Не охота проверять! Копать отсюда и до вечера!

Не, так-то я не один копаю. Тут и Катька со Светкой немного помогают. Немного — потому как бабушка им другую работу быстро находит. «Чё это дефкам спину ломать-то! Успеют ишшо наломац-ц-ца! Имя ж ишшо рожать!».

Мне, конечно — не рожать, но где-то в глубине души обидно! Вечером, правда, дядька Володька часто приходит, что-то помогает. Он сейчас, как ему амнистия от родных выпала, частенько сюда забегает — и помочь, и просто чай попить вечером, после работы. Со своей, ага… Я, правда, стараюсь улизнуть на это время — что-то не хочется мне с ней встречаться, даже не отдаю себе отчета — почему. Да и она, похоже, того же мнения. Иногда так… издалека там — из огорода, вякну «драсти» и снова — типа, очень занят!

Вот может и сегодня дядька придет, поможет с копкой. Если в рейс куда подальше не умёлся. А то я так и до выходных буду с лопатой ковыряться. Вот интересно тоже — дефкам, значит — «чё спину ломать?!». А меня подгонять можно — «Чё кавырясся-то?! Чё тут капать-то?! Платок для носа — и то больше, чем этот огородчик!».

Ну — это я так ною уже, как Крестик, ага! Дело нужное, буду — копать!!!

К вечеру здорово устаю, и с непривычки, и просто — по причине возраста. После ужина сил хватает только с учебниками чуть посидеть, да пальцы испачкать чернилами, решая задачки и выполняя упражнения. Потом — сон, как в яму — бух! И нет меня до утра!

Но! Встаю я вместе с бабушкой, в шесть утра! И — никаких!!! Пробежки еще не стали совсем уж привычными, но постепенно — втягиваюсь! Постарался вспомнить хоть что-то про витамины роста, про продукты, их содержащие. Да и просто — про витамины! К удивлению мамы, и остальных родных, попросил ее принести с работы рыбий жир. Они его со склада постоянно носят в детский сад — ребятишкам по ложке каждый день дают. Вот и я решил — витамин Д для роста — нужен!

Родные понемногу привыкают к моим «чудинкам», но тут все посмотрели, с жалостью и сомнением, как на убогого. Даже Катька спросила:

— Ты что, его пить будешь? Сам?

Нет, гадость, конечно…

Дед посмеиваясь:

— Ты слышь, Юрка! Ты этот свой жир… пей аднака… вон хоть на крыльце, ли чё ли. Очень уж он… к-х-м… пахуч, да… Ты так нам всю избу провоняш!

Билеты я отправил еще двадцатого мая. Посидел в библиотеке РТС, полистал подшивки газет, выписал там, что мне нужно. Библиотекарю, толстой и пожилой Антонине Семеновне, соврал, что в школе политинформацию задали готовить, вот газеты и листаю. А то — тоже удивительно: пацан и газеты читает! Ладно бы еще — книжку!

Сбегал в город, купил конверт «АВИА» и отправил с почтамта в адрес. Из почтового отделения РТС — решил не отправлять. Ни к чему мне лишние разговора раньше времени!

Оба билета заполнил — одинаково. Если правильно помню — в случае чего — выигрыш удваивается, а пяти тысяч, что в прошлый раз получили Слуцкие, мне на мои планы — точно не хватит! Мне машина не нужна, мне дом — нужен, а он стоит куда дороже, да и достраивать его — тоже денег немало уйдет!

А со следующей недели установилась хорошая погода! А значит — работы на огороде — сильно прибавиться. В числе прочего, на меня легли обязанности следить за инвентарем, по типу — хоть еще и мелкий, но уже — мужичок. Поэтому — будь добр, проследи, чтобы и черенки лопат, вил, тяпок и грабель были целые, да рабочие части — нормально наточены! Крестику Вера Пална — не доверяла. В общем-то — не без оснований. Сашка продолжал ныть и всячески отлынивать от работы. Вот я и топал из кузни, где есть наждак и можно наточить инструмент, с целым ворохом тяпок и лопат, когда на меня наткнулся директор Никифоров.

— О! Юра! А ты что тут делаешь! — так-то ребятишкам по территории ходить не разрешали. Ладно, если идешь по делу к матери или отцу, а просто «шлындать» — шалишь! можно было и за ухо! проследовать за пределы организации. Любой взрослый поинтересуется — «те чё тут надо?!». А Никифоров, получается, запомнил меня в лицо. Это хорошо или плохо?

— Так я же на огороде работаю, Александр Харитонович! — покачал я инструментом на плече — для «образности».

— Да? А не рано? Не тяжело? — как-то по-журавлиному, склонив голову к плечу, поинтересовался тот.

— Да нет! Нормально! — тяжело, конечно. Но кто ж из мужиков в этом признается?!

— Ну ладно, молодец! — Никифоров уже разворачивался, чтобы уйти, и тут я решил рискнуть:

— А можно предложение, товарищ директор?

Тот снова повернулся ко мне, уже с удивленным интересом:

— Предложение? Вот как? Ну что ж, давай!

— Тут, Александр Харитонович, как Вы видите погода налаживается. Значит — что? Работы на огороде резко прибавится, и станет она — очень срочной! Значит, на огород будут снова отряжать женщин…

— Ну-ну… И что дальше? — тот смотрел сквозь очки на меня с интересом.

— Работа, как Вы сами понимаете, жаркая, пыльная. Да и устаешь на солнце быстро! А вот никакого душа на огороде нет! Женщины отработают весь день на жаре, и вечером приходится идти домой потными и пыльными, грязными даже! И баню времени нет истопить — домашние дела, заботы — муж, дети, ужин нужно готовить. Да и бани-то далеко не у всех есть! Вот так и приходиться им кое как из тазика обмываться. Разве же это дело? Да и расходов-то там — копейки. Четыре столба поставить, бруски прибить, да какую-никакую емкость поставить, воды там натаскать — это и я могу! Вот и летний душ! Все — забота о женщинах, работницах! Как Вы считаете?

Никифоров нахмурился, меня слушая, потом хмыкнул и почесал затылок, кивнул:

—